Прощены. Приятно иметь дело с понимающим собеседником. Поискать, что ли, для собственного интереса ту самую Ирину?.. Не узнаю про эту школу, так хоть ей штраф выпишу. Да-да, я зловредная. Но исключительно на работе.
— Какие-либо осложнения были во время ее работы? Или в ее отсутствии?
— Мелкие проблемы, с которыми мы справлялись и сами.
— Сколько существует школа?
— Одиннадцать с половиной лет. Весной будет годовщина.
— Были ли фатальные несчастные случаи?
— Нет. Так же предыдущими инспекторами не было замечено ни привидений, ни полтергейстов.
— Это радует, — впервые позволила я себе тонкую, холодную улыбку.
Знак передачи эстафеты, хе-хе.
— Ваш собственный стаж, госпожа Эврика? — тут же отреагировала директриса.
— Официально: два с половиной года. Неофициально — чуть больше восьми лет.
Во взгляде карих, почти черных глаз впервые проскользнуло некоторое уважение. Конечно, ведь не трудно посчитать, во сколько примерно лет я обзавелась собственным камнем. Хорошо еще, несведущим сложно представить, чего мне это стоило.
— Обучение?
— С переходом. Последний год обучалась на факультете надзора и контроля при Тайном Штабе.
— А до этого?
— Я не обязана отвечать на этот вопрос, — снова холодная улыбка с моей стороны.
А между тем бедная несчастная Саманта сидела на столе между нами и откровенно скучала, вылизывая черную, гладкую шерсть. Хотя, если подумать, она и не к такой официальности привыкла. А вот я бы на ее месте точно заскучала и попробовала бы отоспаться. Как же жаль, что у меня нет хвоста, усов, шерсти и четырех лап!..
Но и игра "проверим, кто круче?" тоже весьма увлекала. Продолжим наши расспросы.
— Кто еще, кроме вас и охранника, в педагогическом составе относится к магическим слоям? — без видимого интереса спросила я. А что? Самой узнать было бы интересней. Но протокол, он и в Африке протокол.
— Учитель ботаники. Дриада низшего порядка.
Я бы удивилась, если бы была высшего! Хотя, я и так слегка удивлена, что не полукровка.
— Есть ли вакантные места?
— Да. Как вы понимаете, бывший инспектор был психологом. Теперь на эту должность никого нет. Так же нет преподавателя истории, его заменяет педагог по ОБЖ.
Кивнув, я позволила себе едва заметную усмешку и, чуть склонив голову вперед, поинтересовалась вежливо:
— У вас ко мне еще есть вопросы?
— Да.
— Задавайте.
Опустив взгляд и проведя пальцем по столешнице так, словно там могла быть пыль, Виктория пристально посмотрела мне в глаза и, слегка улыбнувшись, вежливо спросила:
— Вы уверены, Эврика Адаманитовна, что справитесь с этой работой?
Надо же, выговорила с первого раза и без ошибок! Я в умилении.
В ответ — самая обворожительная из моих улыбок, полученная в наследство от дяди Алекса. И протянутые документы.
Следующую неделю, с позволения директрисы, я провела в праздном шатании по школе. Приходила после полудня, заглядывала на какой-нибудь урок, а после бродила по школе в компании Саманты до глубокого вечера. То есть, это со стороны могло показаться, что я тут без цели болтаюсь. На самом деле я присматривалась, прислушивалась и даже, можно сказать, принюхивалась к новому месту. Изучала новых подопечных, ощупывала магический фон. С помощью каан-ша я чувствовала любые колебания в атмосфере, видела суть через любую личину… В общем, каан-ша — единственный способ мне не только увидеть, но и ощутить магию.
Увы, как и говорила Саманта, ничего интересного мною обнаружено не было. Ну, почти. Я еще к первому классу не заглядывала — у них уроки заканчивались раньше, чем начинался мой "рабочий день".
Кстати говоря, а вы хоть знаете, зачем нужны инспектора в таких местах, как школа? Все довольно просто. Иногда бывает, волею судеб, дети, которые могли бы относиться к магическому слою, рождаются и вырастают среди обычных людей. Например, природный дар, или неожиданно проснувшееся наследие предков. В общем, вариантов много. Среди таких детей встречаются как маги, так и нелюди. И, если вовремя их не "спасти", вырастают они весьма несчастными, не могут найти себе место в жизни, потому что душа тянется к чему-то возвышенному, далекому… Нет, конечно, открыть дар никогда не поздно даже у взрослого человека. Только из таких обычно вырастают темные — неудачная судьба сказывается. Да и, опять же, закостенелые суеверия куда тяжелее разбивать, чем работать с фантазией, которая сама желает чуда.
Искать и помогать таким детям — и есть главная задача инспектора. Помимо этого, правда, у нас еще много других обязанностей, но если вам интересно о них узнать, спросите у кого-нибудь другого. Ведь не всем интересно читать про такие мелочи, правда?
К сожалению, далеко не каждая школа может позволить себе взять в штат инспектора ТШ. И дело тут вовсе не в деньгах — нам не так уж много платят (потому что в магическом мире эти бумажки и монетки мало что значат). Просто не каждому учебному заведению везет с директором, заместителем или завучем, который относится к магической братии. А без "союзника" на своей стороне крайне трудно работать. Но Штаб все равно пытается наблюдать за всеми школами, время от времени заглядывая в них с визитами. Собственно, поэтому мы и называемся инспекторами.
Так вот. Помимо учительницы-дриады, директрисы-ведьмы (пусть и не "открытой") и охранника-вурдалака среди вторых-пятых и десятых-одиннадцатых классов был обнаружен только один колдун, но и тот оказался в курсе, кем является, и сказал, что родители сами направили его в школу — мол, хотят, чтобы он рос, как обычные дети. И такое бывает. Например, когда один из родителей — простой человек, а второй — колдун или нелюдь. Приходится таким детям жить двумя жизнями. До тех пор, пока они сами не определят, к какой больше расположена их душа.
Встретившись с его семьей (нет, я, конечно, очень доверчивая, но в работе надо все перепроверять), я убедилась в правдивости своих выводов. Ну что ж, первый объект (кроме дриады и вурдалака) для моего наблюдения нашелся, хе-хе.
Между тем, чем больше я шлялась по школе, тем больше понимала, что, когда объявят, что я тут буду учителем, всем будет куда веселее, чем мне при осмотре школы. Моя внешность совершенно не внушала никому уважения, трепета и всего другого, что положено внушать учителю. Самые "крутые" ученики одиннадцатого класса вообще смотрели на меня, как на мелочь неразумную, но привлекательную (так и хотелось за некоторые взгляды в нос дать). От такой атмосферы я аж вспомнила, каково это — учиться в школе. Брр.
Почему к шестым-девятым классам не заходила? Так я у них преподавать собираюсь. Да, конспирация — это великая веешь. Из-за нее-то нас и учили педагогике. И пусть я эту науку осваивала всего год, кое в чем успела разобраться. Учитывая то, что история — моя страсть, в работе не предвиделось особых трудностей. Но на всякий случай, перед первым рабочим днем в качестве учителя, я скрестила пальцы на удачу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});