Читать интересную книгу Проклятия Градерона - Марина Клингенберг

– А еще у него есть жена! – любезно продолжил Балиан. – Мне она не нравится, потому что градеронка и сестра Радейрхи этого, но в целом…

– Нет! – вдруг завопил Гволкхмэй. – Нет, нет, нет! Хватит об этом! Хватит, я сказал! Никаких градеронцев. Никаких! Даже маленьких. Не знаю, что натворил там наш Хранитель, но нет!

– Но… – попытался было возразить Балиан, но Тристан, стоящий рядом с правителем, предостерегающе поднес палец к губам, и он умолк.

– Нет! – голосил Гволкхмэй. – Все! Достаточно! Какой стресс! Идите! Мне нужен отдых, отдых! Господи боже, ровно десять лет я так не злился! Все из-за тебя, Балиан!

Но, хотя он кричал, всем стало ясно, что старый правитель Эндерглида был более чем доволен этой не слишком-то приятной переменой в своей относительно спокойной жизни.

Глава пятая

Надежды на воссоединение

– Что это с ним, – ворчал Балиан, шагая по коридору.

– А ты чего хотел? – ответил Юан. – Только узнали, что ты жив, еще не отошли от шока, а тут еще выясняется, что у Кристиана есть сын. Постепенно надо было. Но вообще, не стоило говорить о том, что Рейта – сестра Руэдейрхи. Я и забыл, как на него это имя действует.

Гволкхмэй и впрямь чересчур бурно реагировал на любое упоминание о Руэдейрхи. Между Эндерглидом и Градероном испокон веков существовали трения, и жители городов, как минимум, не доверяли друг другу, а многие так и вовсе испытывали ненависть, впоследствии выливающуюся в жестокие набеги на Врата. Разумеется, львиная доля негативных эмоций всегда приходилась на правителя, как бы олицетворяющего собой весь город. Балиан и сам ненавидел Руэдейрхи, хотя ни разу его не видел и уж тем более не говорил с ним. Но состояние безудержной ярости, в которое впадал Гволкхмэй, когда речь заходила о главе темного города, было удивительно даже для крайне озлобленного на Градерон эндерглидца. Поэтому многие небезосновательно подозревали, что до Градерона Гволкхмэю особого дела нет, и к тамошним людям он относится равнодушно: вся его ненависть направлена исключительно на Руэдейрхи.

– Поговорим немного позже, – предложил Юан. – Когда успокоятся. Хотя, наверное, и не нужно…

– Как это не нужно? – резко повернулся к нему Балиан.

– Все просто, – Юан улыбнулся. – Кристиану разрешили вернуться. Это главное. А что касается Рейты и Демиана… Сначала нужно спросить их, я думаю.

– Нечего, – махнул рукой Балиан. – По мне так даже лучше, если он один вернется.

– Какой ты сегодня злой, – легонько толкнул его Юан.

– Еще бы, – пробормотал Балиан. – Столько сюрпризов.

Он остановился, увидев на стене большую картину – видимо, о ней и говорил Юан. Художник запечатлел троих братьев: восемнадцатилетнего Кристиана, пятнадцатилетнего Балиана и шестилетнего Юана. Вид у них был серьезный. Для Балиана это происходило совсем недавно, но он почему-то совсем не помнил, по какому поводу решили нарисовать эту картину. Помнил только, как скучно ему было позировать, и потому без конца корчил рожи художнику, за что получал от Тристана, контролирующего процесс. Надпись внизу картины гласила: «Розенгельды».

– Давно не смотрел на нее, – сказал Юан, встав рядом с Балианом. – Надо же! Демиан действительно на меня похож.

– Почему не смотрел? – спросил Балиан. – Я тут очень даже ничего, – он принял такую же позу, как на картине – встал вполоборота, скрестив руки на груди.

– Я смотрел на тебя настоящего, – рассмеялся Юан. – И даже с тобой разговаривал. Сначала надеялся, что ты услышишь и проснешься. Потом стал думать, что ты все слышишь, но проснуться не можешь. Ну а после понял, что пора взрослеть и просто ждать.

– Ясно, – Балиан двинулся дальше.

– Вообще, вечереет, – сказал Юан. – Мне надо Лейан встретить. Не хочешь со мной?

– Не хочу, – поморщился Балиан. – Зачем ее встречать?

– Я должен ей все рассказать, – пояснил Юан. – Мы с ней все это время вместе за тебя переживали. Я ей намекнул, куда уйду, да и ты, наконец, здесь. Надо ввести в курс дела!

– Делать тебе нечего, – проворчал Балиан.

– Ну тебя, – надулся Юан. – Она мой самый лучший друг! И ты ей все еще очень нравишься, – добавил он доверительным шепотом.

– И что, – буркнул Балиан. – Я лучше посплю. Только вот где, – спохватился он. – Черт! Нужно было вытащить Тристана и потребовать назад мою комнату.

– Давай пока к себе отведу, – предложил Юан.

Балиан согласился. Они перешли в другую башню и поднялись на второй этаж. Это здание представляло собой целую систему витиеватых коридоров, в которой ничего не стоило заблудиться. Предназначалась башня для того, чтобы приютить имеющих воинское звание и тех, кому повезло получить место рядом с правителем, но здесь почти всегда царили запустение и гробовая тишина. Таких людей в принципе было немного, и почти все постоянно пребывали на различных заданиях, наведываясь в башню только для непродолжительного сна.

– Ты живешь в комнате Кристиана? – удивился Балиан, увидев, к какой двери подошел Юан.

– Ага, – кивнул тот. – Тогда у меня же не было отдельной комнаты, а потом я отказался переходить в другую.

Он распахнул дверь – комнаты не запирались. Кражи в Эндерглиде были делом неслыханным, в основном потому, что никто ни в чем не нуждался, по крайней мере, здесь. А если бы кому-нибудь и понадобилось вдруг завладеть чем-то ценным, вряд ли бы кража увенчалась успехом – немалые средства, принадлежащие воинам, стражам и преследователям, находились в специальном учреждении, при этом никто не знал, в каком именно. Все деньги находились в распоряжении правительства в лице Гволкхмэя, и чтобы получить даже самую ничтожную сумму, требовалось сказать ему об этом, обосновать причины своей нужды и подождать пару-другую дней, пока будут оформлены все нужные бумаги, а правитель сподобится сходить в хранилище. Однако такие просьбы поступали редко. Служащие получали жилье, еду, одежду, оружие и вообще все, что нужно, а излишества, которые можно было приобрести в городе на базарных рядах, считались вещью чуть ли не постыдной.

Балиан первым переступил порог и замер. Ему показалось, что комната Кристиана невообразимо изменилась. Но, приглядевшись, он понял, что все осталось прежним. Так же стояла у стены кровать, напротив – стол на изогнутых золотистых ножках, в углу у двери – небольшой шкаф. Просто все это тонуло в темноте: окно было плотно занавешено черной тканью.

– Что за… – пробормотал Балиан.

– Без паники! – Юан вихрем пронесся через маленькое помещение и одним движением сдернул с окна темное покрывало. В комнату тут же хлынул солнечный свет, придавая ей привычные очертания.

– У тебя две минуты, чтобы объясниться! – отчеканил Балиан.

Юан расхохотался.

– Ты должен похвалить меня, – весело проговорил он. – Это я еще в Дилане придумал. Мы оказались в темноте, и поначалу было так тяжело, помнишь? Полная дезориентация! Наше слабое место. Вот я и решил, что нужно не расслабляться. На улице светло, ну так и чудно, а тут волей-неволей приходится находиться в темноте. Тем более что я в Градероне бываю. Мало ли что.

– А-а… – протянул Балиан. – Ну да, неплохая идея. Тогда ладно.

– Отдыхай, – улыбнулся Юан. – Я когда вернусь, тебя разбужу, поедим и поищем Тристана.

– Хорошо, – Балиан скинул сапоги и, не раздеваясь, растянулся на кровати. Его и впрямь клонило в сон.

Юан помахал ему рукой и с той же энергичностью выпорхнул из комнаты. Усталость была ему неведома.

Глядя сонным взглядом на закрывшуюся дверь, Балиан вяло подумал, куда же девалась его собственная хваленая неутомимость. Должно быть, слишком тяжел был свалившийся на него груз – повзрослевшие люди, отсутствие старшего брата и покрытая льдом рука. Это уже не казалось непоправимой трагедией, но сильно раздражало. Балиан чувствовал, как развеянная было печаль снова по крупицам скапливается в мутное облако, и всеми силами отрицал это. Прежде яркий и радостный мир стал серым и мрачным…

Лейан исправно стояла на посту, но глаза ее решительно ничего не видели. Все ее мысли были заняты Балианом. Строго говоря, они были заняты им чуть ли не с самого рождения, с тех самых пор, как он в возрасте одиннадцати лет стал стражем, начал охранять Врата Рассвета и, соответственно, постоянно бывать в башнях Эндерглида, где жила и Лейан – ведь ее дедом был сам Гволкхмэй. Но когда ей исполнилось шесть, Балиан ушел и больше не вернулся. Лейан сказали, что он погиб на задании. Девочка проплакала несколько дней, пока ее не увидел Юан. Он, после исчезновения брата и сам похожий на привидение, пожалел ее и под строгим секретом рассказал, что Балиан не умер, а попал под проклятие, и что Кристиан попытается сделать так, чтобы он вернулся. Лейан тут же решила помочь им всем, чем можно, но Юан, вздохнув, сказал, что даже ему остается только ждать. Ну и стать хорошим воином – мало ли что потом может случиться. Девочке тоже не хотелось сидеть сложа руки, и она потребовала у Гволкхмэя, чтобы он отправил ее обучаться владению мечом. Правитель Эндерглида не имел ничего против.