Читать интересную книгу Идеальный слуга (СИ) - Ахметова Елена

— А как ты, кстати, намерена дать мне живую воду, если Инна прямым текстом запретила? — спохватившись, поинтересовался он.

Прежде чем ответить, я глубоко вздохнула. Последнее, в чем я призналась бы Итану, — так это то, что сегодня с утра пораньше я скандалила из-за него не хуже Инны — да и в принципе вела себя не намного благоразумней.

— Она запретила мне, — самодовольно улыбнулась я. — Но ничего не говорила про то, что я не могу просить сестер прислать тебе пузырек. Тонкое искусство правильных формулировок. Инне еще предстоит его постичь, — брякнула я прежде, чем догадалась прикусить язык.

А Итан, увы, был наблюдателен. Чересчур.

— Инна видела, — безо всякой вопросительной интонации произнес он и что-то невнятно простонал себе под нос. — И как, я должен тебе новую стрижку или она еще не успела оттаскать тебя за волосы?

— Это единственное, о чем ты хочешь спросить? — помедлив, уточнила я.

Он глухо ругнулся.

— Нет, я не собираюсь спрашивать, нравлюсь ли тебе, — хрипловато сознался Итан. — И так догадываюсь, что ты ответишь. Чужой меченый — табу. Даже если моя хозяйка упокоена, а метка поблекла. Но ты однозначно без ума от халявного кофе… а остальное приложится.

Над любым другим я бы только посмеялась. Но он говорил так уверенно, что меня пробрало — до ватных коленей, непроизвольного прогиба в пояснице и категорического нежелания в этом признаваться.

— От скромности не помрешь, — заметила я и немедленно возгордилась: голос звучал ровно и лениво, ничем не выдавая душевный раздрай. — Не забудь перевести деньги за рекламу. Карточка привязана к этому номеру.

— Звони сестрам, — в тон мне отозвался Итан и отсоединился.

Это, пожалуй, была самая здравая мысль за утро. Потому-то она мне категорически не понравилась.

Глава 8 Игра без правил

Королева знала только один способ разрешения всех проблем, больших и малых.

Л. Кэрролл «Алиса в Стране Чудес»

Карина красочно залепила себе ладонью в лоб — да так и осталась сидеть, не поднимая взгляда. Я пристыженно замолчала, опустив очи долу.

— Двадцать первый век, — горестно пробормотала Карина из-под ладони, — мужчин на планете больше, чем женщин, а если делить по возрастным группам, то твоих ровесников, Алиса, вообще как собак нерезаных, выбирай — не хочу. Но не-ет, нам же надо поцапаться из-за мужика, как будто у нас тут послевоенные годы и на всех не хватит!

Вклиниваться и объяснять, что цапаться вообще-то ни с кем не собиралась, и уж тем более — из-за Итана, я даже не пыталась. Смысл? Пока Карина не сцедит на меня весь яд, к конструктиву мы все равно не перейдем. При всех своих неоспоримых достоинствах — вроде отличной смекалки, хороших связей, изрядной изворотливости и нежного свежего личика — ворчала моя сестрица, как столетняя бабка. Которой она, собственно, и являлась.

— Коза, — тоскливо вздохнула Карина, так и не дождавшись от меня повода поворчать подольше. — Возвращайся в Уфу. Ближайшим рейсом.

Я подскочила на месте, едва не всунув в кадр телефон, на котором втихаря листала ленту новостей, дожидаясь окончания нотации.

— В Уфу? Но я не могу! Я еще не закончила с гомункулами! Ты же говорила…

— Рабочие места на заводе не стоят твоей жизни, — отрезала Карина, — даже если речь идет о градообразующем предприятии. Брось все и возвращайся.

— Но я уже заказала гомункула!

Карина вынырнула из-под своего фейспалма и наградила меня долгим выразительным взглядом.

— Значит, время нажаловаться на скандальную бабу ты нашла, а сообщить, что дело движется, не успела?

Признаваться, что утренний скандал оставил гораздо больше ярких впечатлений, нежели подсовывание записок гомункулам, было смерти подобно, так что я бодро улыбнулась:

— А разве ты сомневалась, что дело движется? Я собиралась предоставить полный отчет, когда гомункул будет у меня на руках, но делать его будут еще дня четыре, если не пять.

— Значит, процесс все-таки трудоемкий, — пробормотала Карина, разом потеряв интерес к бабским дрязгам, чужой охоте и испорченной маскировке, и принялась что-то быстро печатать в параллельном окне. — Как только получишь гомункула, первым делом звони мне!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Можно подумать, у меня было много вариантов, что еще с ним делать. Разве что плиту заставить выдраить?..

Клятвенно пообещав Карине не высовываться, пока не получу ее драгоценного гомункула, и выпросив под это дело бутылку живой воды, я с облегчением отключилась и сползла по спинке кресла. Но долго рассиживаться мне не позволили: телефон заискивающе тренькнул, выводя значок нового сообщения.

«Скажи, что у тебя нет планов на вечер».

Я покосилась на только-только погасший экран моноблока и прикусила губу. Планов не было и быть не могло. Желания признаваться в этом — и подавно.

«Ты поговорил с берегиней?» — напечатала я, молясь про себя, чтобы он ничего не успел.

Но это был Итан — и он, разумеется, все успел.

«Потому и пишу, — заговорщически подмигнул телефон. — Кофе?»

Моноблок по-прежнему укоризненно взирал на меня почерневшим экраном. Я представила себе, что скажет Карина, если сразу после разговора с ней я рвану в кофейню, и содрогнулась. Прикинула альтернативы, задумалась, что скажет Инна, скрипнула зубами… и быстро набрала:

«Идет. Вези сюда».

Телефон пискнул оповещением о доставке и зловеще затих. Я наконец-то догадалась, что первым делом следовало все-таки прикинуть, что скажет сам Итан, но на попятную идти было поздно — а мессенджер смолк и признаков жизни более не подавал. С пару минут я напряженно ждала, вертя в пальцах ни в чем не повинный смартфон, потом все-таки встретилась взглядом со своим отражением в зеркале и, чертыхнувшись, взяла себя в руки.

Это просто парень. Живой и уже единожды меченый. Будь я на его месте, тоже черта с два сунулась бы к навке в гости, пусть и средь бела дня. Да что там, я бы и близко не подошла!..

Но он-то ведь подошел…

Чертыхнувшись повторно, я схватила телефон, полюбовалась на предсказуемое «был в сети 4 минуты назад», начала было набирать что-то бессмысленное в духе «ты не подумай, я не такая» — и стерла, так и не отправив. Во-первых, уже подумал. Во-вторых, именно такая, и уж он-то об этом прекрасно осведомлен. В-третьих, мы оба понимали, что дальше кофе все равно ничего не пошло бы, и оправдываться за это — себя не уважать.

Я отложила телефон и ушла на кухню. Кофе в доме не было, но мне, как назло, немедленно его захотелось — горьковато-нежного латте с воздушной пенкой или (в пекло это правильное питание) шоколадный моккачино с огромной шапкой взбитых сливок… увы, инспекция кухонных шкафчиков показала, что светит мне в лучшем случае молочный улун с фигой без масла. Помедитировав на лампочку в холодильнике, я захлопнула дверцу и обреченно вернулась за смартфоном — окончательно испортившееся настроение следовало хотя бы заесть.

Разумеется, в дело немедленно вступил закон подлости, и курьер с моим калифорнийским салатом и творожными шариками в кокосовой панировке где-то намертво застрял. Приложение отказывалось выдавать локацию, а несчастная задерганая девушка на горячей линии горячо извинялась и обещала промокод, но поделать ничего не могла. Я допивала безнадежно остывший молочный улун и рассеянно подумывала о том, чтобы заказать себе ведро мороженого с доставкой на дом: все мои представления о горюющих дамах с неудавшейся личной жизнью ограничивались классическим образом девицы в пледе, которая трескает шоколадное мороженое столовой ложкой и смотрит «Дневники Бриджит Джонс».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но «Дневники» я и в хорошем настроении не осилила, а мороженое не любила, а потому при некотором размышлении попросту заказала пиццу.

Закон подлости сработал повторно: разумеется, она приехала раньше, чем нормальный салат, кое-как укладывающийся в рамки моих представлений о правильном питании. Пахло от коробки так, что мысли о диете моментально вышибло из головы.