Читать интересную книгу Это у меня в крови - Габриэлла Зевин

Тео посмеялся и над этим тоже.

– Это глупое имя именно мое. Фамильное, что я могу поделать? Ты голодна? В Чьяпас предстоит дорога долгая.

– Чьяпас? – Я думала, что останусь на какао-ферме в Оахаке.

– Ты не сможешь выращивать какао в штате Оахака, Аня Барнум. – Он сказал это таким терпеливым голосом, намекающим, что он имеет дело с кем-то невероятно невежественным. – Манана находится в Икстапе, Чьяпас. Моя семья владеет и поставляет шоколад на заводы в Оахаке, и именно поэтому я тот человек, который должен был встретить тебя.

Оахака или Чьяпас. Полагаю, не имеет значения.

– Так ты голодна или нет? – cпросил Тео.

Я покачала головой. Я хотела есть, но стремилась добраться до места назначения. Я сказала ему, что мне нужно воспользоваться ванной комнатой и потом мы вернемся к дороге.

В ванной я уделила время своему осмотру в зеркале. Тео был прав. Я не была больше симпатичной, но к счастью, всё это не напрасно. Кроме того, у меня был парень, вроде, и я не в настроении для соблазнения парней. Я умылась, уделяя особое внимание остаткам клея для усов на верхней губе и зачесала назад волосы. (Читатели, как я скучала по гриве волос, которая у меня была!) Я бросила галстук в мусорное ведро, закатала рукава рубашки и вернулась обратно к Тео.

Тео изучил меня.

– Сейчас ты менее ужасна.

– Спасибо. Это самая приятная вещь, которую мне когда-либо говорили.

– Пошли, автомобиль здесь. – Я отправилась за ним. – Где твои вещи?

Я снова солгала, что их отправят.

– Без вопросов. Сестра одолжит тебе все, что нужно.

Машина Тео оказалась зеленым пикапом. На одном боку было написано золотистым цветом Гранья-Манана, а ниже было нарисовано что-то похожее на кучу осенних листьев.

Шагнув к грузовику, Тео протянул мне руку.

– Аня, – сказал он, хмуря брови, – не говори моей сестре, что я сказал о твоей страшной внешности. Она думает, что у меня совсем нет манер. Может быть, это и не совсем неправда, но… – Он улыбнулся мне. Я заподозрила, что улыбка означала всякого рода неприятности.

Мы выехали из города Пуэрто-Эскондидо на дорожное полотно, с одной стороны которого была стена зеленых гор, а с другой тропический лес.

– Так ты дружишь с кузиной Софией? – спросил Тео.

Я кивнула.

– И ты здесь будешь изучать сельскохозяйственное выращивание какао?

Я снова кивнула.

– У тебя есть возможность многому научится. – Он, вероятно, подумал о чрезвычайно смущающей оплошности, которую я допустила, посчитав, что какао выращивают в Оахаке.

Тео косо посмотрел на меня.

– Ты из Соединенных Штатов. Твоя семья связана с шоколадом?

Я замерла.

– Не совсем, – соврала я.

– Я спросил, потому что многие друзья Софии участвуют в шоколадном деле.

Я не знала, можно ли доверять Тео или Маркесам. Прежде чем я покинула Нью-Йорк, Саймон Грин сказал мне, что он решил: будет лучше, если я сохраню свою историю как можно дольше.

К счастью, Тео больше не интересовался этим вопросом.

– Сколько тебе лет? – поинтересовался он. – Ты похожа на маленького ребенка.

Это из-за волос.

– Мне девятнадцать. – Я решила, что лучше мне будет не семнадцать, а восемнадцать звучит как-то неподходяще.

– Мы одного возраста, – сообщил мне Тео. – Мне будет двадцать в январе. Я в семье младший, поэтому так испорчен. Обстоятельства превратили меня в ласковую и глупую болонку.

– Кто здесь еще есть?

– Моя сестра Луна. Ей двадцать три и она очень любопытна. Например, мне ты можешь сказать: Ох, Тео, моя семья на самом деле не связана с шоколадом, – и я не давлю. Ваш бизнес это ваш бизнес. Но для неё тебе лучше иметь ответ получше, как ты поняла. А еще есть мой брат Костилио. Ему двадцать девять. Он находится дома на выходных, но обычно он учится на священника. Он очень серьезный, и тебе вообще не понравится.

Я рассмеялась.

– Мне нравятся серьезные люди.

– Нет, я шучу. Все влюбляются в Костилио. Он очень красивый и всеобщий любимец. Он не должен понравится тебе больше меня, ведь я-то не серьезен.

– Возможно, он понравится мне больше тебя, если не назовет меня уродливой в первую минуту нашего знакомства, – подколола его я.

– Я думал, мы все решили по этому поводу. Я объяснил! Я извинился!

– В каком это месте ты извинился?

– У себя в голове, си, си. Мой английский не настолько хорош. Lo siento!(Извини)

Его английский показался хорошим. Я решила тут же, что Тео привлекательный и ужасный, и что большая часть сказанного им не имела смысла. Тео повернул грузовик на другую дорогу, ведущую в горы, удаляясь от океана. Он продолжил:

– У меня есть еще одна сестра, Изабелль, она стала замужней дамой и живет в Мехико. А еще есть мама, прабабушка и бабушка. Мама ведет бизнес. Бабушки знают все секретные рецепты и занимаются готовкой. Они сочтут тебя слишком худой.

Я почувствовала грусть при упоминании о бабушке.

– У тебя две бабушки?

– Есть еще прабабушка. Ей девяносто пять лет и такая здоровая, насколько только может быть. Она родилась в 1980.

– Люди в твоей семье живут долго, – отметила я.

– Женщины – да. Они сильнее. Мужчины не так сильны. У нас слабые сердца. – На обочине старушка толкала тележку, заполненную желтыми фруктами, выглядевшие как переросшие яблоки. Тео остановил грузовик. – Прошу прощения, Аня. Ее дом недалеко, но ее беспокоит спина, когда идет дождь. Я вернусь не раньше, чем через 10 минут. Не веди дальше без меня. – Тео вышел из машины и подбежал к женщине. Она расцеловала его в обе щеки и он начал толкать тележку по дороге, а затем исчез в просвете леса.

Тео вернулся к грузовику с кусками фрукта в каждой руке.

– Тебе, – сказал он, положив больший кусок в мою руку. – Маракуйя. Плод страсти.

– Спасибо. – Ни разу не пробовала и даже не видела раньше.

Тео завел двигатель.

– А у тебя есть великая любовь, Аня Барнум?

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Великая любовь! Великая страсть!

– Ты имеешь в виду парня? – догадалась я.

– Си, парня, если ты одобряешь такое скучное слово. Есть кто-то, по кому ты будешь лить слезы, и кто будет лить слезы по тебе, пока ты не вернешься домой?

Я задумалась.

– Даже если у меня все безнадежно?

Он улыбнулся мне.

– Особенно, если все безнадежно. Женщина, которой я помогал, бабушка девушки, которую я люблю. К сожалению, девушка сказала мне, что никогда не полюбит меня. Тем не менее, я все еще помогаю ее бабушке. Можешь это объяснить?

Я не могла.

– Можешь ли ты себе представить такую девушку, которая была такой бессердечной, что не попала под чары такого очаровашки, как я?

Я над ним посмеялась.

– Уверена, за этим стоит какая-то история.

– Ах, да, очень трагичная. Почему всем всегда нравятся любовные истории? Что насчет историй без любви? Разве их не намного больше?

Из моего окна была видно большое строение из сложенного камня.

– Что это такое?

– Руины майя. Есть еще получше в Чьяпасе, на границе с Гватемалой. Мои предки Майя, знаешь ли.

– Теоброма? Тогда это имя Майя?

Тео рассмеялся надо мной.

– У вас есть чему поучиться, сеньорита Барнум.

Дорога была неровная, и я начала чувствовать, что еду в автотранспорте. Я положила свою голову на окно, закрыла глаза и вскоре заснула.

Я проснулась от звука блеющей козы, и Тео взял меня за руку.

– Давай. Мне нужно выйти и подтолкнуть грузовик. Я оставлю машину в покое, а ты попытаешься ею управлять. – Я выглянула в окно. Начинался дождь, а дождь разводит грязь на основной части дороги. – Ты знаешь как управлять машиной, правильно?

– Не совсем, – призналась я. Я была городской девушкой, раз уж на то пошло, хорошо разбиравшейся в расписании автобусов и обуви для ходьбы.

– Нет проблем. Просто попытайся остаться в центре дороги.

Тео подтолкнул машину, и я начала вести машину, сначала немного для первого раза, но после мне удалось им управлять. Минут через двадцать мы вернулись на дорогу. Это был мой первый урок в выращивании какао, я полагаю. Это заняло больше времени, чем вы думали раньше.

Когда мы продолжали движение в гору, становилось темнее и темнее, а лес становился плотнее. Я никогда в своей жизни не была в таком влажном и зеленом месте, и не могла не сказать об этом Тео.

– Да, Аня, – он сказал таким голосом, который, как я потом узнала, назывался «очень терпеливым». – Вот на что похожа жизнь в дождевом лесу.

Мы приехали к длинной металлическим калитке с надписью «Манана» на одной створке. Вторая створка была открыта, и когда мы проезжали мимо, я увидела что на ней было написано «Гранья».

Мы проехали по длинной грунтовой дороге.

– Это ферма, – сказал Тео.

Деревья были примерно в два раза выше высоты работников, ухаживающих за ними. Для ухода за растениями мужчины использовали плоские мечи более фута в длину.

– Они подрезают деревья, – объяснил Тео.

– Как вы называете этот инструмент?