брал её с собой на работу.
Учитывая перечисленные факты, мелкий третьяк сейчас сильно рисковал. Существующий неписаный кодекс жёстко регламентировал поведение боевика из школьной бригады (о принадлежности к которой и свидетельствовала повязанная бандана). Прийти в чужой район и наехать на цивила в мирное время — западло. Мало того, что за подобный проступок третьякам могла прилететь ответка сразу от всех остальных школ, так провинившийся рисковал быть изгнанным из бригады и на всю жизнь получить клеймо отверженного.
— Чо глазами стреляешь? Баба, что ли?
Однако стоявший перед Саймоном парёнек определенно напрашивался на драку. При этом дураку было понятно — это всего лишь «разводила», задача которого спровоцировать конфликт. Где-то рядом скрывалась оставшаяся бригада бойцов, ожидая, когда можно будет с лихими кличами напрыгнуть на жертву и втоптать её в пыль.
Сай лихорадочно осматривал улицу на предмет опасности, но не находил ничего подозрительного. Что уже само по себе было крайне подозрительно. Всё, что он видел, это немногочисленных прохожих, прохаживающихся по своим делам и не обращающих никакого внимания на назревающий конфликт. Даже патрульных дружинников не наблюдалось, хотя они бы сейчас пришлись как никогда кстати. Похолодев, юный мут понял, что противник скорей всего прячется у него за спиной, за углом дома. Он уже хотел было развернуться, но следующая фраза разводилы заставила его передумать. Точнее, у него вылетели все мысли из головы, уступив место яростному желанию втоптать противника в асфальт по самую макушку и даже ниже:
— Чо, свою мутову мамку ищешь? Так она на трассе, клиентов обслуживает!
Выбросив вперёд левую руку, юный мут ухватил паренька за плечо и дёрнул на себя, после чего резким ударом правой в живот вышиб из наглеца весь воздух. Не ожидавший подобной прыти от своего крупного и внешне — не очень поворотливого противника, разводила согнулся напополам и тут же получил в лицо сильный удар коленом, от которого отлетел далеко в сторону. Однако прежде, чем Саймон успел до него допрыгнуть и пару раз пнуть, ему на плечо внезапно опустилась чья-то костлявая рука, а над ухом раздался визгливый голос:
— Ты что творишь, мутово отродье?
Развернувшись, Сай увидел перед собой высокого худощавого старика в добротной новенькой рясе коричневого цвета, на груди которого болтался тяжелый деревянный крест, украшенный резьбой в виде всполохов пламени. За спиной старика стояли мрачного вида ребята в штанах с подворотами, тяжелых ботинках и банданами, повязанными на манер нарукавных повязок.
«Пи…ц!» — вихрем пронеслось в голове у Саймона, осознавшем, что противник добился своей цели. Какой бы она не была…
* * *
— Ты зачем ударил это мальчика? — повысил голос монах из церкви «Чистоты Господней», явно работая на публику. — Что плохого он сделал?
— Он плохо говорил про мою мать, — буркнул подросток, исподлобья гладя на старика.
— Я этого не слышал! — отрезал старик. — И эти благочестивые молодые люди тоже не слышали. Зато мы прекрасно видели, как ты накинулся на нашего спутника, словно зверь!
«Молодые люди» согласно закивали. Они уже подняли своего подельника и теперь старались остановить у него кровь, текущую из разбитого носа. С некоторым мрачным удовлетворением Саймон отметил, что засранцу теперь точно придётся идти в больницу, вправлять носовую перегородку. Однако следующие слова монаха заставили его похолодеть.
— Вы посмотрите на этого мутанта, добрые люди! — разливался соловьем старик перед прибывающей толпой. — Сегодня он избил ни в чём неповинного ребенка, а что завтра? Завтра он ворвется в ваш дом с ножом и пистолетом? Изнасилует вашу дочь? Убьёт вашего сына?
Как недавно заметил Джейсон Грэй, население Сити более чем на четверть состояло из людей, носивших явные признаки генетических мутаций. Сколько еще имело отклонения, выявляемые только после пристального обследования и различных анализов — неизвестно. Поэтому слова «мутант» и «мут» хоть частенько и употреблялись с отрицательным подтекстом, но всегда носили обобщенный характер, как, к примеру, слова «дурак» или «дурень». Сегодня Саймон впервые столкнулся с тем, чтобы кто-то произносил «мутант» с явным презрением и брезгливостью. И что хуже всего, среди окруживших их людей раздались явно одобрительные перешёптывания.
— Позвольте с вами не согласиться, — разнесся по улице гулкий звучный бас и из толпы выступил Вениаминыч, пожилой владелец аптеки, возле которой и обретался юный мут в ожидании Леночки. — Я вот прекрасно слышал, что говорил этот мелкий мерзавец и считаю, что он легко отделался. В моё время за такие слова могли просто убить.
— Ну конечно, что может еще сказать один мут в защиту другого? Только в очередной раз угрожать расправой! — с отвращением ответил монах, чем совершил страшную ошибку.
Петра Вениаминовича (или просто Вениаминыча) в округе знали все. Ни для кого не являлось секретом, что старик был самым что ни на есть обычным человеком, а горб, который искорёжил его фигуру, он получил при рождении. Сложные роды, во время которых умерла его мать, и неловкое движение одного из боровшихся за жизнь младенца врачей, сделали его калекой на всю жизнь. Увидев изуродованного ребенка, отец маленького Пети вскоре исчез в неизвестном направлении, оставив ребенка на пороге больницы.
Стоит ли говорить, что жизнь Петра Вениаминовича была не самой простой. Однако старик стойко держался под всеми ударами судьбы, не сломавшись и не озлобившись. Разве что ехиден был до невозможности, но всегда держал себя в руках. Посему вот уже многие годы жители прилегающих улиц с удовольствием закупались в его аптеке, а по выходным слушали псалмы в церкви Апокалипсиса, где он с отроческих лет пел в составе хора.
Неудивительно, что услышав ответ монаха на слова Вениаминыча, мнение людей резко изменилось. По постепенно увеличивающейся толпе прошёл недовольный ропот, который, впрочем, был с легкостью перекрыт тренированным голосом аптекаря:
— Один малец настучал по лицу второму, за то, что второй наговорил гадостей. А вы, простите, не знаю вашего имени, постоянно акцентируете внимание на его происхождении. А теперь еще и на моём. Я не могу понять, уважаемый, вы что, считаете мутантов людьми низшего сорта? Вы нацист?
Монах на мгновенье опешил, затем попытался открыть рот, чтобы ответить что-то колкое, но в этот момент через толпу протолкались три мужика с повязками дружинников на руках. И если двое из них выглядели как обычные хомо, то дополнительная пара рук у третьего наглядно демонстрировала его происхождение.
— Шли бы вы отсюда, уважаемый, — хмуро обратился четырёхрукий к служителю «Чистоты». — Пока не случилось чего.
— Ну конечно! — воскликнул пришедший в себя монах. — Еще мутанты! И кто бы сомневался, угрожают простому человеку физической расправой! Смотрите! Даже церковный сан не является для них преградой!