Из тех, кто сыграл свою роль, поставив Европу на путь, приведший к Великой войне, некоторые не дожили до ее конца. Мольтке так и не вернулся из своего отпуска по болезни, чтобы осуществлять свои обязанности начальника Генерального штаба Германии. Он умер от инсульта в 1916 г., когда его преемник Фалькенхайн бросал немецкую армию в многочисленные, дорого ей стоившие, тщетные атаки на Верден. Принцип, который запустил фатальную цепь событий, когда убил Франца-Фердинанда в Сараеве, был признан виновным в суде Австро-Венгрии, но его нельзя было казнить, потому что он был несовершеннолетним. Он умер от туберкулеза в австрийской тюрьме весной 1918 г., не раскаявшись до последнего вздоха в том, какого джинна выпустил из бутылки его поступок[1839]. Император Франц-Иосиф умер в 1916 г., оставив свой шатающийся трон молодому и неопытному внучатому племяннику Карлу, который продержался у власти только до 1918 г. Иштван Тиса, который в конечном итоге одобрил решение Австро-Венгрии начать войну с Сербией, был убит на глазах у его жены революционными венгерскими солдатами в 1918 г. Распутин был убит в Санкт-Петербурге в 1916 г. аристократами-заговорщиками, которые тщетно надеялись, что его уход из жизни спасет царский режим. Царь Николай отрекся от престола на следующий год. Он, Александра и их дети были убиты в Екатеринбурге большевиками весной 1918 г. Их тела, захороненные в неотмеченной могиле, были обнаружены после краха Советского Союза. Останки идентифицированы по ДНК с использованием образца, взятого у герцога Эдинбургского – внучатого племянника Александры, и Русская православная церковь объявила родителей и детей святыми.
Некоторым министрам царя Николая повезло больше. Извольский так и не вернулся из Парижа в Россию и жил во Франции на небольшое пособие от французского правительства. Министр иностранных дел Сазонов был уволен в 1917 г., присоединился к антибольшевистским силам адмирала Колчака в Гражданской войне и закончил свою жизнь в ссылке во Франции – умер в Ницце в 1927 г. Сухомлинова обвинили в неудачах России в войне, и в 1916 г. царь покинул своего военного министра и позволил его судить по обвинению в коррупции, пренебрежении русской армией и шпионской деятельности в пользу Германии и Австро-Венгрии. Обвинение в коррупции было, безусловно, справедливым, но правительство сумело предоставить лишь невнятные доказательства в поддержку других обвинений. Новое Временное правительство, которое пришло к власти в начале 1917 г., бросило его и его красавицу жену Екатерину в тюрьму и возобновило судебное разбирательство в конце лета. Екатерина была оправдана, а Сухомлинов – приговорен к пожизненному заключению, хотя в мае 1918 г. большевики, которые теперь были у власти, отпустили его на свободу в рамках общей амнистии. Той осенью он бежал из России в Финляндию и добрался до Берлина, где и писал свои почти неизбежные мемуары и пытался выжить в крайней нищете. Екатерина, которая к этому времени нашла себе нового богатого защитника, осталась в России; большевики, очевидно, расстреляли ее в 1921 г. Однажды февральским утром 1926 г. берлинский полицейский нашел на скамейке в парке тело старика. Сухомлинов, который когда-то был одним из самых богатых и влиятельных людей в России, ночью замерз насмерть[1840].
В конце войны Ойос – ястреб, который помог Австро-Венгрии получить от Германии карт-бланш, – на минуточку задумался о самоубийстве, размышляя о своей собственной ответственности за войну и конец Дуалистической монархии, но передумал и умер естественной смертью в 1937 г. Канцлер Берхтольд ушел в отставку в начале войны в знак протеста против недальновидного отказа императора и его коллег отдать Италии небольшие кусочки австрийской территории, которые та хотела получить в обмен на свой нейтралитет. Он дожил до 1942 г. в одном из своих поместий в Венгрии и похоронен в своем замке Бухлове – месте роковой встречи между его предшественником Эренталем и Извольским, которая положила начала боснийскому кризису 1908 г. Начальник Генерального штаба Австро-Венгрии Конрад, который в конце концов получил в 1915 г. разрешение от Франца-Иосифа жениться на Джине фон Рейнингхаус, был уволен новым императором в 1917 г. После войны он и Джина вели простую жизнь в австрийских горах; он проводил время, изучая английский язык, – девятый иностранный язык – совершая прогулки с бывшим королем Болгарии Фердинандом, и писал свои мемуары в пяти томах, в которых оправдывал себя. (В 1920-е гг. потоком хлынули такие мемуары, в которых ключевые игроки пытались реабилитировать себя и переложить вину за войну на других.) Конрад умер в 1925 г. и был удостоен торжественных похорон правительством новой Австрийской республики. Джина дожила до тех времен, когда Австрия вошла в Третий германский рейх, и нацисты всегда относились к ней с величайшим уважением. Умерла она в 1961 г.
Асквит стал объектом нарастающей критики за свою бездеятельную позицию в отношении войны и был вынужден уйти в отставку в конце 1916 г. Его преемником стал Ллойд Джордж, который, несмотря на свое неприятие войны, оказался сильным лидером в военное время. Соперничество между двумя этими мужчинами раскололо Либеральную партию, которая так и не возвратила былую силу. Грей, который почти ослеп, тоже ушел в оппозицию, но согласился быть британским послом в Соединенных Штатах в конце войны. В своих воспоминаниях он продолжал отрицать, что когда-либо давал какие-либо обещания Франции. Незадолго до смерти он опубликовал книгу о птицах. Сэр Генри Вильсон, который сделал так много для выстраивания отношений между Великобританией и Францией, закончил войну фельдмаршалом. В 1922 г. он стал советником по безопасности в правительстве Северной Ирландии, которая осталась частью Соединенного Королевства, когда Южная Ирландия стала независимой. Он был убит вскоре после этого двумя ирландскими националистами на ступенях своего лондонского дома.
Пуанкаре оставался на своем посту на протяжении всей войны и вместе с Францией встретил победу и возвращение ей Эльзаса и Лотарингии. Его президентский срок закончился в 1920 г., но он дважды возвращался во власть в качестве премьер-министра в 1920-х гг. Он ушел на пенсию летом 1929 г. ввиду плохого здоровья, но дожил до тех времен, когда Гитлер с нацистами захватили власть в 1933 г., и умер на следующий год. Когда началась Великая война, Дрейфус поступил добровольцем на военную службу в армию, которая опозорила его, и прослужил до победы; он умер в 1935 г., и его похоронная процессия проходила через площадь Согласия, на которой были выстроены войска.
В Германии Бетман вынужденно покинул свой пост летом 1917 г. благодаря усилиям Гинденбурга и Людендорфа, так как он пытался воспрепятствовать их стремлению возобновить неограниченные военные действия подводных лодок против торговых кораблей и их экспансионистским военным целям. Бетман удалился в свое любимое имение в Гогенфинове и провел несколько оставшихся лет своей жизни, пытаясь оправдать себя и свою политику, равно как и отрицать ответственность Германии за войну. Он умер в 1920 г. в возрасте 64 лет. Его соперник за ухо кайзера Тирпиц после войны примкнул к политике правых и до самой своей смерти в 1930 г. утверждал, что его военно-морская политика была правильной, и обвинял всех остальных, начиная от кайзера и заканчивая армией, в поражении Германии.
Вильгельм прожил много лет, напыщенный, властный и самоуверенный до конца. Во время войны он стал «теневым кайзером»: его генералы все делали от его имени, а на самом деле обращали на него мало внимания. Вильгельм устроил свою штаб-квартиру в маленьком бельгийском городке Спа за линией Западного фронта и проводил дни однообразно: конные прогулки ранним утром, пара часов работы (которая состояла главным образом в том, чтобы раздавать награды и рассылать поздравительные телеграммы своим офицерам), посещение госпиталей, осмотр достопримечательностей и прогулки днем, затем ужин со своими генералами и отход ко сну в 23:00. Он любил подъезжать достаточно близко к линии фронта, чтобы слышать пушечные выстрелы, и с гордостью говорил в Спа, что был на войне. Как и Гитлер в последующей войне, он любил мечтать о том, что будет делать после ее окончания. Вильгельм был полон планов: содействовать проведению автомобильных гонок и реформировать общественную жизнь в Берлине. Больше не должно было быть никаких приемов в отелях; аристократы должны строить себе свои собственные дворцы[1841]. По мере продолжения войны его приближенные заметили, что он выглядит изможденным и легко впадает в депрессию, и стали утаивать от него все нарастающие дурные вести[1842].