осматривать всё с неподдельным любопытством. За кустом показалось озеро, оно было довольно небольшим и над ним будто бы мерцали сотни маленьких звёзд, а от самого озера исходила прекрасная, звенящая музыка, напоминающая звук музыки ветра. – Это озеро теней, – Изгой присел на край берега и взглянул на своё отражение. – Окно в живой мир. Тут можно увидеть то, что происходит с живыми.
– А ты тоже живой? – Ника подошла и присела рядом, однако озеро ничего не отражало.
– Я Изгой, застрявший между мирами, – он грустно улыбнулся. – Но моя история не должна интересовать тебя. Я предупреждал, чтобы ты сторонилась Смерти. Она не любит живых, её дело утащить в мир мёртвых как можно больше душ. Я предупреждал твоего друга об этом, но он не захотел меня слушать. Хорошо, что я успел остановить тебя. Этот город, считай, что слепок реального города в мире живых. Но тут всё выглядит иначе, поскольку это обитель мёртвых душ, Чистилище до прихода Ангела. Когда подходит срок, является Ангел и распределяет души по мирам.
– Но я видела людей, я училась в университете…
– Ты видела не людей, мы, между собой, называем их фантомы. Это отпечатки душ живых. Но тех, кого воспроизводит твой мозг. Понимаешь, если бы ты окончательно умерла и пришла в мир мёртвой, ты бы видела вещи такими, какие они есть, поскольку у тебя не было бы связи с живым телом. Но в том мире твой мозг продолжает работать и люди, преподаватели, все, кого ты видела в качестве фантомов, являлись проекцией твоего мозга.
– Но ведь со мной учился Макс, он был живым?
– Нет, но некоторые непонятные разговоры и ситуации твой мозг тоже создавал. Вполне возможно, что Макса с тобой вообще не было, ты его просто создала, чтобы не было так скучно. Или же он общался с тобой, но вы говорили на разных языках. Теперь, когда твой мозг более или менее адаптировался, плюс ты узнала правду, ты начнёшь видеть мир похожим на истинный мир мёртвых. Но теперь ты так же станешь очень яркой для мёртвых. Я знаю, что Артур и Денис уже пытались убить тебя. Они хотели тебя поджечь. Я увёл их в сторону, чтобы ты могла выбраться из домика и добраться домой в целости и сохранности.
– Ты был там? – удивилась Ника, чувствуя, как ей становится неловко.
– Да. Я искал тебя, переживал, – вздохнув, он взглянул на мерцающую воду. – Ты первая живая, которая попыталась поговорить со мной. Остальные меня пугаются, убегают. А мёртвые ненавидят.
– За что? Что с тобой не так?
– Я Изгой, – снова повторил он и замолчал. На некоторое время между ними повисла тишина, была слышна лишь музыка ветра, а затем, он, будто бы собрался с духом, продолжил: – Я никогда не рассказывал кому-либо свою историю.
– Никому? А как же Аристарх Георгиевич? И почему говорили, что ты общаешься со Смертью?
– Смерть меня просто жалеет, она не властна надо мной и всё. Аристарх Георгиевич умер естественной смертью, и он попросту знает обо мне от Смерти, – он вздохнул и прилёг на землю.
– Прости, – она пристроилась рядом и взглянула на прекрасный небесный узор. – В голове просто много мыслей. Расскажи мне.
– Я не помню своего имени, но они называют меня Адриан, – начал он. Говорил он медленно, и в его голосе было много боли. Было видно, что каждое слово давалось ему с трудом, что он открывался ей. Он доверял ей, и она это чувствовала. Ощущение теплоты стало наполнять её, вытесняя собой чувства тревоги и боли. Между ними будто бы устанавливалась связь. – Мне шесть лет тогда было. Помню, отец сделал мне крестик, – он приподнялся над ней и стянул с шеи толстый деревянный крестик. На лицевой стороне был приделан железный маленький крестик с распятием, а позади высечены следующие слова: «Спаси и сохрани». А внизу: «от любящего отца сыну на долгую память». – Он подарил его мне в надежде, что крестик будет оберегать меня.
– Что случилось? – Ника заглянула в глаза парня, увидев в них застарелую печаль и боль. От её вопроса он поморщился и спрятал крестик, а сам вернулся на землю.
– Этот день происходит тут со мной каждый год. Каждый год в этом мире я переживаю его снова и снова, и никто не может прекратить мои муки. Пожар, я был ребёнком. Шесть лет. Родители уехали, я не помню куда. Они оставили со мной няню, но она, она куда-то уехала со своим парнем, решив, будто я сплю. А потом, потом пришли они. Грабители. Мужчина и женщина. Они хотели просто обокрасть дом, но я увидел их, и они хотели убить меня. Была гроза, что-то с проводкой, я не знаю. Начался пожар, всё случилось мгновенно. Мы сгорели заживо, все, втроём и попали в этот мир.
– И сколько ты уже тут?
– Четырнадцать лет. И каждый год я снова и снова переживаю этот день. Ангел говорит, я не должен был тогда погибнуть и там, откуда пришёл Ангел, пока не знают, как быть в данной ситуации, поэтому я застрял тут. А они, мои мучители, они отрабатывают своё наказание вечным заключением в этом мире.
– А я думала те люди твои родители, прости… – растерялась Ника. – Это действительно ужасная история. Но неужели нельзя ничего придумать? Как-то спасти тебя отсюда? Должен быть выход.
– Но его нет, – обречённо произнёс Изгой. – Не будем об этом больше говорить. Сейчас главное, это спасти тебя, выиграть тебя у Смерти. Старайся меньше попадаться на глаза мёртвым, конечно, не все они настроены агрессивно, но всё же. Желательно не покидай дом Аристарха Георгиевича, он тебе зла не желает. Можешь оставаться тут, никто не выгонит тебя отсюда. Здесь ты в полной безопасности.
– Тут красиво, но долго я тут не протяну, мне станет скучно. Я не смогу сидеть сложа руки! Я хочу тебе помочь, наверняка есть способ, – Ника не призналась ему, однако она решила снова наведаться к Смерти, ведь если кто и знает, как спасти Изгоя, то только она.
– Забудь обо мне. Главное дождаться Ангела, – Адриан поднялся. – Тебя проводить или ты останешься здесь?
– Идём.
Ника не стала спорить со своим новым знакомым и что-то ему доказывать. Она ощущала внутри себя силу и желание помочь этой несчастное душе! Какая несправедливость застрять в этом месте и видеть каждый день своих мучителей! Видеть живых и пытаться их спасти. И ведь за четырнадцать лет он нисколько не озлобился, напротив, в нём столько добра и душевной теплоты. Он заслуживает