Читать интересную книгу Уран для Хусейна - Геннадий Паркин

Сэт ожидал друга в припаркованном на противоположной стороне улицы «опеле».

— Все тип-топ, — воротившись через два часа, заявил Сашка, — клиент наш к бою готов и никуда не денется. Надо теперь переждать недельку, пусть дозреет. А мы пока техническим обеспечением займемся.

Урановый контейнер смастерили в гараже у Сэта. Зуб купил у бичей с городской свалки плоский свинцовый ящик, излучавший к тому же небольшой фон. Что хранилось в ящике прежде, так и осталось загадкой, но, набитый песком и щебенкой, он весил не меньше, чем настоящий контейнер. Хотя, как выглядят настоящие контейнеры, ни Сэт, ни Сашка не знали.

К ящику присобачили — кнопочную панель от выломанного в соседнем подъезде шифрозамка и запаяли крышку наглухо. Сэт вновь обратился к граверу, снабдившему подложными документами Зуба, и тот за сто долларов смастерил липовый сертификат, от фонаря впечатав в украшенный грязными печатями Министерства обороны России бланк собственного изготовления какие-то малопонятные цифры и латинские литеры. Поперек «сертификата» умелец изобразил страшную надпись «Смертельно, вскрывать только при наличии защитных средств». Этого, по мнению аферистов, Бэбику должно было хватить, чтобы отказаться от мысли взглянуть на содержимое «контейнера». Заодно Сэт заказал загранпаспорт с шестимесячной визой в Германию, пообещав фотографии и реквизиты клиента предоставить позднее. Вопросов мастер не задавал, хотя за паспорт заломил пятьсот долларов — цены-де растут, высокий спрос и все такое…

Услыхав торопливый звонок, Сэт распахнул двери, но запыхавшийся Сашка опередил, не дав вырваться возмущению:

— Виноват, исправлюсь. Поехали к Бэбику, потом все объясню.

На время операции Сергей одолжил у приятеля, жившего неподалеку, облезлую «шестерку». «Контейнер» уложили в багажник, закидав сверху ветошью, и Зуб вырулил со двора. Сэт уселся в «опель» и тронулся следом, в его обязанности входило наблюдение и прикрытие.

Кто знает, как оно обернется, на кону все-таки четверть миллиона долларов.

Сашка опоздал к Сэту по весьма уважительной причине: впервые за время знакомства с Леной между ними произошла ссора. Черт его дернул рассказать о задуманной афере именно тогда, когда начал собираться к Сереге. Вообще-то посвятить подругу в их план следовало в любом случае, но лучше бы Сашка отложил этот разговор на завтра, поставив любимую перед фактом, что Бэбик уже лишился изрядной доли своего богатства.

Узнав обо всем, Лена пришла в негодование. Сашка так и не понял, что возмутило ее больше: мошенничество как таковое или то, что подвела потерпевшего под монастырь именно она. Напрасно Сашка пытался вставить хоть слово, любимая рта ему раскрыть не давала, осыпая градом уничижительных эпитетов и искреннего возмущения.

Остановила ее увесистая оплеуха, выданная шокированным одним коротким, но выразительным словом Зубом. До этого он в жизни не ударил ни одну женщину, однако Лена в порыве гнева ляпнула такое, что его искореженное камерным воспитанием сознание вынести не смогло.

Пощечина отшвырнула Лену в угол дивана, но подействовала странным образом. Она осеклась, с любопытством и как-то по-новому взглянула на Сашку, не успевшего даже пожалеть о собственной несдержанности. Создалось впечатление, что удар ладонью произвел в ее голове какие-то перестановки, как бывает с неисправным телевизором после резкого хлопка по крышке корпуса.

— Извини. — Лена встала и приникла к плечу игравшего скулами Сашки. — Зря я на тебя кричала. Просто забыла, с кем связалась.

Зуб напрягся, отыскивая в дрожащем голосе подруги издевательскую нотку, но издеваться или горько сожалеть о любви к проявившему преступную натуру милому Лена и не собиралась. Она действительно сожалела, но лишь о том, что Сашку не переделаешь. А потому принимать его надо таким, какой есть.

— Это ведь не мне одному — и тебе надо, — погладил Сашка вздрагивающие плечи подруги, — поднимусь на бабки, и уедем отсюда к чертовой матери.

— Интересно. — Лена откинула голову назад и печально улыбнулась. — Бэбик о том же говорил. Он ведь ради меня все затеял.

Получалось и впрямь интересно. Бермудский треугольник какой-то, вершиной которого было желание сделать Лену счастливой, основанием — наследство покойного Льва Исааковича, только стороны, Бэбик и Зуб, устремлялись к вершине из диаметрально противоположных точек.

— Тем более нечего мучиться, — обрадовался Сашка. — Тебе кто нужен? Я или недоделок этот?

Лена посмотрела так, что ответа не потребовалось. Но и Бэбика ей было жаль, неплохой в сущности парень, и влип в такую дурацкую историю. Она решила отыскать-таки лазейку.

— Он любит меня очень. И долг заплатил, и колье…

— Какой еще долг? — не понял Сашка.

— В магазине… В этот день, когда мы встретились, меня ведь с работы выгнали. — Лена рассказала о юных аферистах. — …Эдик и заплатил.

— Да-а, растет смена, — засмеялся Сашка. — Чего же ты мне не сказала? Уж как-нибудь повлияли бы на твоего директора, сам бы еще тебе приплатил.

— Дело не в деньгах, Эдик больше бы дал, чтобы я только уволилась. Он меня давно уйти оттуда уговаривал.

— Вот видишь, для себя он старался, а не ради тебя. Понимаешь, Ленка. — Зуб закурил и принялся расхаживать по комнате, рассуждая вслух. — По-моему, твой, вернее наш теперь, Бэбик относится к той категории людей, которые думают в первую очередь о собственном благополучии. Он не тебя — он себя очень любит, хотя сам, может, этого не сознает. И любовь ему, в общем-то, до фени, было бы самому хорошо и покойно. Вбил в голову, что с тобой найдет счастье, пусть попробует без тебя его поискать. Ну и без денег, естественно. Обидно — одним все бесплатно достается, другие свободой и жизнью должны рисковать. Так что не переживай, не помрет твой Эдик с горя, если на бобах и холостым останется. Может, поумнеет.

— Ты почти как Раскольников рассуждаешь, — призадумалась Лена, — за счет никчемного человека счастье найти. А совесть?

— Совесть — штука хитрая. Как душа наркомана, зависит от реального, а не от иллюзорного воздействия извне. Кайф есть, и никаких проблем, все в елочку. А нету — тут-то ломка изнутри и снаружи. Физическая и душевная. Так и с совестью. Когда жизнь налажена и благополучна, о том, как этого достиг, человек не задумывается. Не подразделяет причины своего благополучия на честно-нечестно, радуется следствию. Вот если сплошные неувязки и облом, тогда муки совести и проявляются. Такая вот, подруга, философская оценка ситуации.

Спорить Лена не стала. Изменить все равно бы ничего не сумела. Сашка, похоже, давно решил за обоих. За себя и за нее.

— Саш, вы его не бейте, пожалуйста. — Просьба вызвала у Зуба широкую улыбку.

— Господи, девушка, да его пальцем никто не тронет. Слово джентльмена. О, — он посмотрел на часы, — зато Сэт, кажется, на вертел посадит. На два часа опаздываю, — заторопился джентльмен удачи, — пожелай мне попутного ветра, милая…

Прокручивая в голове всю эту «сцену у дивана», Сашка зазевался и чуть не врезался в метнувшуюся из ряда в ряд милицейскую «Волгу». Стоявший на перекрестке у цирка гаишник отвернулся — не щемить же своих, — «Волга» ушла вправо, под знак. Сашка ухмыльнулся и сунулся следом, уловив в зеркало заднего вида, что Сэт делает тот же маневр. Так и шли они до «Немиги», пристроившись в хвост ментовозке, как бы ставшей машиной сопровождения.

На Республиканской с почетным эскортом пришлось расстаться. «Волга» сгинула в полумраке улицы Мясникова, а приятели повернули направо, к заждавшемуся Бэбику. Сашка позвонил тому из автомата и назначил встречу в полночь на Юбилейной площади.

Сэт притормозил у входа на станцию метро «Фрунзенская», а Зуб, припарковавшись на стоянке, вылез из «шестерки» и, напустив на себя подобающий «коминтерновцу» вид, направился к Бэбику.

— Эдуард. — Глядевший в противоположную сторону Бэбик вздрогнул и отпрянул в темноту. — Что вы шарахаетесь? Не надо нервничать, все отлично. — Сашка подхватил клиента под руку и потащил к машине. — Садитесь, нечего на виду торчать.

Бэбик неуклюже забрался на переднее сиденье и пригнулся, прикрывая лицо от света фар пронесшейся через площадь «девятки».

— Не волнуйтесь, — Сашка подмигнул и хлопнул клиента по плечу, — вокруг наши люди, бояться нечего. А задержались немного, потому что проверяли окрестности. Все тихо.

На площади действительно было тихо и покойно, зарядивший к ночи небольшой дождь разогнал поздних прохожих, автостоянка тоже пустовала. Сашка для понта поводил по сторонам носом и пригласил Бэбика выйти из машины.

— Главное, не волнуйтесь, — повторил он и откинул крышку багажника. — Излучения контейнер почти не даёт. Доза вполне допустимая, в Гомеле фон похлеще будет.