Я оказался… нигде!
Вокруг меня ничего не было, то есть – абсолютно ничего! Ровный белый свет рассеянный и неяркий ничего не освещал. Я не стоял, не лежал, не висел… я находился. Ни взгляду, ни обонянию, ни осязанию, ни слуху совершенно не за что было зацепиться… если бы не стоящая прямо передо мной Башня. Вот ее-то, как раз, я видел прекрасно!
Это действительно была башня. Выложенная из серого едва отесанного камня, она не имела окон, а ее, когда-то крытая светлым металлом, крыша местами провалилась внутрь и зияла неопрятными рваными дырами. Однако, камень был абсолютно чист, словно никакая, даже самая мелкая растительность не могла зацепиться за эти пропитанные вековой магией стены. И эта башня странным образом притягивала меня. Я вдруг вспомнил, как мер Юрга рассказывал мне, что к Башне невозможно приблизиться из-за окружающей ее магии, и невольно улыбнулся. Меня Башня буквально звала, влекла, тащила к себе. Мне показалось, что она готова протянуть мне навстречу свои серые камни и обнять, как старинного, верного друга, наконец-то пришедшего, чтобы разделить ее одиночество!
Я сделал попытку шагнуть в ее сторону и мгновенно оказался рядом. Арка входа выгнулась передо мной, приглашая войти, но тяжелая дубовая дверь, зацепившись за каменный косяк, преградила мне путь, и я увидел наложенной на нее заклятие. Ей дали приказ не пускать внутрь никого, и дверь, вопреки своему желанию, была готова стоять насмерть. Я поднял руку и ласково погладил старую, полированную древесину, не оскорбленную резьбой или лаком.
Притаившееся на двери заклятье кинулось на мою руку, пытаясь впиться в нее своими отравленными зубами, и я поразился каким юным и агрессивным оно было, насколько оно не соответствовало месту, на котором его поселили.
Но моя рука оказалась готовой к этому нападению. Кожа засветилась едва видимым золотистым сиянием, и готовые вонзиться в нее темные клыки вдруг поплыли тающим воском. Заклинание глухо заскулило и попятилось прочь, но его распада уже ничто не могло остановить.
Я с удивлением взглянул на свою руку и неожиданно понял, что таившаяся во мне, спавшая беспробудным сном магическая сила начала оживать. Все, что мне удавалось творить до сегодняшнего дня, было всего-навсего ленивыми движениями ее сонного состояния. А вот теперь…
Моя рука еще раз приласкала темное полотно двери и едва заметно толкнула ее внутрь. И дверь подалась, подчиняясь ласке, переходя на мою сторону, превозмогая силу, удерживавшую ее. Я шагнул в открывшуюся залу.
Она занимала весь первый этаж Башни. Мозаичный пол, выложенный разноцветным камнем, нес на себе странный, на первый взгляд беспорядочный рисунок из квадратов, ромбов и треугольников, изображения странных цветов и чудных зверей, переплетающихся растений и парящих птиц. Однако, стоило мне повнимательнее приглядеться, как сразу стало ясно, что здесь расставлены такие магические ловушки, перед которыми Глухой завиток, о котором мне рассказывал мер Юрга, показался бы просто детской шалостью.
Однако мне необходимо было пройти к противоположной стене круглой залы, именно там начиналась прилепившаяся к стене лестница, плавной спиралью поднимавшаяся на второй этаж.
Я ступил на изумрудно-зеленый квадрат, разлегшийся у самого порога и сразу же на двух ярко-желтых овалах, служивших центрами замысловатых цветков, расцветавших на мозаичном полу справа и слева от меня, появились два воина в легких кольчугах, с поднятыми мечами.
– С чем ты пришел к нашему хозяину? – сурова спросили они в один голос. Но я не стал отвечать на этот вопрос, вместо этого я скользнул по узкой коричневой тропе к полосатой пластине мрамора, имевший вид атакующей пчелы.
Как только моя нога встала на пчелку, два камня позади меня, входивших в обрамления дверной арки со слабым шорохом развернулись и из открывшихся гнезд ударили арбалетные стрелы. Обе воина, готовые напасть на меня, рухнули с короткими болтами в груди, и желтые, похожие на янтарь, овалы всосали их останки.
Я в три прыжка перенесся через черно-белый орнамент из мечущихся летучих мышей и оказался в центре зала, между крыльев изображенного там дракона.
В ту же секунду зал огласился визгом и скрежетом упавшей с потолка стаи мельтешащих зубастых вампиров. Они были огромны, их дергающиеся когтистые крылья, достигавшие в размахе полутора метров, били воздух уже почти рядом с моим лицом, но неожиданно пол подо мной зашевелился, и я оказался на спине поднимающегося дракона.
Зеленый глаз узким змеиным зрачком покосился на меня, и мне показалось, что гигантская рептилия довольно ухмыльнулась. А затем дракон повел своей приплюснутой головой из стороны в сторону, поливая все окружающее пространство пламенем чисто-золотого цвета, и черная мечущаяся стая растаяла в этом пламени, так и не добравшись до меня.
Дракон снова улегся на свое место. Я подошел к краю пурпурной каймы, окружавшей изображение дракона, и внимательно оглядел оставшийся мне до лестницы путь. Наметив маршрут и прикинув быстроту перемещения, я ринулся через три черных треугольника отполированного обсидиана к лазоревому лепестку чудного цветка. Но, видимо, я все-таки задел подошвой кроссовки один из белых матовых квадратов. Когда я уже чувствовал себя в безопасности, стоя на достигнутом лепестке, этот квадрат звонко щелкнул, и в его середине возникла узкая щель. А через секунду оттуда потянулась тонкая струйка едва заметного пара, превращаясь постепенно в легкое туманное облачко.
Облачко начало медленно вращаться вокруг своей оси, словно высматривая, что-то несуществующими глазами, потом на миг застыло, и в моей голове послышался довольный смешок:
– Человечек…
Облачко медленно тронулось в мою сторону, ласково приговаривая:
– Смешной, неуклюжий человечек… Неуклюжий вкусный человечек… Вкусный смешной человечек…
Я мгновенно понял, что мой надежный лепесток не даст мне защиты от духа-стража, но мои руки действовали самостоятельно. Левая выхватила из-за пояса жезл, на котором сияли чернотой два тонких кольца, а правая, широко растопырив пальцы вытянулась в направлении облака.
– Стань рядом! – резко приказал я, передавая жезл из левой руки в правую.
Дух-страж остановился в воздухе, потом заметался, пытаясь вырваться из схвативших его магических щупалец, и к потолку зала метнулся придушенный тоскливый вопль. Но необоримая сила уже волокла сопротивляющееся облачко, уже закручивала его невесомое тело вокруг моего жезла, приковывая к черным кольцам, обрекая на уничтожение. Но перед своей гибелью, прежде чем растаять, дух-страж еще должен был выполнить мою волю!
Я успокоил дыхание и еще раз огляделся. До лестницы мне оставалось метра четыре, но никакой помощи мне ждать больше не приходилось. Я еще у порога Башни выбрал самый короткий путь, и теперь мне предстоял самый опасный отрезок.
Вернув жезл на его место за поясом, я сосредоточился и приготовился к броску. Мне предстояло сделать шесть прыжков, но не по прямой, а из стороны в сторону. И наступать можно было только на коричневые тела разбегавшихся от паука тараканов.
Набрав полную грудь воздуха, я сделал первый прыжок. Едва моя нога коснулась коричневой спинки, я оттолкнулся и полетел в другую сторону. Как я и предполагал, костяные хваталки, рассыпанные по плитам пола в этом месте, на коричневом фоне срабатывали недостаточно быстро, и мне удавалось вовремя отдергивать ногу.
Я был уже у самой лестницы, когда в последнем прыжке у меня чуть подвернулась нога. Шесть дюймовых костяных игл мгновенно впились в мою обувку, пытаясь удержать меня на месте и позволить охранному заклинанию спеленать меня!.. Но я уже встал одной ногой на первую ступень лестницы!
По залу проплыл долгий унылый разочарованный звук, чудесный каменный ковер подернулся рябью и превратился в чисто белый мрамор. Только центральный, оконтуренный пурпурной полосой круг сохранил в себе изображение дракона. И это изображение улыбалось!
Целую минуту я посвятил разглядыванию этой улыбки, было в ней что-то загадочно-обещающее. Но, наконец, я оторвал свой взгляд от ощеренной пасти рептилии и перевел его на белоснежные ступени, поднимающиеся вдоль округлой стены к узкому проему в простом деревянном перекрытии первого этажа. На первый взгляд это была простая лестница, не таившая никаких неприятных сюрпризов, и все же я двинулся вверх крайне осторожно. Смущали меня и чрезвычайно низкие перильца, отделявшие лестничный пролет от пространства нижнего зала, они, пожалуй, даже для Фродо были бы низковаты.