Читать интересную книгу В стране мехов - Верн Жюль Габриэль

— Но Северо-Западный проход, иными словами прямой путь сообщения между Атлантическим и Тихим океанами, все-таки не был открыт? — спросила миссис Барнет.

— Не был, сударыня, — ответил лейтенант. — А сколько отважных моряков пускалось с тех пор на его поиски! Фиппс в тысяча семьсот семьдесят третьем году, Джеймс Кук и Клерк с тысяча семьсот семьдесят шестого по тысяча семьсот семьдесят девятый год, Коцебу с тысяча восемьсот пятнадцатого по тысяча восемьсот восемнадцатый год, Росс, Парри, Франклин и многие другие отдавали все свои силы на разрешение этой трудной задачи — и все напрасно; единственный человек, которому действительно удалось северным морским путем пройти из одного океана в другой, был наш современник, бесстрашный исследователь Мак-Клюр.

— Это было географическое открытие огромной важности, мистер Гобсон, — заметила миссис Барнет, — и мы, англичане, можем им гордиться! Но скажите, поощряла ли Компания Гудзонова залива, проникшись, наконец, более благородными идеями, других путешественников после Сэмюэля Хэрна?

— Конечно, сударыня, и благодаря этому капитан Франклин мог осуществить свое путешествие, продолжавшееся с тысяча восемьсот девятнадцатого по тысяча восемьсот двадцать второй год, и исследовать пространство между рекой Хэрна и мысом Турнаген. На этот раз тоже не обошлось без трудностей и жестоких испытаний. Очень часто путешественники оставались совсем без пищи. Два канадца были убиты и съедены своими товарищами… Однако, несмотря на все трудности, капитан Франклин обследовал целых пять тысяч пятьсот пятьдесят миль совершенно неизвестной до него территории северо-американского поморья.

— То был человек необыкновенной энергии, — заметила миссис Полина Барнет, — и он вполне доказал это впоследствии, когда после всего, что ему уже пришлось пережить, отправился еще на завоевание Северного полюса!

— Да, — ответил Джаспер Гобсон, — и нашел жестокую смерть на самом театре своих открытий. Однако теперь точно установлено, что не все спутники Франклина погибли вместе с ним. Многие из этих несчастных, надо думать, еще скитаются среди ледяного безмолвия! Ах! У меня сжимается сердце, когда я представлю себе их страшное одиночество! Настанет день, сударыня, — добавил лейтенант с волнением и какой-то странной уверенностью, — настанет день, когда я обыщу неведомые земли, где произошла эта мрачная трагедия, и…

— И в этот день, — подхватила миссис Барнет, крепко пожав руку лейтенанта, — в этот день я буду вашим товарищем по экспедиции. Да! Я думала об этом не раз, как и вы, мистер Гобсон, и мое сердце, как и ваше, содрогалось при мысли, что наши соотечественники, англичане, быть может, ждут помощи…

— Которая явится слишком поздно для большинства из этих несчастных, сударыня, но некоторые из них, я уверен, непременно ее дождутся!

— Да услышит вас бог, мистер Гобсон! — ответила миссис Барнет. — И, на мой взгляд, агенты компании, живущие вблизи поморья, должны скорее, чем кто-либо другой, попытаться исполнить этот долг человеколюбия.

— Я разделяю ваше мнение, сударыня, — ответил лейтенант, — тем более что эти агенты привыкли к суровому климату Арктики. Впрочем, они уже не раз доказывали на деле свою самоотверженность. Не они ли помогли капитану Бэку во время его экспедиции тысяча восемьсот тридцать четвертого года, когда он открыл Землю Короля Вильгельма, на которой и произошло впоследствии несчастье с Франклином? И разве не двое наших товарищей, смельчаки Дизи Симпсон, специально посланные в тысяча восемьсот тридцать восьмом году директором компании обследовать побережье Ледовитого океана, — разве не они первые изучили Землю Виктории? Я думаю, что окончательное завоевание Арктики в будущем принадлежит нашей компании. Мало-помалу ее фактории будут забираться все дальше на север, в это вынужденное убежище пушных зверей, и в один прекрасный день какой-нибудь форт возникнет на самом полюсе — математической точке, где скрещиваются все меридианы земного шара!

Во время этой беседы и многих других, за нею последовавших, Джаспер Гобсон рассказал и о собственных приключениях, о борьбе, которую он как агент Компании Гудзонова залива вел с агентами конкурирующих компаний, и о своих попытках исследования неизвестных северных и западных территорий. Со своей стороны, миссис Барнет поделилась с ним воспоминаниями о странствиях по областям, расположенным между двумя тропиками, о том, чти уже было ею сделано и что она надеется еще когда-нибудь совершить. Так, в приятной беседе, лейтенант и его спутница коротали долгие часы путешествия.

Тем временем сани, уносимые мчавшимися во весь опор собаками, быстро двигались к северу. Долина реки Коппермайн заметно расширялась по мере приближения к Ледовитому океану. Тянувшиеся вдоль обоих берегов пологие холмы понемногу становились все ниже. Разбросанные там и сям группы хвойных деревьев нарушали однообразие этого необычайного пейзажа. По реке еще плыли льдины, сопротивлявшиеся действию солнца, но число их сокращалось день ото дня, и лодка, даже шлюпка, без труда спустилась бы по ее течению, ибо на всем протяжении реки не встречалось ни нагромождения скал, ни какого-либо другого естественного препятствия. Русло реки Коппермайн было глубоким и широким. Ее прозрачные воды, питаясь таянием снегов, неслись довольно быстро, но нигде не образовывали бурных стремнин. Чрезвычайно извилистая в верховьях, река мало-помалу выравнивалась и иногда на пространстве нескольких миль текла совсем прямо. По ее широкому и плоскому берегу, покрытому мелким твердым песком и кое-где поросшему низкой сухой травой, легко скользили полозья саней, и весь поезд свободно разворачивался во всю длину. На ровной гладкой дороге почти не встречалось подъемов, и собаки бежали дружно.

Итак, отряд быстро продвигался вперед. Ехали днем и ночью, если только это выражение применимо по отношению к стране, над которой солнце, описывая почти горизонтальную дугу, можно сказать, совсем и не заходит. В этих широтах ночь по-настоящему не длится и двух часов, и в весеннее время утренняя заря тотчас сменяет вечернюю. Погода стояла прекрасная, небо было чистое, хотя и несколько затуманенное на горизонте, и путешествие совершалось при самых благоприятных обстоятельствах.

Два дня отряд без всяких задержек ехал берегом реки Коппермайн. Пушные звери мало посещали ее окрестности, зато птиц было множество. Они насчитывались здесь тысячами. Почти полное отсутствие куниц, бобров, горностаев и лис немало беспокоило лейтенанта. Он задавал себе вопрос: а что, если все звериное население, хищники и грызуны, слишком рьяно преследуемые охотниками, покинули и эти угодья, так же как они покинули южные? Это было вполне вероятно, так как то здесь, то там встречались следы стоянок и погасшие костры, свидетельствовавшие о недавнем пребывании здесь туземных или иных охотников. Джаспер Гобсон ясно видел, что ему придется перенести свои розыски гораздо дальше на север и что, достигнув устья реки Коппермайн, он проделает лишь половину пути. Поэтому он очень спешил, наконец, достигнуть той области поморья, которую мельком видел Хэрн, и всей данной ему властью торопил отряд.

Впрочем, спутники Джаспера Гобсона вполне разделяли его нетерпение. Каждому непременно хотелось поскорее достичь побережья Ледовитого океана. Какая-то непреодолимая сила влекла вперед этих отважных путешественников. Очарование неизведанного манило их к себе. Быть может, действительные испытания и начнутся именно там, на этом желанном берегу? Пусть так! Но все спешили встретиться с ними лицом к лицу и, не отклоняясь, шли к своей цели. Места, по которым они тогда проезжали, не представляли для них прямого интереса: только на берегах Ледовитого океана их ждали настоящие исследования. И всем хотелось бы уже сейчас очутиться в той береговой полосе, которую пересекает в нескольких стах милях к западу семидесятая параллель.

Наконец, 5 июня, через четыре дня после отъезда из форта Конфиданс, лейтенант Гобсон увидел, что река Коппермайн вдруг необычайно расширилась. Западный ее берег, слегка изгибаясь, уходил прямо на север. Восточный же, закругляясь вправо, терялся в туманной дали горизонта.