— Да, Джеймс, я воспаряю до небес от счастья! — ещё острее отреагировала Аддерли на кажущуюся мне невинной фразу. Адам сжал её плечо, словно в знак поддержки и понимания, и женщина успокоилась, возвращая мне внимание. — Нинэль, на то, чтобы ознакомить Вас с основами уклада Накирии, уйдёт несколько часов. Полагаю, для начала нам всем стоит поесть и отдохнуть. Завтра в полдень мы будем на планете. Вечер и утро потратим на Вашу адаптацию. Вас устроит такой порядок?
— Вполне, — живо ответила, понимая, что до выхода из пояса Союза должна успеть закончить свою миссию, то есть в ближайший час. — Где я могу оставить вещи? — кивнула на пристроенную у входа сумку.
Аддерли внезапно смутилась.
— Понимаете, Нинэль. Это личный корабль. На таких больше пяти кают не бывает…
Понимаю… Я пробежалась взглядом по четырём парам. И посмотрела на Джеймса. Он словно ждал от меня чего-то, картинно подперев рукой подбородок и сверля моим любимым опасно настороженным взглядом льва, отдыхающего на поляне. Не было бы здесь его родственников, я бы улыбнулась и сказала бы нечто совершенно другое. Но из-за зрителей равнодушно уточнила:
— Ты не против?
— Не вижу причин для отказа.
Показалось, Аддерли облегчённо выдохнула, но стоило мне на неё посмотреть, как я увидела собранную волевую главу компании.
— Благодарю за понимание. Отдыхайте, — она поднялась и вместе с Адамом первой вышла из рубки.
— Может, вместе перекусим? — не отпуская руки Кайла, снова обняла меня Лейла.
От такой любвеобильности я смогла лишь потерянно промычать что-то непонятное. Эта девушка сбивала меня с толку, ведя себя так, словно мы лучшие подруги или сёстры. Мне было неловко отталкивать её, но и приятным вторжение в личное пространство не являлось.
— Клёво! Давай через часик в кают-компании, — и они с Кайлом ушли, обнимаясь.
К этому моменту, кроме нас с накирийцем, в рубке никого не осталось. Мужчина вернулся к космическим голограммам, задавая параметры курса.
— Какая каюта твоя? — поинтересовалась, поднимая сумку.
— Шестая.
Я, не скрываясь, рассмеялась, удостоившись снисходительного золотого взгляда. Лев знает, что такое сарказм? Отрадно. Отрадно…
— Ты меня радуешь, Джеймс, — как же мне нравилось растягивать гласную в его имени, как карамель на языке перекатывать. — С тобой не скучно. Твоя, — я задумалась, глядя в его глаза и выбирая номер каюты, — твоя … первая, — дёрнувшаяся бровь подсказала, что я права, и заставила меня снова беззаботно рассмеяться. — Продолжай, — не отпуская его взгляда, — я люблю загадки.
И с поднявшимся настроением пошла обживаться.
Глава 24
Каюта была небольшой, как я и рассчитывала, зная о том, что корабль частный. Кровать, кресло, шкаф и стол, намертво ввинченные в пол и стены. Безопасность превыше всего. Сбросив у двери сумку, добралась до кровати и прилегла, позволяя мышцам ног отдохнуть.
Пользуясь случаем, поглубже вдохнула. О да, это каюта Джеймса. Первый раз смогла различить отдельную нотку из сказочного восточного шлейфа: сладостно-терпкий шафран с лёгкой горчинкой. Помню, в детстве едва не перевернула банку с этой специей. Испугалась сильно, ведь её стоимость можно приравнять к космическому крейсеру.
Обонятельные нервы задрожали, ведомые ароматом. Кожа стала чувствительной, словно её наэлектризовали и закоротили, хватило обычного соприкосновения с тканью. Вбив в коммуникаторе запрос, я лишь хмыкнула, получив информацию: «Шафран относится к афродизиакам парфюмерии». Джеймс, Джеймс… Что ещё я различу в твоём запахе?
Итак, какова вероятность, что в каюте есть камеры? Я бы влезла с планшета в систему и проверила, но это уже дурной тон — взламывать всё, на чём летаю. Да и не хочется портить только устанавливающиеся отношения с накирийцами, ведь отнеслись они ко мне вполне лояльно. Интересно, веди я себя хоть немного по-другому, как бы со мной обращались тогда? Пренебрежительно, как с Дэйном? Презрительно, как с Галактиконом? А как к химерам отношусь я? Ещё не определилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Раз взламывать нежелательно, придётся извращаться. Достала из сумки планшет, который был надежно упакован в полотенце, и пошла в общую душевую. Вода перекроет все звуки и шумы, да и не поставили бы накирийцы в туалете камеру. Надеюсь. Может, взломать всё-таки? Камеры в туалете… Да нет, не поставили бы.
Быстро ополоснулась менее чем за минуту, оставив на прозрачных дверцах хаотические брызги капель. Закуталась в махровое полотенце и набрала нужный номер из скрытого списка контактов. Пока коммуникатор устанавливал соединение, отправила с планшета зашифрованный пакет данных в одно хранилище и включила отзеркаливание сигнала, чтобы не перехватили любители шпионить и подслушивать. Предосторожность лишней не бывает.
— Да, — нерадостно прозвучало из динамика.
— Привет, — коротко произнесла, надеясь, что мужчина узнает голос через шум воды.
Узнал.
— Как дела? — беспечно прозвучало после мгновений молчания.
— Отлично. Отправляюсь в отпуск. Буду вне досягаемости, — бодро отрапортовала, отыгрывая разговор друзей, являющийся на самом деле определённым посланием.
— Понял. Если не дозвонюсь, паниковать не буду. Отдохни хорошо.
— Постараюсь.
Вот и всё. Отключившись, с нервным смешком спрятала лицо в ладонях. Наконец-то я рассчиталась с кланом. Те, кто утверждают, что месть разрушает, никогда с ней не сталкивались. Она отпускает. Справедливость не берётся сверхъестественно из космоса. Её устанавливают. Если, конечно, ты сам понимаешь, что — лишь гнев и жестокость, а что есть правильно.
Когда вернулась в каюту, Джеймс ещё не появился. Видимо, по-прежнему был занят в навигационной. То, что он единственный из накирийцев работал, меня искренне умиляло. Забравшись в кресло с ногами, открыла на планшете незаконченные проекты и лениво начала править. Если не отвлекусь, за оставшееся время успею их сдать заказчикам. Тогда уж точно закрою все дела. Так, ну и что это за множественный выбор без параметра?..
Нет, я не отвлеклась. Я увлеклась. И вспомнила о Лейле на четверть позже положенного времени. Зато закончила работу, немного увеличив сумму на личном счёте, и освободила голову от лишних переживаний. Всё-таки наемники меня хорошо испугали.
Потянулась в кресле, умирая от боли в затёкшей шее. Спрятала планшет в сумку подальше от любопытных взглядов и направилась в кают-компанию. Больше от голода, чем от желания общения. Наверное, поэтому и не сразу отреагировала на то, чем в ней занималась молодая пара.
Столовая оказалась чуть больше каюты. У одной стены ютились камеры стазиса для долгосрочного хранения загружаемых на планете блюд, у двух других — три круглых стола с гладкими краями во избежание травм. Кресла хоть и были намертво пришпилены к своему месту, но комфорт обеспечивали мягкой чёрной обивкой и подлокотниками. На стене, возле которой была выстроена мебель, светилась уютная голограмма с панорамой ночного города в огнях.
Лейла расслабленно сидела на стуле, боком и подогнув под себя ногу. Одна её рука предплечьем опиралась на подлокотник. А вторая макала кусочек мяса с тарелки в рядом стоящий белый соус, выписывая в нём сужающиеся круги. Кайл же устроился на полу. Свободно, облокачиваясь спиной на ножку стула. Запрокинутая голова мужчины лежала у Лейлы на колене. Без верхнего освещения, лишь в лёгкой подсветке голограммы это выглядело как ночное откровение забывших зашториться любовников.
Вот на лице мелькнула улыбка, девушка поднесла капающий кусочек к мужским губам, и те доверчиво приоткрылись, впуская. Глубокий удовлетворённый вдох, и она медленно вытащила из влажного плена пальцы. Мягко надавливая, очертила контур его губ, размазывая капли. Забрала руку и, не спуская с Кайла проникновенного взгляда, слизнула соус с пальцев.
На автомате я дошла до камер и даже вытащила что-то, пытаясь понять, как, комета их пришиби, мне реагировать. Развернулась с подносом в руках. Картина не поменялась. Кайл вдобавок, провоцируя, облизнулся. Дилемма. Я в логическом тупике. Потопталась на месте, чувствуя, как сердечко в груди с привычного ритма сбивается. Уйти или остаться?