у него чересчур много эмоций. Да и остальным парням она очевидно интересна. Вон – все аж про еду забыли, так на нее уставились.
В общем-то, это понятно – девчонка была яркая и красивая. Причем не просто как картинка, которой полюбовался и всё. Она цепляла чем-то, притягивала чисто по-женски. Хотя, по-моему, сама этого не понимала. И я тоже не понимал, почему так. Симпатичных ведь полно, но отнюдь не на всех так залипаешь. Может, потому что чувствовалась в ней необузданность и горячность. Может, потому что лицо у нее такое живое и выразительное, что все эмоции как на ладони, хоть она и пыталась их скрыть. Не знаю, в общем. Но только до этого момента я чуть не уснул с тоски, слушая стрекот Дианы и других девочек. А сейчас я, как и остальные парни, пялился на нее. И не отвел глаза, не захотел отвести, даже когда мы встретились с ней взглядом.
Потом она встала и ушла, вышагивая прямо и нарочито гордо, что мне показалось немного забавным. Игорь Лабунец тоже проводил её взглядом до дверей.
Странный морок спал. Голоса, которые на миг слились для меня в неразборчивый гул, вновь стали слышны и понятны.
– Из-за чего Ларионову игнорят? – спросил кто-то под боком.
– Да она всем нагнала про своего отца, – сообщила Диана. – Типа он у нее пограничник, а на самом деле – зэк и алкаш конченный.
– Красовская, а ты откуда знаешь про Ларионову? – спросила одна из девчонок?
– Так Женька Зеленцова рассказывала утром. И это ещё не всё. Зеленцова показала её переписку в контакте кому-то из бэшек, где Ларионова всех обсирала за глаза. Вот с ней теперь и никто не хочет общаться. Бойкот.
– Кошмар!
– Да ничего удивительного, – скривился Игорь Лабунец. – Я так и говорил, что она дура убогая.
– Шмотье ее помоечное чего стоит… – продолжил было Игорь, но поймав мой взгляд, осекся. Затем с улыбкой сказал уже мне: – Ты, Димон, не в курсе, но бэшки – это отстойник. Туда всех тупеньких согнали. А она среди них самое дно…
– Что ж ты на нее так пялишься, если она – дно? – не сдержал я усмешки.
Лабунец перестал улыбаться.
– Что? На кого я пялился? Что за бред? – обиженно возмущался он.
Я встал из-за стола, больше не слушая ни его, ни других. Диана нагнала меня в коридоре.
– Между прочим, Лабунец к Ларионовой и правда подкатывал, – затараторила она. – Она его послала, вот он и цепляется к ней. Какой ты наблюдательный!
– Угу.
– Дима. Рощин, – остановила нас у самого кабинета химии классная. – Сходи в библиотеку. Твой комплект учебников уже готов. Можешь сейчас забрать. Библиотека в том крыле, на первом этаже.
Она повернулась налево и махнула рукой.
– Ольга Юрьевна, можно я провожу Диму до библиотеки? Он же не знает…
– Хорошо.
– Да я найду уж, – попытался я вежливо спровадить Диану, но она оказалась непробиваемая.
– Да прям! Мне несложно! Пойдем!
Мы спустились на первый этаж, попетляли немного и свернули в длинный полутемный коридор.
– Библиотека в конце.
– Ну, теперь уж я дойду сам. Спасибо.
– Да не переживай. Доведу уж до самой двери. Библиотекарша у нас очень суровая.
– Потому здесь ни души?
– Наверное, – хихикнула Диана. – Её дочь в одном классе училась с моей Катькой… сестра моя старшая… Так вот она рассказывала, что мать ее в черном теле держала…
Диана принялась с упоением рассказывать про очередных незнакомых и неинтересных людей. Замолкла лишь тогда, когда мы зашли в библиотеку.
– Новенький? Рощин? Одиннадцатый «А»? – хмуро спросила, завидев нас, библиотекарша, действительно сурового вида.
– Да, Ольга Юрьевна сказала, что можно уже учебники получить, – вместо меня ответила Диана.
Библиотекарша кивком указала на стопку книг на одном из столов, потом, так же молча, сунула мне формуляр и ручку. Пока я расписывался, она обратилась к Диане:
– Ну что, как твоя Катерина? Не вышла еще замуж? На кого, говоришь, учится?
– Она…
Не дожидаясь, пока Диана расскажет про свою сестру, я подхватил учебники и вышел из библиотеки.
А потом, сам не знаю, почему, пошел в другую сторону. Свернул за угол и замер. Диана вылетела следом через пару секунд, и я инстинктивно отступил вглубь. Детский сад, конечно… Но черт возьми, как же она достала меня своей болтовней!
Хотелось тишины хоть на несколько минут. А здесь как раз было тихо, темно и пусто… И тут же кожей или ещё как, не знаю, я совершенно явственно ощутил чье-то присутствие. Настолько явственно, что от затылка вниз по позвоночнику пронеслись мурашки. Я обернулся. Резко выдохнул. И сердце вдруг скакнуло к самому горлу.
В шаге от меня стояла та девчонка. Таня Ларионова.
С минуту мы смотрели друг на друга во все глаза. Абсолютно молча. Я слышал лишь её дыхание и собственный пульс.
Это был очень странный момент. Может, внезапное столкновение с нею малость меня ошарашило. Может, то, что мы неожиданно оказались друг от друга так близко, ещё и в темноте, но я как будто оцепенел и в то же время внутри что-то дрогнуло. И жарко стало. Даже во рту пересохло.
Я сглотнул, потом спросил полушепотом:
– Ты чего здесь?
– Просто, – ответила она почти одними губами. – А ты чего?
– И я просто.
Я смотрел на неё и не знал, что сказать. И почему не уходил – тоже не знаю.
– Я, пожалуй, пойду, – тихо произнесла она и, опустив голову, обогнула меня.
Я тоже пошёл за ней следом, то есть рядом. Не то чтобы с ней, просто не стоять же там и дальше.