Читать интересную книгу Творения и Гимны - Симеон Новый Богослов

13. Когда демоны, сделав все со своей стороны, не успеют разстроить наше по Богу намерение, или воспрепятствовать исполнению его, тогда привходят они в притворяющихся благочестивыми (братий), и посредством их покушаются воспрепятствовать начавшим уже подвизаться, в добрых подвигах их. И вопервых, будто любовию и состраданием движимые, советуют им не чуждаться телесных утешений, чтоб и тело, говорят, не изнемогло и самим не впасть в уныние. Потом, вызывая их на безполезныя беседы, целые дни попусту проводить в них заставляют. Затем если кто из ревностных послушает их советов и станет подобен им, то они начинают смеяться над тем, будто радуясь его погибели; если же не послушает их слов, но сохранит себя чуждым всего, себе внимающим и бездерзновенным (скромным и робким пред всеми), то подвигаются на зависть и вооружаются против него, употребляя все способы, чтоб изгнать его даже из монастыря: ибо для безчестнаго тщеславия несносно видеть, как у него пред глазами хвалят истинное смирение.

14. Томится болезненно тщеславный, видя, как смиренный, проливая слезы, и Бога ими умилостивляет и людей подвигает к невольной похвале.

15. После того, как предашь ты всего себя духовному отцу своему, знай, что ты чужд всему, что принес совне, — вещи ли то какия, или деньги. Почему ничего не делай с ними без его воли и ничего не проси себе у него из того, ни малаго, ни большаго; разве только сам он, по собственному произволению, или тебе велит взять что, или собственноручно даст тебе то.

16. Без воли отца твоего по Богу не загадывай давать милостыню из принесенных тобою денег; но и чрез посредника какого не домогайся взять у него что либо из них. Ибо лучше быть и именоваться нищим и странным, нежели расточать и раздавать бедным деньги, когда ты еще новоначальный. Все предать в волю духовнаго отца своего, как в руку Божию, есть дело совершенной веры.

17. Даже глотка воды проглотить не проси, хотя бы случилось тебе быть палиму жаждою, пока духовный отец твой, сам в себе подвигнут будучи, не велит тебе это сделать. Утесняй себя и нудь во всем, уговаривая себя такими словами: если хощет Бог и достоин будешь напиться, то Он откроет всеконечно отцу твоему сказать тебе: «напейся». И тогда напьешься с чистою совестию, хотя бы это было и не во время.

18. Некто, опытом познавший духовную пользу и неложную стяжавший веру, предлагая Бога свидетелем истины, сказал: я положил в себе такой помысл, чтоб никогда не просить у отца моего ни есть ни пить и вообще ничего другаго не принимать, пока Бог не внушит ему приказать мне это. И действуя так, я никогда, говорит, не был тщетен в надежде моей.

19. Действенную стяжавший веру к отцу своему по Богу, видя его, мнит видеть самого Христа, и бывая с ним или последуя ему, верует несомненно со Христом быть и Ему последовать. Таковый никогда не пожелает беседовать с кем либо другим, и не предпочтет что либо из мирских вещей памяти и любви Его. Ибо что лучше, или что полезнее, в настоящей и в будущей жизни, того, чтоб быть со Христом? Что прекраснее или сладчае созерцания Его? Если же и беседы от Него сподобляется кто, то конечно почерпает из нея жизнь вечную.

20. Благорасположенно любящий тех, которые его поносят и обижают, и причиняют ему ущерб, и молящийся о них в короткое время достигает великаго преспеяния. Ибо когда так бывает в чувстве сердца, тогда это благонастроеннаго сим образом вводит в бездну смирения и изводит из него источники слез, в которых погружается вся троечастность души (т. е., разумная, желательная и раздражительная ея силы), — возводит ум на небо безстрастия и делает его созерцательным, — вкушением же тамошних благ располагает вменять в уметы все блага настоящей жизни, и самую пищу и питие принимать не в сладость и не так часто.

21. Не от дел только злых должно подвижнику удаляться, но надобно стараться быть свободным и от помыслов и мыслей противных (заповедям и воле Божией), — и всегда быть занятым в себе душеспасительными и духовными воспоминаниями, пребывая безпопечительным о вещах житейских.

22. Как тот, кто обнажил все тело свое, если оставит при сем глаза свои закрытыми каким либо покровом и не захочет взять свой покров и сбросить не может от одного этого обнажения прочаго тела видеть свет, так и тот кто оставил все свои и вещи и деньги, избавился и от самых страстей сих, если не освободит при сем и ока души своей от воспоминаний житейских и помышлений худых никогда не увидит умнаго света, Господа нашего Иисуса Христа и Бога.

23. Что покров, на глаза наложенный, то помыслы мирские и воспоминания житейския для ума, или ока души. До тех пор, пока попустим им быть, ничего не увидим: когда же изгоним их памятию о смерти, тогда узрим свет истинный, просвещающий всякаго человека, грядущаго в мир.

24. Кто слеп от рождения, тот не может знать силу пишемаго, ни верить тому; но если он когда либо сподобится прозреть, то станет сосвидетельствовать, что пишемое и читаемое истинно.

25. Видящий чувственными очами знает, когда бывает день и когда ночь, а слепой не знает ни того, ни другаго. И духовно прозревший, и зрящий умными очами, если после того, как повидит истинный и незаходимый свет, по нерадению и безпечности, опять возвратится к прежнему ослеплению и лишится света, то, находясь в благочувствии, добре чувствует лишение сего света, и от чего случилось с ним такое лишение, не неведает; но пребывающий от рождения слепым (духовно) ничего такого не знает ни по опыту, ни по действу, — разве слухом что услышит и узнает о том, чего никогда не видал, и станет разсказывать о том другим, хотя ни он, ни слышащие ничего верно не знают о тех вещах, о коих разговаривают.

26. Невозможно и плоть наполнять досыта брашнами, и духовно наслаждаться умными и божественными благами. Ибо в какой мере кто работает чреву, в такой лишает себя вкушения духовных благ; напротив, в какой мере кто станет утончать тело свое, соразмерно с тем будет насыщаем пищею и утешением духовными.

27. Оставим все земное, — не богатство только и золото, и другия вещи житейския, но и самое похотение к ним совершенно изгоним из душ наших. Возненавидим не только удовольствия тела, но и безсловесныя движения его, и постараемся умертвить его трудами и подвигами: ибо чрез него возбуждаются похоти и приводятся в дело. И пока оно живо, по всей необходимости душа наша бывает мертвою, — труднодвижною, или и совсем неподвижною на всякую заповедь Божию.

28. Как пламень огня всегда поднимается вверх, особенно когда станешь ворочать вещество, в котором возгорелся и горит огонь; так и сердце тщеславнаго не может смиряться. Но как только скажешь ему что для его пользы, он более и более воздымается; если его обличают и вразумляют, он противоречит сильно; если хвалят и привечают, он напыщается зле.

29. Человек, научившийся противоречить, сам для себя есть обоюду острый меч: он убивает душу свою, не сознавая того, и делает ее чуждою жизни вечной.

30. Противоречивый подобен тому, кто произвольно предается противникам царя своего, врагам. Противоречие есть удочка, имеющая затравою правдословие (защиту правды, себя–оправдание, самозащиту), которым будучи прельщаемы, проглатываем мы удочку (крючок удильный) греха. Так обыкновенно похищается такая бедная душа за язык и гортань духами злобы. И то воздымается горе, то погружается в хаотическую бездну греха и осуждается вместе с ниспадшими с неба.

31. Кто, будучи безчестим или досаждаем, сильно болит от этого сердцем, о том ведомо да будет из сего, что он носит древняго змия в недрах своих. Если он станет молча переносить наносимое ему, или противоотвечать с великим смирением, то сделает сего змия немощным и разслабленным (и совсем убьет). А если будет противоречить с горечью и говорить с дерзостию, то станет придавать силы змию — изливать яд в сердце свое и немилосердо пожирать внутренности свои; так что змий тот, будучи таким образом каждодневно усиливаем, поглотит, наконец, самое намерение бедной души его исправить себя и держать исправною в добрых порядках жизни, и силу к тому отымет. И станет таковый после сего жить греху и совсем мертвым быть правде.

32. Если захочешь отречься от мира и научиться евангельскому житию, то отдай себя не неопытному и не нечуждому страстей учителю, чтоб вместо евангельскаго диавольскому не научиться житию. Ибо у добрых учителей и уроки бывают добрые, а у худых — худые; от худых же семен и произрастения бывают всегда худыя.

33. Молитвами и слезами умоли Бога послать тебе руководителя безстрастнаго и святаго. Исследуй и сам Божественныя Писания, и особенно деятельныя писания св. отцев; чтоб, с ними сличая то, чему учат тебя учитель и настоятель, мог ты, как в зеркале, видеть, насколько они согласны между собою, — и затем согласное с писаниями усвоять и удерживать в мысли, а несогласное — разсудив добре — отлагать, чтоб не прельститься. Ибо знай, что во дни сии много явилось прелестников и лжеучителей.