«Папа, я пошла, искать Горена. Не беспокойся обо мне! Мэриэлла».
Нырнула в воду, дала возможность своему телу раствориться в воде, и меня понесло куда-то. Положилась на течение и блажено расслабилась. Я неслась куда-то под землей, понимала это по темноте, окружавшей меня. Но вот сквозь закрытые веки ударил свет. Подводный ключ вытолкнул меня. Получилось! Открыла глаза и поднялась на поверхность. Услышала возмущенные голоса. Обернулась Огненной Лисицей. Вылезла из воды. Отряхнулась и побежала на шум. Залезла на дерево. Меня никто не видел. Перед неглубоким оврагом стояли разъяренные люди, один берег оврага принадлежал одному селению, второй — другому. А вот ручей, который пробегал по дну, они никак не могли разделить. Совсем свихнулись. Жили мирно, и на тебе, разругаться по такому ничтожному поводу. Страсти накалялись. Мужчины были вооружены, кто вилами, кто оглоблей. По тому, что постоянно вспоминали Владыку земли, поняла, что это земли папы. Спрыгнула с дерева. Накинула облик Белого Тигра и вышла к ним, рыча и показывая клыки. Селяне притихли.
— Владыка, — ко мне вышел один из здоровенных мужиков, — скажи этим, что ручей всегда был наш!
— Ну, уж нет! — сказал низенький и толстенький с другого берега, — мы брали, и будем брать воду отсюда.
— Давно лаетесь? — спросила я, как можно более низким голосом.
— Уж второй день! — хором ответили эти двое.
— Так, до сих пор, каждое селение брало воду из ручья, и друг другу не мешало. А теперь мешаете? Я правильно вас понял?
— Да, когда кто-нибудь из них, — огромный мужик показал кулаком на маленького, — берет воду, он ее мутит.
— Так и вы делаете тоже, — крикнул маленький.
— Молчать! — рявкнула я, — хотите, чтобы разделил ручей?
— А разве можно?
— Можно. Только вы сначала разделите небо, что над вами, а то вдруг кто-то из селения берет чужой воздух. Как поделите, так я и ручей разделю.
— А как его делить-то?
— А что у вас в руках? Вилы, да оглобли, вот ими и делите. — Я зевнула и легла, положив голову на передние лапы.
— А, если у нас не получиться?
— Засыплю ручей совсем, чтобы не раздражал вас, и не был камнем преткновения.
— Ой, — ойкнул маленький, — у меня корова вот-вот должна отелиться, я пойду, посмотрю. — И скрылся за кустами, за ним и другие мужики. Те, что остались на берегу, возглавляемые богатырем, почесали затылки, виновато посмотрели на меня: — Владыка, может, перекусить хочешь? Ты приходи. Мы сейчас. Женщины приготовят.
И обойдя меня, гуськом отправились восвояси. Вернулась к реке, и, Огненной Лисицей бросилась в воду, поплыла дальше. За поворотом еще одно селение. Там тоже творилось что-то невообразимое. Накинула облик пастушонка и побежала к толпе. Мужчины с факелами в руках, подначиваемые женщинами окружили какой-то дом. На крыльце раскинув руки, преграждая им путь, плакала женщина.
— Что же вы делаете, окаянные?
— Ты рожденная от дракона, твои сородичи вчера дрались с ветрами. Наши дома подожгли. Вот мы и твой сожжем, чтобы неповадно было!
— Так я же не поджигала, сама пострадала, смотрите, крышу подпалило, — всхлипывала селянка.
Отошла от толпы, обернулась желтобрюхим драконом, и, подойдя ближе к людям, дыхнула на факелы холодом. Они погасли, мужики бросили ненужные теперь палки на землю, и испуганно уставились на меня.
— Прошу простить нас, — сказала голосом Чата, — мы не хотели причинить вам вред. Мы вас защищали. В бою, всякое бывает! Меня Белый Тигр прислал. Говорит, кто пострадал, пусть ко мне придет, денег дам, на восстановление. Заветные слова скажет: «Лучик прислал!»
— А что случилось? За что ветры на нас налетели? — спросила какая-то женщина.
— Да, все ищут кого-то. Совсем голову потеряли, обозы переворачивают, — ворчала я. — Так простите нас?
— О чем речь! — сказал мужчина, который ругался с селянкой. — Вот пришли, по-человечески поговорили. И хорошо! А то напугали нас.
— Спасибо, тебе родной! — рожденная от дракона приблизилась ко мне и обняла за шею. — Спас меня.
— За что? — я постаралась удивиться искренно, — разве здесь не разумные люди живут, разве кто-то посмел бы обидеть тебя, только за то, что твой отец дракон? Не наговаривай зря на хороших людей! Или посмели бы? — Я обвела всех собравшихся взглядом. Они смутились. Женщина поняла мой манёвр.
— Что ты, что ты! В нашем селении никто не посмеет обидеть меня. Много лет живу здесь, и всегда дружно. Я имела в виду то, что успокоил меня, я боялась, как бы драконы не причинили вред всем нам. Уж больно вы злые были.
— Согласен, нехорошо вышло! Да, больно обидели нас ветры. Но вас мы никогда не тронем! Особенно, если в селении живет одна из нас! Вы под нашей защитой.
С этими словами я дыхнула в воздух, огонь разлетелся красными бабочками, и пока люди смотрели вверх, обернулась опять Огненной Лисицей, и кинулась к реке. Надо было подумать, что делать дальше.
Интересно, из-за чего сельфы могли налететь на драконов, или наоборот? Что не поделили? Ничего путного в голову не шло. Я неплохо знала князей-ветров, и они не были злыми. Что могло их так рассердить? У кого спросить? У папы? Нет, нельзя! Я и так сбежала без его разрешения, будет сердит. Элосана! Вот кто мне поможет!
Так как говорил Фин, надо сосредоточиться, и держать в голове направление. Все водоемы земли связаны между собой подводными реками. Вода сама выведет меня туда, куда нужно. Только дать ей понять тебя. Погрузилась в воду, расслабилась, растаяла, и вспоминала озеро Элосаны. Меня опять потащило куда-то, темнота, долгая темнота, начала беспокоиться, что заблужусь в этих водных лабиринтах. Только не поддаваться страху. Озеро, голубое, красивое, кувшинки с одной стороны и лилии с другой, я хочу туда. Мне нужно туда. И резкий свет, теплая вода. Вынырнула. Я попала туда куда нужно. Но что это?
На берегу, в сетях бился молодой ундин. Я видела его на празднике. Селяне были злы, и тащили его по песку, пиная ногами:
— Ты ответишь, за то, что наши сети порвал. Совсем распоясались.
— Вы не имеете права, ловить в нашем озере рыбу, — кричал пленник.
— Вас не спросили! Где хотим, там и ловим. В вашем озере рыбы полно, а в нашем мало!
И тут из воды, не шелохнув ее, вышли десять молодых парней — ундин. У них в руках были луки, стрелы направлены на селян.
— Отпустите его, или начнем стрелять, — крикнул один из них.
— Ах, так! — закричал какой-то селянин, — мужики, бей их! Изведем нелюдь! Нечего ей в нашем озере гнездиться.
Подплыла ближе к берегу, накинула на себя образ Уитуна, внушительный и строгий. Грива черных с проседью волнистых волос, горящие глаза, и развивающиеся одежды, должны были уж, если не напугать, то, хотя бы остановить селян.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});