— Но мы всегда путешествуем с комфортом, останавливаемся в отелях, куда даже не всех пускают. Всё одно и то же. Тебе не кажется? Масло масляное, а хочется какого-то экстрима. Если не нравится вдвоём, давай ещё возьмём Костика с его женой.
Злата улыбнулась, но совсем неестественной улыбкой. Она маскировала своё недовольство, но я-то в курсе, что это значит. «Никогда! Это бред! Просто ты мой будущий муж, и ссориться по таким пустякам не хочу».
В общем, согласен, ругаться по мелочам не стоит. Но как? Как мне тогда отстаивать своё мнение? Спорить нельзя. Тогда просто делать так, как хочет моя невеста? Либо если я желаю добиться «правосудия», оставаться ночевать в офисе, чтобы показать, что это не блажь?
— Я обещаю подумать над твоим предложением, — выдала Злата очередную заученную фразу, которую ей наверняка порекомендовал психолог для общения со мной. По мне, лучше бы послала.
— Так. Что там дальше? Оставить девичью фамилию после свадьбы — категорически нет, — отвечал без особого энтузиазма. Темы становились всё серьёзнее.
— Согласовать список гостей. Давай. Где он? Тут нет приложения, — сказал на полном серьёзе.
— Ты правда его хочешь видеть?
— Ну не то чтобы да, но ты для чего-то написала этот вопрос, — недоумевал я.
— Пришлю тебе по почте.
— Не утруждайся. Главное, бывших не приглашай, а в остальном я толерантен.
— Хорошо. Я и не собиралась.
Даю двести процентов, что собиралась. Но даже не хочу поднимать эту тему.
— Та-ак. Дальше. Цветы, платье и прочее оформление меня мало волнует, думаю, в этом ты гораздо компетентнее. Где поселимся после свадьбы? — Вздохнул. Важный вопрос. — Злата, пока нет вариантов, будем жить в квартире и подбирать место для будущего дома.
Злата молчала. Тем временем приехали в какой-то коттеджный посёлок.
— Даже боюсь представить, что мы тут делаем. Надеюсь, ты не хочешь меня продать на органы?
Злата злобно засмеялась.
— Ну надо же, ты сразу меня раскусил. Так. Сейчас хочу завязать тебе глаза.
— Хорошо, — в предвкушении сказал я. — Хотя мне нравится смотреть.
— Ты всё об одном. Нет, суть сюрприза не в этом.
Дальше по не очень хорошей дороге тряслись минут десять, а потом нужно было выйти. И по ощущениям, мы вошли в какой-то дом. Только бы Злата тоже не устроила мне второй день рождения. Меньше всего хочу сейчас видеть кого-нибудь постороннего.
— Всё, готов?
— Всегда готов.
— Тогда снимаю повязку.
Щурился, пока снимал платок Златы с глаз, свет с непривычки ослеплял глаза. Я стоял посреди дома. К счастью, мы были одни.
— Та-ак, — намекнул на то, что пока не очень понял смысл сюрприза.
— Ну как тебе?
Я осмотрелся.
— Огромный, шикарный дом.
— Нравится?
— Смотря с какой целью спрашиваешь, — насторожился, сразу заподозрив неладное.
— В общем, папа был так добр, что купил для нас этот дом. Теперь нам есть куда переехать после свадьбы. Просто не смогла вытерпеть и не показать тебе наш будущий подарок.
— Злата… Эм… Я чувствую себя Золушкой.
Она засмеялась.
— Наслаждайся.
— Ну а если серьёзно, мы не сможем принять такой подарок. Твой отец и так делает для нас слишком много, — облёк я своё негодование в более-менее приемлемую форму.
— Что за глупости? Я единственная дочь. На кого ему ещё тратить деньги?
— Всё понимаю. Но Злата. Мне тридцать лет. И я хочу построить свой дом. У меня, поверь, много идей и задумок. Это, может, то, к чему я стремился. И мы там будем жить вместе. Не думаю, что в этом доме есть то, что мне хочется видеть в своём.
— Рома, я состарюсь, пока мы его построим!
— Да ладно. Два года погоды не сделают. Дела идут отлично. Мне Громов обещал участок рядом со своим. Хочу жить там и иметь таких соседей, как они. Злата, у меня есть мечта, и я планирую её реализовать.
— А мне нравится этот дом! Я, может, не желаю жить в лесу за тридевять земель, где даже сотовая связь не ловит.
— Не верю, что этот дом тебе дорог. Мне не нравится, что твой отец решает все наши проблемы. Ты моя женщина, и я вполне способен позаботиться о тебе. Ему нужно с этим смириться, а ты должна перестать бегать к папе по любому поводу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Злата обиделась, вышла, хлопнув дверью и бросив в меня ключи от дома. Это полный отстой. Она просто уехала, оставив меня здесь. Но где-то в глубине души был даже рад, что не пришлось полтора часа до дома выносить гнетущее молчание. Чувствовал себя рыбкой в аквариуме, моя свобода была всего лишь бутафорией и крайне относительной. Только в аквариуме я мог передвигаться свободно, а всё, что за пределами, грозило смертью.
Аккуратно закрыв дверь, решил пройтись по посёлку. Один лучше другого коттеджи ослепляли своими фасадами. Охранники подозрительно поглядывали на меня, ибо прогуливаться пешком в этом месте не принято. Но хотя бы безопасно, чужаков здесь не бывает.
Дело дрянь! Будь проклят тот день, когда мы решили со Златой пожениться. Мало мы узнали друг друга, в шкафах у любимой оказалось много скелетов. Хотя если подумать, то до разговоров о свадьбе всё было отлично. А потом у них на пару с папой сорвало крышу. Я чётко ощущал себя частью их совместного проекта. Интересно, это можно вылечить? Способны ли они признать меня главой моей семьи и доверить мне её будущее? Я очень сомневался в этом. С другой стороны, вариантов у меня нет. Если сейчас заявлю, что нужно отложить свадьбу, то даже боюсь представить последствия такого поведения. Есть о чём подумать на досуге, ну а пока общаться со Златой у меня пропало всякое желание.
Только часа через два попав домой, к радости, обнаружил отсутствие там невесты. И принялся готовиться к завтрашнему вечеру.
Глава 26
Виолетта
Всё было из рук вон плохо. Даже вчера, будучи в заложниках, не ощущала такого бессилия и безнадёжности. Я не стала спорить с Алисой в магазине и усложнять её жизнь, она и так со мной непозволительно долго возилась. Просто молча приняла её выбор. Но… это был полный треш. Смотрела на платье, туфли и не представляла, как это всё завтра надеть. Туфли были удобные, не то что купленные мной, но всё же каблук… Он был слишком высок для меня!
Надела их дома и ходила по комнате, с каждым шагом осознавая безнадёжность этого мероприятия. Определённо в этих туфлях я смогу прилично только стоять! Но как-то нужно добраться до места назначения, а там прислонюсь к какой-нибудь колонне и буду сканировать всех пришедших. План так себе, боюсь, Роман Валерьевич не оценит.
— Вета, что ты там делаешь? — вырвала меня мама из размышлений и строевого шага, который я чеканила по комнате.
— Всё нормально, не переживай, мама.
А самой хотелось рыдать. Платье слишком открытое. Тонкие бретели и голая спина, под него даже бюстгальтер не надеть! К счастью, моя грудь не очень в нём нуждается. Тончайшая ткань и многослойная юбка чуть ниже колена цвета под модным названием айвори делали платье почти прозрачным. В комнату вошла мама.
— Ой, дочка, какая красота!
Она прямо так и застыла у платья, аккуратно повешенного мной на шкаф.
— Мама, не знаю, что делать!
— В смысле? Идти и всех ослеплять! Ты будешь восхитительна! Примерь, я посмотрю на тебя.
И она удобно устроилась в кресло, словно пришла в кинотеатр.
Я облачилась в платье и туфли. Мама, затаив дыхание, смотрела и не могла оторвать взгляд.
— Вета, ты такая красивая! Причёска вот страдает, и маникюра нет, но в остальном ты как королева!
— Мама, ты не объективна! Все так говорят про своих дочек!
— Неправда! Ты себя недооцениваешь. Даже не знаю, откуда в тебе это? Мы с папой всегда говорили, что ты красавица! Да и кто ж в этом смог бы усомниться.
Про себя подумала, что совершенно чётко помню этот момент, когда в школе стала изгоем и вместе с тем навсегда растратила уверенность в себе.
— Дело прошлое. К чему теперь вспоминать об этом… Маникюр и причёска завтра с утра. Мама, но главное, я не умею ходить на каблуках! Вообще. Каждый шаг мне даётся с таким трудом.