– Ждите здесь, сударь, я доложу о вас баронессе, – сказал мне Вильмон и поднялся по лестнице на второй этаж.
Я прошелся по холлу, разглядывая расставленное в тяжелых дубовых пирамидах оружие. Возле стойки с мечами я остановился и долго рассматривал клинки. Мечи были самые разные – прямые и чуть искривленные, одинарные и полуторные, совсем простые и изящно отделанные. Покойный Гранстон, без сомнения, очень любил оружие. Да оно и понятно – он был воином. Всю свою жизнь он посвятил военному делу и сгинул в вонючей пещере из-за козней мерзкого альбарабийского шпиона. Странно, однако, что такой опытный воин – а я был уверен, что Гранстон был опытным и умелым воином – не сумел одолеть аануба, а мне это удалось. Просто везение? Или неведомая мне пока тайна Главного Квеста? Вряд ли я скоро узнаю правду. Одно хорошо, я выполнил волю бедняги. На душе как-то сразу стало спокойнее.
– Баронесса Гранстон Де Брейдж! – объявил громкий голос за моей спиной.
Я порывисто обернулся и замер с открытым ртом. Потому что увидел ее.
Памелу.
Мать твою тру-ля-ля, не могут две женщины быть так похожи! Разве только разработчики моего квеста моделировали эту Памелу с той…
– Подойдите, друг мой, – сказала она, и голос ее звучал глубоко и бархатисто. – Подойдите, чтобы я могла поблагодарить вас за вашу услугу. А вы, Иероним, – сказала она стоявшему рядом с ней мужчине, – оставьте нас, прошу.
Она была в атласном черном платье с белыми кружевными манжетами и кружевным стоячим воротником – просто воплощение траура. Сколько ей лет, двадцать пять, тридцать? Мне в этом наряде она показалась просто ослепительной. Я на негнущихся ногах подошел к лестнице, склонил голову. Баронесса не спеша сошла вниз. Я ощутил, как ее рука коснулась моего плеча.
– Только благородный человек мог сделать то, что сделали вы, – сказала она. Почему-то мне казалось, что она говорит на безупречном английском языке, хотя я понимал, что это не так. – Я прочла его предсмертную записку. Теперь мне кажется, что я была недостойна его. Как он погиб?
– Он погиб в бою, миледи, – сказал я, не поднимая лица. – Как храбрый и благородный рыцарь.
– Радостно это слышать. Что с его телом?
– Оно покоится в пещере, где он погиб. Лучшего склепа нельзя пожелать.
Блин, не могу же я сказать бедной вдове, что в нескольких десятках метров от тела ее мужа бьет фонтан самой настоящей браги! Теперь, когда я пришиб волька, в пещеру начнется самое настоящее паломничество местных алкашей. И все они будут тусоваться у останков барона. Вряд ли кто додумается предать его земле. И, между прочим, в записке ни словом не было сказано, что нашедший должен похоронить беднягу…
– Хорошо. – Я почувствовал макушкой, что она улыбается. – Я знала, что он мертв, но не хотела верить. Теперь, по крайней мере, нет этой ужасной неизвестности. Вы хотите мне что-нибудь сказать?
– Это звучит нескромно, миледи, но я… я убил тварь, которая повинна в смерти вашего мужа. Пусть хоть это вас утешит.
– Похвально. Как я могу вас отблагодарить?
Боже! В мою кровь влетело одновременно сразу столько адреналина с тестостероном, что я едва не лишился чувств. Все поплыло у меня перед глазами, и я невольно сделал шаг назад, чтобы сохранить равновесие и не упасть.
– Что с вами? – удивилась баронесса.
– О, миледи, не обращайте внимания. Я всего лишь немного… устал.
– Понимаю. Вы проделали долгий путь. Как я сразу не догадалась, глупая! Не волнуйтесь, в замке Гранстон вы – желанный гость и найдете здесь все самое лучшее.
– Не сомневаюсь, миледи.
– Куршавель! – крикнула баронесса.
Появившееся существо можно было назвать женщиной только с очень большой натяжкой. Оно появилось на галерее второго этажа и чинным неспешным шагом спустилось к нам. Настоящий синий чулок. Длинная, тощая, плоская, как лист фанеры, с крысиной мордочкой, лишенной подбородка, и торчащим носиком, да еще в мешковатом старушечьем платье. Ей было лет тридцать, и это платье прибавляло еще пятнадцать. Когда она заговорила, ее голос показался мне мяуканьем недовольной кошки.
– Миледи? – Куршавель присела в подчеркнуто аккуратном реверансе и уставилась на меня своими глазенками.
– Это наш гость, мессир…
– Алекто, – сказал я, поклонившись грымзе, на что она ответила ледяным церемонным поклоном.
– Мессир Алекто привез печальное известие о нашем бедном Томасе, – сказала Памела. – Он устал с дороги, и мы, как гостеприимные хозяйки, должны о нем позаботиться. Но вначале, – она стянула с пальца кольцо с великолепным алмазом и протянула мне, – примите это в знак моей признательности. Вы отдали мне кольцо Тома, так возьмите это на память о той услуге, которую мне оказали.
– Миледи, – я покашлял в кулак, снова потупил взгляд, – я был бы последним уродом, если бы посмел взять у женщины ее драгоценность. Хотя женщины, подобные вам, не нуждаются в украшениях, поскольку сами являются драгоценными изделиями Бессмертных, это кольцо больше вам к лицу, чем мне, бедному страннику. Если бы баронесса позволила, я бы сам предложил способ, коим ваша милость может осчастливить меня до конца моих дней.
– Да? – В ее глазах вспыхнул интерес. – В самом деле, я об этом не подумала. И что это за способ?
Нет, я не могу это сказать. У меня ноги подкашиваются. Ясен пень, каких слов она от меня ожидает. И эти слова так и просятся мне на язык. Женщина одна уже несколько месяцев – вряд ли в этих местах знакомы с понятием «сексуальная эмансипация». Но она слишком великолепна. И она баронесса. А я просто лох. Хоть и боевой.
– Миледи, – я снова закашлялся, чтобы выиграть время и дать мыслям прийти хотя бы в относительный порядок, – глядя на вас, я не верю своему счастью. Я всего лишь бедный странник и не смею надеяться на что-то большее, чем простая признательность. Но я бы просил вас – искренне, от всего сердца – подарить мне свою…
«Ночь любви! – завопил внутренний голос. – Проси, идиот! Ночь любви!»
– … дружбу, – выдохнул я.
– Боже, как вы учтивы! – сказала баронесса, сложив свои безупречные губы в усталую усмешку. – Куршавель, сегодня будет интересный ужин. Такие гости – большая редкость в наших краях.
– Ужин?
– Не думаете ли вы, друг мой, что я позволю вам лишить нас вашего общества прямо сейчас? – Она улыбнулась так, что уровень тестостерона в моей крови стал запредельным. – Сегодня утром в наш замок прибыл странствующий менестрель. Надеюсь, вечером он развлечет нас. А сейчас Куршавель проводит вас в комнату, где вы сможете отдохнуть.
– Благодарю, миледи.
– Вы не сказали, каким способом я могу наградить вас.
– Разве? – Я почувствовал, что мне не хватает воздуха. – Миледи ошибается. Я просил вас считать меня своим другом. Другой награды мне не нужно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});