Читать интересную книгу Тузы и шестерки - Михаил Черненок

– Вы же могли и без договора выделить Надежницкому тот самый участок земли.

– Я так и предлагал Юрию Денисовичу, однако он настоял на договоре.

– И вы не догадались почему?..

– Нет.

– Чтобы шантажировать фиктивной сделкой, если бы вы оказались несговорчивым. С коммерсантами, Андрей Владимирович, надо держать ухо востро.

– Для меня это станет хорошим уроком, – Довжок придвинул к Бирюкову листок договора. – Ну и что думаешь делать с этой бумажкой?

– Ничего. Подлинник ее находится у следователя горпрокуратуры.

– Он что, хочет привлечь меня к ответственности?

– За это – вряд ли. Но если у вас с Надежницким было нечто более серьезное…

– Честное слово, кроме этого, ничего не было! Занимайся, Антон Игнатьевич, расследованием, как считаешь нужным. Больше мешать не буду. Об одном лишь тебя попрошу… Если в свидетельских показаниях появится еще какой-либо компромат на меня, заходи без всяких условностей в любое время. Вместе мы лучше разберемся. Можешь такое пообещать?

– Обещаю, – твердо сказал Антон.

Когда Бирюков вышел из кабинета, глава администрации сразу посуровел. С минуту он рассеянным взглядом смотрел на лежавшую перед ним районную сводку о заготовке сена, затем вызвал секретаршу и сухо проговорил:

– Сегодня принимать никого не буду. Уезжаю на весь день в хозяйства.

Глава XII

В кабинете следователя судмедэксперт Борис Медников, покуривая сигарету, неторопливо разговаривал с Петром Лимакиным. Едва Бирюков прикрыл за собой дверь, он сочувствующе спросил:

– Схлопотал головомойку от «воеводы»?

Антон улыбнулся:

– Довжок «моет голову» тем, у кого каша во рту стынет.

– Смотри-ка! По-твоему, наш суровый глава – молодец против овец, а против молодца – сам овца?

– А по-твоему как?

Судмедэксперт вздохнул:

– По-моему, для пользы дела надо в корне менять систему. Предлагаю вот следователю создать мощную партию любителей нормальной жизни, чтобы на будущих выборах мирным путем захватить власть в свои руки.

– Любители пива уже сколачивали партийный блок да блистательно провалились, – поддержал шутку Бирюков.

– Они погорели на слишком узком интересе. Мой проект значительно шире. У нас будут фракции на любой вкус: любители рыбалки, утиной охоты, женщин, хлеба, мяса, овощей, фруктов…

– Водки, – подсказал следователь.

Медников крутнул головой:

– Нет, Петя, лишнего нам не надо. Судя по тому, что Россия превратилась в страну банкетов, любители водки сейчас у власти. Их лозунг – «Все пропьем и вновь построим!» – чреват плохими последствиями. Он разделяет население державы на тех, кто пьет, и тех, кто уже выпил. А расслоение общества, как известно из российской истории, приводит к переделу собственности, за которым неминуемо следует гражданская война…

Бирюков сел рядом с Медниковым:

– Ты, партийный теоретик, лучше рассказал бы нам что-нибудь по существу дела.

– Я свои дела завершил. Час назад с разрешения Лимакина передал тела погибших представителям рекламной фирмы и банка «Феникс» для погребения.

– С коллегами из областного Бюро судебно-медицинской экспертизы говорил?

– Сейчас только со следователем звонили в Новосибирск. Отцовство Надежницкого подтверждается. Уже готовят официальное заключение.

– Можно считать, что в этом вопросе поставлена точка?

– Конечно.

Антон посмотрел на Лимакина:

– У Щепина в горпрокуратуре какие новости?

– Пока никаких. Оружейная экспертиза в дополнение к выводам Тимохиной установила, что Лина Ярыгина застрелена из пистолета ТТ, принадлежащего Надежницкому.

– А по автомату какие сведения добавились?

– По номеру разыскивают, откуда он появился, но конкретного пока ничего не сказали. Как у тебя прошла встреча с хозяином района?

– На деловом уровне. Андрей Владимирович не стал долго мутить воду и высказал сожаление, что напрасно связался с Надежницким. – Бирюков передал Лимакину договор купли-продажи. – Приобщи к делу, авось еще пригодится.

– О спонсорской помощи Ярыгина на строительство церкви что Довжок говорит?

– Этого вопроса я не стал касаться. На сегодняшний день наша основная задача – раскрыть преступление, а не уличить Довжка в коммерческих сделках.

– Может, он на них миллионы сколачивает.

– По ходу дела разберемся.

Следователь положил листок договора в папку и вздохнул:

– С Костей Веселкиным созванивался. Говорит, Ярыгин по-прежнему находится в клинике, и депрессивное состояние его, несмотря на принимаемые врачами меры, не проходит. Костя опасается, как бы вообще у банкира мозги не свихнулись. Вот тогда скажется «плохая примета»…

– Какая? – спросил судмедэксперт.

– Голубь, вдребезги расхлестав оконное стекло, влетел в палату Ярыгина, – ответил Бирюков.

– Это не всегда к плохому. Недавно к моему соседу Грише Хомяченко воробей через форточку в квартиру залетел. Мужик тоже ждал большой беды, а отделался легким испугом. Через неделю парализованная теща умерла.

– История из разряда черного юмора, – невесело сказал Лимакин.

– У каждого, Петя, свои радости и печали. На иждивении соседа пятеро детей один другого меньше да постоянно недомогающая жена. Замордовался с таким семейством мужик-трудяга. На днях хотел посочувствовать ему, спрашиваю: «Тяжело живется, Гриша?» А он в ответ так это бодро: «Знаешь, Борис, как теща померла, заметно полегчало». Вот и задумаешься, какая примета к чему… – Медников погасил в пепельнице сигаретный окурок и поднялся. – Ладно, сыщики, пора мне уходить. Рассказал бы вам что-нибудь повеселее, но предстоит составление полугодового отчета, а там картинка совсем невеселая.

– По сравнению с прошлым годом большой прирост? – спросил Бирюков.

– Как говорят оптимисты-политики, есть признаки стабилизации. Включая скоропостижные смерти, в прошлом году на каждый прожитый день приходилось по полтора трупа. Нынче за шесть месяцев ежедневно отбывала в мир иной только одна душа. Если удержимся на этом уровне до конца года, то можно будет и впрямь поверить, что жизнь-злодейка улучшается.

Следователь улыбнулся:

– Держись, Боря! Постарайся не испортить статистику.

– Спасибо за ценный совет, – судмедэксперт иронично подмигнул. – Ты напомнил мне аналогичный случай, происшедший еще при советской власти в заготконторе райпо. Работала там веселая техничка Нюра. Как, бывало, ни бьется, а к вечеру всегда напьется. Однажды перед концом работы выписывает труженица по территории кренделя. Видит, навстречу бежит, словно ошпаренный, директор заготконторы. Растерялась бабенка: «Чо такое стряслось, Нестерович?» – «Комиссия из облпотребсоюза приехала! Держись, Нюра!» Та с перепугу обхватила обеими руками подвернувшийся на пути столб и: «Даржусь, Нестерович, даржусь!»

Бирюков с Лимакиным засмеялись. Медников шутливо помахав им рукой, вышел из кабинета. Минуту спустя заявился Голубев. Усевшись на стул, Слава озабоченно сказал Бирюкову:

– «Воевода» в черной «Волге» куда-то помчался по личным делам.

– У главы района дел много, – ответил Антон.

– По работе Довжок ездит с шофером, а тут сам сел за руль. Значит, покатил или на пьянку, или на тайное свидание, где свидетели не нужны. Кстати, на встречу с Надежницким в «Барское село» он приезжал тоже без шофера. Может, после разговора с тобой решил по-быстрому какие-то следы замести?..

Бирюков задумался:

– В разговоре Андрей Владимирович заверил меня, что, кроме фиктивного договора купли-продажи, на его совести никаких грехов нет. Даже пообещал не вмешиваться в расследование. Но это всего лишь слова.

– Не будешь возражать, если проконтролирую эту его поездку?

– Проконтролируй, только очень корректно.

– Сделаю без шума и пыли. Теперь другой вопрос. Для оказания помощи нашим гаишникам из Новосибирска прибыла группа ОМОНа. Возглавляет ее Евгений Поплавухин – брат Мити, который выудил из речки автомат. Поговорил я коротко с ним. Толковый парень. Участвовал в той трагической операции, когда погиб омоновец Соторов, и считает, что там была совсем не случайность. Надеюсь, не откажешься с ним побеседовать?

– Конечно, не откажусь.

Голубев посмотрел на часы:

– Через десять минут он будет здесь.

– Пойдемте ко мне в кабинет, там просторнее, – поднявшись, сказал Бирюков.

Поплавухин появился в прокуратуре точно, как пообещал Голубеву. С виду ему было лет двадцать пять, может, чуть побольше. Рослый, с загоревшим голубоглазым лицом и коротко стриженными светлыми волосами, он даже в мешковатом камуфляжном обмундировании выглядел по-спортивному подтянутым.

Разговор начался неторопливо. В отряде милиции особого назначения Поплавухин служил почти со дня его основания. Осенью прошлого года в составе сводного отряда быстрого реагирования три месяца провел на чеченской земле. О том, что там видел, «лучше не вспоминать». Вернувшись из Чечни, остался в ОМОНе, хотя некоторые парни, побывавшие в той командировке, сразу уволились. Не захотев больше участвовать в «крутых заварухах», они подыскали себе спокойные и хорошо оплачиваемые места в охранных структурах коммерческих организаций. Первым покинул ОМОН старший сержант Шерстобоев. С его легкого почина ушли еще человек десять.