Пару секунд Никос молча возвышался над распростертой на простынях Сереной, а потом резко подался вперед, приникая губами к ее напрягшемуся соску и заставляя судорожно выгнуться, и почти сразу же погладил по животу, спустился чуть ниже…
– Теперь моя очередь тебя подразнить, – объявил Никос, отрываясь от одного соска, чтобы поцеловать второй и одновременно проникая в нее пальцем.
– Нет! – выдохнула она между стонами и ухватила его за руку, желая, чтобы они одновременно достигли вершины блаженства.
– Да, – приказал он, мгновенно лишив ее воли к сопротивлению.
Он целовал, покусывал, полизывал, посасывал, одновременно все убыстряя движение руки, а когда сладостная пытка стала совсем нестерпимой, вдруг резко остановился и, пошире разведя ей ноги, еще раз крепко поцеловал в губы, прижимаясь напрягшейся плотью к ее изнывающему нутру.
А когда он наконец-то невыносимо медленно в нее вошел, Серена почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Неужели он сдерживается из-за ребенка? Не в силах больше терпеть, она крепко обвила его ногами, заставляя войти на всю длину. Сильные руки, опиравшиеся на кровать, чтобы на нее не давил весь вес Никоса, мгновенно задрожали, и воодушевленная Серена принялась целовать ему грудь, подбородок, щеки…
Добившись ответа, она ловила губами непонятные греческие слова и жаркое дыхание, пока их тела яростно двигались во все убыстряющемся ритме, вознося их куда-то высоко-высоко за облака. Но как же это не похоже на все, что у них было раньше… Те краткие недели между ними бурлила бешеная страсть, раз за разом сталкивая их в ненасытных объятиях, но никогда еще она не достигала пика так быстро. Со всей силой вцепившись в Никоса, Серена вжалась в него всем телом, желая, чтобы это мгновение длилось вечно.
Когда же все закончилось и они немного отдышались, Никос по-прежнему опирался на руки, не желая давить на нее всем весом, но она и так чувствовала его прикосновение каждой клеточкой тела.
– Больше ты от меня никуда не уйдешь.
Ну вот и все. Сказка закончилась. В хриплых отрывистых словах были лишь власть и сила.
Закрыв глаза, Серена мысленно заплакала. Он все еще злится. Злится и на нее, и на случайно зачатого ребенка, что вновь свел их вместе. Так может, не стоило возвращаться и принимать чудовищные условия, платя за счастье сестры своим собственным?
Глава 8
Проснувшись от заливавшего спальню солнечного света, Никос удивленно взглянул в окно. А ведь обычно он всегда просыпался с рассветом… Что ж, похоже, он в очередной раз подпал под влияние Серены, да и неудивительно, после такой-то ночи, когда они любили друг друга, пока оба не рухнули от изнеможения. Слегка пошевелившись, он услышал довольный женский вздох, и на него сразу же нахлынули воспоминания прошлой ночи.
– Привет, – хрипловато поздоровалась Серена, потершись о него всем телом и сворачиваясь уютным комочком под боком.
Впервые в жизни Никос проснулся в одной кровати с женщиной. До этого он всегда с утра пораньше выскальзывал и уходил, не желая вести бессмысленные разговоры о будущем. Уходил быстро и без лишних слов. И никогда никого не водил в свою собственную спальню, четко помня, почему ему не нужны длительные отношения.
Так зачем же он тогда вообще притащил к себе Серену, когда она сама хотела остановиться в отеле? Просто потому, что собирался взять ее в жены? Потому, что она носила его ребенка и отныне должна была так или иначе стать частью его жизни?
Мысленно выругавшись, Никос постарался выкинуть все это из головы. Да что это с ним? С чего это он вдруг пытается понять, что значит для него ночь с женщиной?
– Ты достаточно отдохнула, чтобы погулять? – спросил он, вылезая из-под одеяла, чтобы оказаться подальше от пленительных округлостей и направляясь в ванную.
Залезая под ледяной душ, Никос надеялся, что сразу взбодрится и придет в себя, но вместо этого все равно продолжал досконально вспоминать минувшую ночь, пытаясь разобраться в своих чувствах.
Почему он не просто хочет Серену, но рядом с ней еще и начинает мечтать о том, о чем раньше вообще никогда не думал? С самой первой ночи, что они провели в страстных объятиях, она каким-то непостижимым образом заставила его мечтать о большем и с каждым разом эти мечты все глубже въедались в его тело, потихоньку складываясь в осознанное желание. Но он ни за что себе этого не позволит. Просто не может позволить. Никогда и ни за что он не станет испытывать к женщине ничего, кроме простого физического желания. И уж тем более к Серене. В конце концов, разве мало ему прошлого, ясно доказавшего, что его нельзя любить, да и самому ему не дано испытать это чувство?
– А я думала, что ты с утра снова убежишь в офис, – улыбнулась Серена, когда он вышел из ванной. Завернувшись в простыню, она уселась в кровати, сразу же став невероятно маленькой и уязвимой.
Не желая обращать внимание на давящую в груди боль, Никос улыбнулся. К чему эта скромность, когда он всю ночь держал ее в своих объятиях?
– Не сегодня.
– А как же твоя великая сделка? Разве она не подошла к решающему этапу?
Поджав под себя ноги, Серена слегка сдвинула простыню, и теперь он мог сполна насладиться стройными бедрами.
– Сегодня суббота, и я хочу, чтобы нас видели вместе.
Никос сразу понял, что она вспомнила лето на Сантарини, когда он, отговариваясь работой, уходил от нее на рассвете.
– До понедельника я все равно ничего не смогу с ней сделать.
В отличие от той сделки, что они заключили с Сереной.
Заглядевшись на прекрасную улыбку, Никос почувствовал болезненный укол совести. Нет, все-таки эта женщина заслуживает человека, который сумел бы оценить ее по достоинству и полюбить всем сердцем.
– Тогда я бы хотела сходить к Акрополю.
Никос вдруг понял, что с тех пор как она вернулась в Грецию, он еще ни разу не видел ее такой счастливой. Так может, у них действительно все получится? Главное, чтобы она не стала требовать эмоциональной привязанности, которую он все равно не сможет ей дать. И тогда все получится.
– Тогда одевайся.
Чувствуя себя так, словно все тело поет, а мир вокруг стал ярче и светлее, Серена за руку с Никосом поднималась по дороге к Акрополю, а палящее солнце не шло ни в какое сравнение с тем жаром, что переполнял ее при воспоминании о минувшей ночи, как две капли воды походившей на прежние. Сомнений больше не осталось, притянувший их друг к другу огонь страсти был ярок как никогда. Но хватит ли его, чтобы осветить их брак и согреть жизнь еще не родившегося ребенка?
Пестрая толпа туристов фотографировалась на фоне всемирно известной достопримечательности, любовалась панорамой Афин, а кругом сновали радостно вопящие дети, так и норовя залезть на какой-нибудь в изобилии разбросанных повсюду камней. Задумчиво наблюдая за малышами, Серена вдруг осознала, что прямо сейчас видит будущее собственного ребенка. И если она останется и выйдет за Никоса, то и ее сестра сможет познать все радости материнства.