откуда на тебе столько молний.
Леда настолько удивилась, что не смогла ответить. А вот Джарх фыркнул и улыбнулся.
– В самом деле. Тиль, будь добр, проследи, чтобы Лили помыла руки.
Мальчишка с сожалением глянул на Леду, а потом легонько сжал пальцы и выпустил ее ладонь.
– Но ты все равно зря его спугнула, – сказал он напоследок и исчез за дверью, отгоняя оттуда и остальных обитателей дома Штормов.
Леда сглотнула и прижала руку к груди, словно надеясь, что это поможет Джарху забыть увиденное. Но Джарх, конечно, ничего не забыл.
– Здравствуй, Леда.
Старатель всегда называл ее полным именем и был единственным, от кого она не возражала его слышать. Похоже, удивление отразилось на ее лице, потому что Джарх вскинул мохнатые брови.
– Говорят, тебя теперь называют так, я ведь не ошибся? Леда Шторм, присланный из столицы Коготь. – Джарх махнул рукой на ее мундир. – Признаться, считал, ты станешь мастером Цеха. Или хотя бы механиком.
В горле Леды застрял комок. Она привыкла к людскому разочарованию, но если в ней разочаруется Джарх… Да что такое с этими Штормами? Почему они продолжают укалывать ее в самую суть? Так и должна действовать семья?
– Я… – Леда отняла от груди руку, сжала и разжала пальцы. – Здравствуй, Старатель Джарх.
Тот улыбнулся и протянул руки – аккуратно провел пальцами по молниям ее почти гладких магических шрамов.
– Выглядят так, словно прошло уже много лет… – удивился он. – А вторая…
Леда стянула зубами вторую перчатку. Правой руке досталось меньше – Леда была левшой. Она держала ножницы в левой руке, когда те раскалились и не выдержали напора сопротивляющейся нити.
Она почти ощущала, как повисает между ними вопрос: «Что ты сделала? Что ты хотела сделать? Разве ты не думала о последствиях?» Но Джарх промолчал. Потому что в первую очередь дом Штормов был ее домом, и не было главы дома добрее, чем Старатель.
– Что ж. – Джарх выпустил ее руки и поднялся. – Скоро ужин. Можешь остаться здесь, если захочешь, но сама знаешь, как у нас с местом. Девчонки подвинутся, конечно…
– Всё в порядке! – Леда тоже вскочила. – У меня комната в «Крае света». Так что…
Джарх проковылял к камину и постучал по каменной бабочке, выточенной в стенной кладке. Огонь поутих. В доме Штормов магические механизмы всё еще работали: Старатель давно не чинил их, но делал когда-то на славу. Леда могла бы предложить ему помощь. Вот только без ножниц она была практически бесполезна.
– Думаешь, после всего, что ты для нас сделала, мы отправим тебя в гостиницу без ужина?
Леда потупила взгляд. Джарх говорил не о тех несчастных горстках шпилек, которыми она успокаивала свою совесть. Кстати, об этом…
– Я думала, вы займете мо… особняк. – Леда скрестила руки на груди и кивнула куда-то в сторону верхнего яруса. Вроде бы.
Старатель невесело усмехнулся.
– Думаешь, соседям бы это понравилось?
Леда открыла было рот, чтобы возразить, – какие соседи? – но Джарх ее опередил.
– Штормы привыкли жить поближе к морю, – произнес он. – Но еще… ты видела, в каком он состоянии?
Леда закусила губу – заживающая ранка недовольно запульсировала – и приподняла плечи. Об этом она не подумала. Конечно, Лисе и Джарху было бы сложно поддерживать такой большой дом вдвоем – даже с помощью своих подопечных. Тех, кто не успел вырасти и упорхнуть из гнезда.
– К тому же мы все-таки заглянули туда! – Джарх жестом обвел окружающие их стопки одеял, знакомые стулья с зеленой обивкой и, конечно, работающее отопление. – Да и вдруг… – Он поймал взгляд Леды и тепло улыбнулся. – Вдруг ты бы вернулась. Пару комнат там вполне можно привести в порядок…
Джарх продолжал говорить что-то об отопительных нитях и нескольких заготовленных им светильниках, о плите, о платьях, которые оказались впору штормовым девчонкам, но Леда не особо прислушивалась.
Она не собиралась возвращаться в дом семьи Астарада. Не собиралась ведь?
– Дом Штормов в курсе, что под их крышей живет мальчишка, который выслеживает в тумане чудовище? – переменила тему Леда.
– О! – Джарх замер на полуслове, развернулся, и его меховая накидка оставила за собой след из пыли. – Так ты уже слышала. У мальчика богатое воображение. Пару лет назад он переполошил всех нас рассказом о том, что на пляж выбросило морского змея. Жадары похватали вилы и эти свои трезубчики, а нашли только большой сгусток водорослей. Дай-ка подумать… – Джарх потер подбородок. – Года три назад… да, точно, тогда еще осень была исключительно бурой… Тиль нашел тайную гробницу Короля-Который-Должен-Проснуться и целую неделю убеждал всех, кто хотел его слушать, что вход туда закрылся, а ржавый кусок клинка он сам вытащил из камня. Еще была дверка под горой. И тайный проход в равнинном храме – после этого настоятели запретили Тилю там появляться. И как можно забыть про жемчужину Урашимы, которая раскололась, а Тиль чуть не доплыл на ней до подводного дворца? А в прошлом году он увидел «Кракена».
Леда открыла рот. Признаваться, что она видела чудовище – по крайней мере, его тень, уже дважды, – было, кажется, необязательно. На мундире Леды красовались следы когтей. Но вокруг него вилась нить судьбы Беневолента. Вдруг… вдруг это все-таки Леда виновата во всем? Вдруг она извернула нить судьбы своего друга таким образом, что изменила его до неузнаваемости? Вдруг она попыталась коснуться смерти? А любой мастер обязан распутать то, что запутал.
– Но что, если в этот раз… – Леда опустила взгляд, – Тиль сказал правду?
Джарх вперился в нее взглядом – таким проницательным, что, казалось, он видел ее насквозь. Видел все, что она натворила, все, что пыталась исправить. И заметил, что мундир сидит на ней не так, как нужно.
– И ты собираешься на него охотиться?
Леда приподняла плечи – по привычке, потому что именно этот голос предостерегал ее когда-то от опрометчивых поступков и ловил на горячем. Сейчас она не делала ничего предосудительного – и была слишком взрослой, чтобы слушать старшего Шторма. И все же…
Джарх оперся на скрытую в тенях палку, и это так поразило Леду, что она приподняла брови и скрестила на груди руки. Хотя скрывать-то ей было нечего, но Джарх выглядел так, словно собрался прочесть ей лекцию.
– Когтю следует выполнять свою работу, – как можно увереннее произнесла Леда.
Джарх покачал головой и усмехнулся.
– У тебя и прежде получалось врать, только если ты выгораживала остальных. Сейчас – совсем не такой случай. Цех никогда не скрывал, откуда берутся чудовища. К тому же я видел твои руки. Думаешь, это ты накликала на нас беду?
Леда вздрогнула. Произнесенное кем-то другим, это стало… еще реальнее.
– Я не знаю. Я только… я слышала песню. – Леда сдвинула брови.
Джарх вскинул свои.
– Песню?
– В первый раз я ее не запомнила, но во второй она… – Леда попыталась вызвать в себе чувство, которое накрыло ее на пляже, прежде чем Тиль впился ей в руку. – Она была всем. И я хотела только идти вперед. Идти на ее зов.
Джарх нахмурился.
– Сирена? Ходят такие слухи, но с чего бы сирене охотиться на людей?
Леда округлила глаза и выдавила:
– Я думала, сирен не существует…
– Сказала девчонка, способная ткать настоящую магию практически из воздуха!
– Но это ведь не одно и то же, – возразила Леда. – Пусть раньше они и были – до магических дворов, до того, как всё вокруг упорядочили, – и я слышала, что в лесах за Правой Лапой живут птицы с человеческими лицами… Но это ведь тоже удобная детская страшилка. Не ходите, дети, в лес. Не заплывайте далеко. Не разговаривайте с незнакомцами.
Джарх присел на краешек стула, и Леда снова заметила, как тяжело ему стало держаться. Если бы она осталась, то помогла бы с домом. Со Штормами. Была бы более полезной и не сотворила бы чудовище, решившее накрыть ее город голодным туманом. В голове тут же раздался голос Лисы: «Ты никогда не узнаешь, как сложится твоя судьба, даже увидев все ее повороты». Леда могла бы остаться в Инезаводи и пропасть одной из первых. В песнях чудовищ.
– Сирены не очень общительны, – начал Джарх. – Бывали