— Отец, все хорошо! Слышишь! ?— Я в полном порядке!
Взяв меня за плечо, он повернул меня и повёл в сторону припаркованного в недалеке чёрного с затанированными стёклами джипа, в бронированных окнах я увидел своё отражение.
Как долго я не видел себя ? Только лишь в водах озёр Флориды. В размытых и покрытых рябью отражениях, я не мог разглядеть существенно ничего.
Сейчас же я видел перед собой высокого молодого мужчину, именно мужчину, а не парня, который год назад убежал так бездумно из дома.
Я стал почти выше на голову своего отца.
Он подтолкнул меня к двери, пригнувшись, я уселся на заднее сидение. Наблюдая через темное стекло как к отцу подошёл Доминико.
Отец эмоционально пожал ему руку, при этом что- то ему говоря, скорее всего он благодарил его.
Доминико лишь сдержано кивал в ответ, но по лицу пожилого мужчины было видно, что это вызывает у него ничуть не меньше эмоций, чем у отца. Похлопав друг друга по плечам, они разошлись по машинам.
Отец поудобнее устроился рядом.
Он все разглядывал меня,при этом его глаза горели гордостью, «Да, именно так!»- подумал я с волнением.
Раньше я никогда не видел в его глазах по отношению меня таких эмоций.
— Ты изменился! – надтреснутым голосом сказал он – вон вижу уже есть щетина.
13.1
Я машинально провёл по своим щекам и подбородку.
Вспоминая, как живя с Оцеолой, начал бриться впервые. При этом пришлось начинать не с дорогой люксовой бритвы, как я всегда ожидал, а с охотничего ножа, заточеного моими же руками.
— Мать тебя не узнает !- Уже широко улыбаясь сказал отец.
— Ты стал больше меня, сильней! Такую форму можно приобрести только постоянно выполняя тяжёлую физическую работу!
Я кивнул, вспоминая все что делал в лесу: подготовка к зиме, тяжёлые дрова, охота, обучению стрельбы из лука и ещё много-много чего.
— Расскажи мне все ! Я хочу знать, что пережил мой сын !
— Да, отец! – согласился с ним – мне так много нужно рассказать тебе.
Я поведал отцу все, что со мной произошло, без утайки от начала до конца. Расказал о том, как меня мучали и унижали в доме Нолана Дана, о том как это резко прекратилось и что Нолан на какое- то время почему -то потерял ко мне интерес. Об Оцеоле, даже о чертовом ягуаре, который по словам Оцеолы спас меня, отдав часть своей души моему умирающему телу.
Отец внимательно меня слушал не перебивая, лишь хмурил брови и сжимал бессильно кулаки, когда я рассказывал о более сложных и отчаянных моментах, произошедших со мной . Умолчал я лишь об одном … об Эйлин.
Я поклялся Адель, что никому не расскажу о ней, никогда …
Даже отцу.
Так будет лучше. Так будет справедливо и по чести.
Закончив свой рассказ, я увидел как мы подъезжаем к железным воротам нашего дома.
Заехав за ворота, машина проехала ещё пару метров и остановилась.
Выйдя наружу из джипа, я увидел, как отварилась резная полированная дверь, ведущая в дом и оттуда выбегает моя мать.
«Какая она хрупкая, как похудела!»- смотрел на неё чувствуя, как от жалости сжимается сердце, нет, не к себе ! Не к парню пробывшему в плену год, а к матери, что год ждала своего родного сына и не знала вернётся ли он назад живой к ней или же ей сообщат, что его больше нет в живых. Живя изо дня в день с надеждой, которая иной раз перерастала в глухое безмолвное отчаянье.
Высасывая последние крупицы энергии из своей трепыхающейся жертвы.
Я кинулся к ней , подхватил и оторвал от земли.
13.2
Она была легкая как пушинка. Мать была всегда высокой и стройной, но сейчас она стала настоящей тростинкой.
Ее зелёные глаза, точно такие же как у меня, были полны прозрачных слез и безграничного счастья. Поставив ее на землю возле себя, смотрел улыбаясь в ее запрокинутое лицо.
— Андре ! – тихо как -будто несмело сказала она и потянула пальцы, косаясь моей щеки и тут же одергивая их от неё . — колешься! – сказала она с каким -то удивлением.
Как -будто она меня воспринимала совсем ещё юнцом и сейчас увидела с недоумением, что ее маленький мальчик превратился в мужчину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Это не сон ? – спросила она все так же тихо и несмело.
— Нет ,мама ! Я здесь , с вами, дома! – ответил я ей с мягкой улыбкой.
Словно отойдя ото сна и поверив что это все правда, она прижала ладонь к своим дрожащим губам. Полный мучения и одновременно облегчения из ее груди вырвался стон. Блестящие, как зелёная трава глаза наполнились невыплакаными слезами, что крупными капалями потекли по щекам. Всхлипнув, мама упала в мои объятия.
—Я так молилась, Андре! День и ночь стояла на коленях, надеясь вновь тебя увидеть! – глотая солёные слёзы говорила она, гладя меня по растрепанным волосам, торчащим в разные стороны. — и он меня услышал, вернул мне моего мальчика домой !
Подойдя к нам, отец мягким жестом пригласил пройти в дом.
Сейчас, по прошествии стольких месяцев, мне дом не казался таким уже огромным и величественным, как раньше. «Странно, все как будто уменьшилось, изменилось, что ли… Или это изменился я сам?»
— Пойдем, дорогая, сыну надо отдохнуть. У него был трудный и долгий путь! – то, как он посмотрел на меня, я понял, его взгляд сказал мне о том, что он отец имел в виду отнюдь не часы моего полёта.
— Да-да, конечно! – засуетилась мама, стараясь обойти нас с отцом и пройти первой в дом. – Ты наверняка голодный! – распереживалась она. Рассмотрев меня более внимательно, вдруг всплеснула руками. — Ты стал такой высокий! – она сморгнула набежавшие слёзы. – Боюсь, ты не влезешь в свои вещи, ни в длину ни в ширину!– засмеялась заметила она с мягкой улыбкой, что преобразила ее черты лица, делая ее вновь все той же Алисией Конти - одной из самых красивых флорентиек города.
— Виктор, может, одолжишь ему одну из своих рубашек? – сказала она, направляясь к извилистой деревянной лестнице, ведущей на второй этаж. - Сейчас, я посмотрю что-нибудь для тебя сынок!
Быстро поднявшись по лестнице, она скрылась из вида, оставляя после себя приятный запах розовых архидей, слегка сладковатый и такой родной.Я с наслаждением вдохнул этот аромат – полузабытый аромат моего детства!
Отец, зарыв пальцы в густые волосы с проседью на висках, с извиняющейся улыбкой сказал:
— Боюсь, мои рубашки не такие модные, как ты любишь, но все же, что- то, пока ты что-нибудь не закажешь!
С удивлением я слушал его речь, осознавая, что отец не шутит. Неужели я ещё совсем не так давно недавно был настолько разбалованным и наглым мальчишкой !?
— Отец , не вещь красит человека, а тот кто ее носит! Одеть твою рубашку для меня честь! – ответил я отцу. Видя растерянное выражение на его лице, спросилсказал. — Если ты не против, я бы хотел принять настоящий горячий душ!— замявшись, переступая с ноги на ногу, добавил. – Я даже уже и забыл, что это такое!
Взлетая быстро по лестнице, обернулся лицом к отцу.
— Пап?
— Да, Андре?– сделал он шаг вперёд к лестнице и поднял лицо вверх голову, чтобы видеть меня.
— Где Теа ? – спросил я с волнением.
— Она будет дома через два часа. Мы уже ей сообщили, она ждёт очень встречи с тобой!
— Отлично! - повернувшись, я направился, посвистывая под нос веселую мелодию.
Вечером, сидя за большим столом со всей своей семьей, я наконец- то, почувствовал себя дома. На какое-то мгновение даже показалось, что все что со мной произошло - это какой-то бред, фантазия восполненного мозга. Может, сейчас я очнусь на медицинской больничной койке с забинтованной головой и увижу рядом с собой ругающегося отца, который скажет, что я как всегда гонял на мотоцикле и не справился с управлением. И все произошедшее - это всего лишь последствия наркоза. Но нет, это правда! Ничто не даст мне забыть или усомнится в том, что со мной произошло. Я дотронулся до прохладной цепочки, свисающей с моей шеи, на которой висел серебряный кулон.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мать сразу же обратила внимание на мелькнувшее задумчивое, с налетом сожаления выражение на моем лице.