Менеджер умчался прочь, забрав с собой остальных официантов и официанток. Они выглядели разочарованными из-за того, что не смогли нас обслужить, поэтому я отправил короткое сообщение нашей ассистентке, прежде чем сосредоточиться на Брэкстон.
— Хорошо выглядишь, — похвалил я, медленно оглядев ее еще раз. — Почему ты так не одеваешься, когда приходишь на репетиции?
— Не знала, что существует дресс-код.
— Теперь да.
Рик пнул меня под столом, невербально требуя, чтобы я поменьше болтал, поэтому я опрокинул его стакан, пролив воду ему на колени. Он вскочил, словно охваченный пламенем, прежде чем схватить свою белую салфетку и промокнуть ледяную воду, намочившую его промежность.
Брэкстон, уловившая весь обмен безмолвными репликами, покачала головой:
— Знаете, трудно поверить, что вы трое — взрослые мужчины.
У меня было так много непристойных ответов на это. Я благоразумно держал рот на замке. Джерико, снова усевшись, налил себе моей воды, так как я пролил его, и начал жадно ее пить.
— Итак, — сказала она со вздохом, прежде чем взять блокнот и ручку, которые держала в руке. — С чего вы хотели бы начать? — она нажала на ручку чуть сильнее, чем было необходимо.
— Зависит от обстоятельств, — заговорил я прежде, чем это успели сделать остальные. — Что бы ты порекомендовала?
— Уйти.
Рик поперхнулся водой, а Хьюстон хмуро посмотрел на него сверху вниз. Он был таким неловким.
— Извини, но не думаю, что это есть в меню.
Брэкстон не ответила. Вместо этого она наклонилась, давая мне полный обзор своей груди и веснушек на ней, в то время как она открыла меню передо мной. Интересно, где еще она скрывает свои веснушки?
— У нас потрясающий выбор вин…
— Не пью эту дрянь.
Она остановилась, встретившись со мной взглядом, который у меня хватило ума отвести от ее сисек, прежде чем она поймала меня:
— Ну, а как насчет твоих друзей?
— Из того же теста.
— Мы предпочитаем другие напитки…
— Я просто возьму лимонад, — она выглядела удивленной, но я не собирался вдаваться в подробности или объяснять свой выбор напитка.
Почувствовав это, она выпрямилась, прежде чем повернуться к Хьюстону:
— А ты?
— Кока-кола.
Она записала это, прежде чем повернуться к Рику:
— Я просто выпью еще воды, — ответил он прежде, чем она успела спросить. Я поймал неприязненный взгляд, который он бросил на меня, и рассмеялся.
— Тогда ладно. Сейчас вернусь.
Как только она ушла — да, я смотрел ей вслед, я повернулся к своим друзьям.
— Сто баксов — она думает, что мы алкоголики.
— Разве это имеет значение? — спросил Хьюстон. Раздражение наморщило его лоб.
— Если я собираюсь переспать с ней и, возможно, жениться на ней, то имеет.
— Ты этого не сделаешь, так что, думаю, это не имеет значения.
Я подавил желание устроить сцену, сломав нос своему лучшему другу:
— Боишься, что я тебя опережу?
Хьюстон отмахнулся от меня:
— Меня интересуют только ее навыки игры на гитаре.
— Но ты ведешь себя так, словно у нее их нет. Тогда не потрудишься ли объяснить, почему ты держишь ее при себе?
— Потому что ты так же хорошо, как и я, знаешь, что у нас нет выбора. Ты знаешь, что задумал Карл. Мы все знаем, почему он выбрал ее.
— Так ты думаешь, что сможешь подготовить ее за три чертовых месяца? Сам себя не похвалишь, да? — разочарование Хьюстона было ощутимо в его словах, поэтому я наклонился вперед, горя желанием нанести смертельный удар. — Просто признай это.
— Признать что? — рявкнул он.
— Что либо она пиздец какая хорошая гитаристка, либо ты настолько сильно хочешь ее киску, что готов рискнуть всем, что мы создали. Так же, как и я. Так же, как и Рик.
Вена у него на лбу, казалось, была готова лопнуть по мере того, как усиливалось наше состязание в гляделки. Он не мог выбрать, и я, честное слово, понятия не имел почему. Было похоже на то, как если бы кто-то держал его за пятку, когда он был ребенком, и окунул его сложную задницу в омут тоски, подобно тому, как Фетида окунула Ахилла в реку Стикс.
Я решил, что если кто-то и сможет сломить эту стену, так это Брэкстон. Может быть, именно поэтому он так боялся ее.
— Киска, — пробормотал я, когда поймал Брэкстон, направляющуюся к нам с подносом, уставленным нашими напитками.
Никто из нас не произнес ни слова, когда она поставила наши напитки на стол вместе с корзинкой хлеба:
— Могу я предложить вам что-нибудь из закусок, или вы хотите побольше времени, чтобы ознакомиться с меню?
Хотя большинство из шести вариантов меню показались незнакомыми даже мне, каждый из нас сказал о том, что хотел бы. Каким-то образом этот мир стал еще более претенциозным с тех пор, как меня вышвырнули из него много лет назад, а я не думал, что это возможно.
— Хорошо, я вернусь…
— Подожди, — прервал ее Рич, прежде чем она смогла снова убежать. — Останься.
Брэкстон переступила с ноги на ногу, прежде чем прикусить пухлую нижнюю губу:
— Я не могу. Я на работе.
— Мы, очевидно, это знаем, — напомнил я ей. — Вот почему мы здесь.
— Значит, вы нарочно пришли, чтобы отвлечь меня от работы? Вы же понимаете, что меня чуть не уволили.
— В нашу защиту скажу, что никто не заставлял тебя вести себя как стерва, — вставил Хьюстон, заставив меня поморщиться. В этом случае он определенно был в выигрыше, но я ничего не сказал, поскольку в кои-то веки мы были на одной стороне.
— Простите? — Брэкстон моргнула, когда она отступила на шаг от стола. Трудно было поверить, что она была настолько потрясена.
— Ты меня слышала.
— Вы устроили мне засаду. Снова. А чего вы ожидали?
— Привет? — предложил Хьюстон с ухмылкой. Сегодня он был в редкой форме, поскольку его любимым оружием было безразличие. — Может быть, здравствуйте?
Раздувая ноздри, Брэкстон умчалась прочь, не сказав больше ни слова.
— Могло быть и лучше, — размышлял я вслух. — В следующем раунде я собираюсь попытаться усадить ее к себе на колени. Думаете, она согласится на это?
Хьюстон и Рик посмотрели на меня и заговорили одновременно:
— Заткнись, Лорен.
Тридцать минут спустя Брэкстон вернулась с нашей едой, но она не дала нам времени извиниться или усугубить ситуацию, прежде чем снова умчалась. Официант с сияющими глазами наполнил наши напитки несколькими минутами позже, и мы по очереди расписались в его блокноте по его просьбе, прежде чем он практически сбежал. Брэкстон все еще не показывала своего лица к тому времени, как мы закончили есть.
— Чего бы я сейчас только не отдал за чизбургер, — сказал я после того, как положил на тарелку рыбу, которая была меньше моего кулака. Еда стоила так дорого, что они даже не потрудились указать цены. Очевидно, если вам пришлось бы спрашивать, то вообще не следовало обедать здесь.
— Думаешь, она ушла? — спросил Рик, как только проглотил остатки еды. В этот момент появилась Брэкстон, ее лицо раскраснелось и покрылось потом, как будто она только что пробежала милю. Я заметил, что подол ее платья помялся, и это заставило меня нахмуриться. — Ты в порядке? — спросил он, когда она, казалось, никак не могла отдышаться.
— Ага. Приношу свои извинения. Не хотите ли десерт?
— А ты есть в меню? — я флиртовал.
— Тебе не следует задавать вопросы, на которые ты уже знаешь ответ. Мне принести счет?
— Рик платит, — ответил я. Поскольку это была его идея, он мог заплатить за эту гребаную еду. Брэкстон посмотрела на него, ожидая подтверждения, на что тот кивнул головой. Она поспешила прочь, и, как и во все предыдущие разы, я смотрел ей вслед. Мне было интересно, знала ли она, что это платье было достаточно облегающим, чтобы было видно, что на ней больше нет трусиков.
О, черт возьми, да.
ДВЕНАДЦАТЬ