Читать интересную книгу Я стану Императором. Книга II (СИ) - Винокуров Юрий

Для удобства восприятия, я для себя определил здоровяков, как «первый» и «второй». Первый правой рукой прижимал девушку к себе, а второй во всю шерудил у неё под юбкой. Походу, именно «второй» вывел Инессу из ступора. Потому что она начала с него.

Схватив громилу за запястье правой рукой, она выдернула его ладонь у себя из-под юбки и с размаху швяркнула её на столешницу. Это прошло так быстро, что я еле успел спасти свой компот, выдернув стакан в последний момент. Тупой столовый нож был с закругленным острием, которым не то, что порезаться нельзя был — мягкая сосиска с трудом резалась. Так вот он пробил ладонь и по самую рукоятку вошёл в твёрдое дерево стола.

До крохотного мозга амбала еще не успел дойти такой же тормознутый, как и хозяин сигнал от нервных окончаний руки, когда Инесса обратным движением левой руки вломила локтём в челюсть «первому». С треском, челюсть вылетела из пазух.

Оба дебила синхронно заорали. «Второй» попытался ухватить здоровой рукой девушку за горло, но взвыл еще сильнее, когда, сначала, хрупкие девичьи пальчики сломали здоровенные волосатые пальцы, как тонкие веточки с таким же задорным хрустом, а потом в горло вонзилась алюминиевая вилка, заставив дурака окончательно потерять интерес к дальнейшему противоборству и попытаться прикрыть сломанными пальцами хлынувшую кровь.

Толчок — и «второй» улетает под ближайший столик с грохотом врубаясь в массивное основание стола, а Инесса вскакивает на ноги и обрушивает тяжелый стул на голову «первого». Раздаётся страшный треск. Я затрудняюсь сказать, что это трещало — стул или кости черепа, но чувак свалился на пол и больше не шевелился. И да, этот сутул тоже был прибит к полу, и за десятки лет его никто от пола не оторвал. С другой стороны — тут и Одарённые вряд ли дрались когда-либо!

В зале воцарилась тишина. Инесса тяжело дышала, стоя в боевой стойке.

— Ах ты ж сука!!! — заревели откуда-то сбоку. Я видел, что у подсевших дегенератов была компания, но не предполагал, что у них настолько не хватит ума, чтобы не оценить последствия своих действий.

Еще четыре амбала подорвались со стульев и ломанулись к нашему столику. Что ж, джентльмен я или нет?

Сегодня был явный бенефис столовых приборов. Тупой столовый нож, сделав оборот в воздухе воткнулся первому нападающему в глаз, заставив того остановиться. Я до конца не был уверен в том, что из этой затеи что-то получится, поэтому внутренне закричал: «Йес!!!».

Перемахнув через стол, я, без затей, встретил второго прямым в челюсть, а третьего — стопой в колено. Треск раздался и в первом и во втором случае. Второй рухнул без сознания, а третий покатился по полу, держась за поврежденную ногу. У четвёртого в голове что-то, наконец, щёлкнуло, потому что он остановился и полез за ворот пиджака. Вряд ли за визиткой.

Тарелки в «Праге» были металлическими, дабы минимизировать бой посуды, и достаточно тяжелыми, чтобы лететь быстро. Недоеденные сосиски вместе с подливой полетели в одну сторону, тарелка проследовала в другую и врубилась в кадык идиоту, который уже почти вытащил ствол. Захрипев, он упал на колени и выкатил глаза.

А тут уже подоспели и вышибалы. Почему-то мне показалось, что они больше хотят защитить борзых бандюков от дальнейшего членовредительства, чем оказать помощь нам.

Я вздохнул и посмотрел на окружающий бардак, хрипящие тела и растекающиеся лужи крови. Романтический вечер был безнадежно испорчен.

— Не благодари! — улыбнулся я наряженной девушке.

— Зачем ты влез? — хмуро осведомилась она. — Я бы сама справилась!

— Вот даже не сомневаюсь! — усмехнулся я и уточнил. — В обычной «рукопашке» — да! Однако, у них были стволы и мне не хотелось бы, чтобы мою, хоть и на один вечер, девушку пристрелили. Это плохо для репутации. А еще, боюсь, тогда бы Линия Аренберг решила познакомиться со мной поближе. И, скорее всего, против моей воли — ведь около меня умирают их родственники!

Я оглядел Инессу с ног до головы. Руки у неё были в крови, также кровью был заляпан и топик, несколько капель попали на лицо и шею. Волосы растрепались, лицо раскраснелось, она возбужденно дышала и всё это выглядело очень… сексуально.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Неужели ты считаешь, что я не справилась бы с вооруженным противником? — недовольным голосом спросила Инесса.

— Думаю, что справилась бы! Но, зачем рисковать? — я пожал плечами.

К нам уже спешили владелец заведения, по совместительству бармен Этьен. Этот пожилой крепкий мужчина всегда был приветливым и весёлым, улыбка и сейчас была на его лице, но она была несколько напряженной.

— Антон! — он смущенно кивнул и повернулся к Инессе. — Госпожа? Вы не пострадали?

Ну всё, накрылось медным тазом всё инкогнито. Теперь хрен я сюда еще приду, без повышенного внимания и угодливого раболепия. Накрылись мои «сосисочные вечера», придётся искать другое место. Хотя, судя по последнему развитию событий — долго я на этой планете пробуду.

— Ваше заведение отвратительно! — скривилась девушка.

— Мы приносим свои глубочайшие извинения, Госпожа! — склонился в поклоне испуганный хозяин. — Как мы можем компенсировать вам моральный ущерб за недостойное поведение этих неуважаемых клиентов?

Он кивнул головой. «Неуважаемых» клиентов как раз вытаскивали на улицу, где, судя по сиренам, уже подъехала скорая помощь. Выглядели они не очень.

— Вы можете свалить с моих глаз, а я свалю из вашего гадюшника! И забуду всё это как нелепый сон! — фыркнула девушка, опустила голову и увидела, наконец, пятна крови на светлом топика. — Хаос вас подери! Мой любимый топик!

Она от всей души врезала под дых скулящему амбалу, которого еще не успели эвакуировать, и он валялся у нас под ногами. Тот завыл сильнее и попытался отползти под стол.

— Мы уходим!

Я взял девушку за плечо и направился к выходу, кивнув хозяину.

Вслед мне послышалось.

— Всего доброго… Господин Антон! Еще раз извините, Господин!

Точно для меня это заведение перестало существовать. Эта девушка приносит мне одни проблемы!

Выйдя на улицу, я увидел, что приехала, заодно, и местная полиция. Эрик как раз разговаривал о чём-то с полицейским сержантом. Увидев нас, он указал в нашу сторону, и сержант что-то записал себе в планшет.

Как огромная наседка подскочил Ганс, пытаясь рассмотреть повреждение на своей Госпожи. Та только раздраженно от него отмахнулась.

— Проблема, сержант? — спросил я подходя к полицейским.

— Никаких, Господин курсант! — покачал головой пожилой сержант. — Всё в рамках самообороны!

— Отлично! — кивнул я. — Мы можем идти?

— Да, конечно! Хорошего вечера!

Я обернулся, пытаясь понять, шутит сержант или нет. Похоже, что нет. Я подошел к Инессе, которой Ганс принес влажные салфетки, и она вытирала кровь, раздраженно выкидывая испачканные в урну.

— Что бы мадам хотела делать дальше? — галантно осведомился я.

Инесса подняла на меня злой глаз и, неожиданно, улыбнулась.

— «Мадам» хотела бы выпить, но в таком виде нас не пустят ни в одно приличное заведение, а в похожую тошниловку я больше не пойду!

Я улыбнулся в ответ.

— Тогда, может просто пройдёмся? — предложил я.

— Как будто мне остаётся что-то другое! — Инесса вернулась в своё обычное сварливое расположение духа. — Пошли на набережную.

Я кивнул, и мы свернули в проулок. До набережной реки Сарты было всего два квартала и туда вполне можно было неторопясь дойти пешком. Я посмотрел на её стройные ноги. Тем более, что у нас обоих была удобная обувь. Инесса перехватила мой взгляд и иронично улыбнулась.

— Что, своими кроссовками я выбиваюсь из твоего «фетиша»? Не хватает каблуков в двадцать сантиметров?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да нет! — улыбнулся я. — Ты определённо попала в мой «фетиш». Создаётся очень законченный образ.

Похоже, я её немного смутил, потому что она молчала почти целую минуту, в то время как мы шли среди невысоких домов, утопающих в зелени.

«Тихий центр» выглядел чудесно, фасады домов, поверх пластобетона были покрыты декоративной плиткой бежевого цвета, улицы блестели чистотой и вовсю ощущалось умиротворение и спокойствие. Империя была настолько огромна, что некоторые миры жили в мире столетиями. О том, что где-то идёт война вспоминали только родители прызывников, чьих детей забирали в императорскую Армию и немногочисленные ветераны, которым посчастливилось дожить до отставки.