Поставки зерна за границу осуществлялись по принципу бартера или взаимозачёта — в обмен социалистические страны, партнёры по Совету Экономической взаимопомощи поставляли товары народного потребления своего производства: одежду, обувь, бытовую технику. О каком-либо субсидировании дружественных режимов речи не шло — только взаимовыгодное сотрудничество.
В докладе на Пленуме Хрущёв отметил рост урожайности, пусть ещё и небольшой, 11,1 центнера зерна с гектара. В 1953 году урожайность составляла 7,8 ц/га. Если не вносить удобрений, урожайность целиком определялась погодой, колебалась год от года на полтора-два центнера. Поэтому один за другим вводились в строй заводы по производству минеральных удобрений, использовались торфо-гуминовые удобрения, и обычный навоз, которого, в результате роста животноводства, тоже прибавилось.
Более того, был проведён эксперимент с так называемым «точным земледелием», учитывающим неоднородности в пределах одного поля. Удобрения при этом вносились только на те участки, где они были необходимы, и в точно рассчитанных количествах. Для выявления неоднородностей использовалась аэрофотосъёмка с привязного аэростата заграждения — оказалось дёшево и удобно. В определённых по аэрофотоснимкам местах, где, предположительно, не хватало питательных веществ, брались пробы грунта, определялось необходимое количество удобрений, отмечались примерные границы участка. После чего удобрения вносились с того же аэростата, к которому вместо гондолы подцепляли бункер. Всё управление процессом производилось с земли, аэростат базировали на грузовике.
Селекционерам была ещё в 1954-м году поставлена задача выведения новых, высокоурожайных сортов пшеницы. Дело это оказалось не быстрым, к 1958 году новые сорта ещё проходили опробование в условиях отдельных экспериментальных хозяйств. Для получения высокого урожая недостаточно благоприятных климатических условий. Необходимо также подобрать оптимальный для данного региона сорт семян, при выборе которого следует учитывать сразу несколько факторов: морозоустойчивость, засухоустойчивость, требовательность к типу почвы. Использование сортов, районированных для данной местности, максимально приспособленных под ее климатические условия, позволяет получать урожайность до 70 — 85 ц/га, при том, что средняя урожайность по стране в период с 1896 г по 2007 г не поднималась выше 19 ц/га.
(цифры по источникам — http://www.znaytovar.ru/s/Sovremennye-sorta-ozimoj-psheni.html и http://statehistory.ru/books/Rastyannikov-V-G — Deryugina-I-V-_Urozhaynost-khlebov-v-Rossii/6)
Вообще, научные исследования в сельском хозяйстве в конце 50-х развернулись очень широко (реальная история, не АИ). Сельское хозяйство до 1953 развивалось по большей части экстенсивно. Научные достижения медленно доходили до простого селянина.
Эксперименты шли не только с кукурузой и не просто распахали целину. Ставку делали на совхозы, искали оптимальные варианты. Под Москвой создавались совхозы, больше похожие на своеобразные научно-исследовательские институты. Под Киевом, наоборот, научно-исследовательские институты использовали окрестные совхозы в качестве опытной базы. Опытные станции на базе совхозов организовывали по всему Союзу. Страна не могла ждать милости от природы. В районах рискованного земледелия создавали лаборатории по выращиванию гумуса.
Никита Сергееевич в возможности науки и до 1957 года верил свято. А уж когда обеспечение кормами, трансплантация эмбрионов и программа «2+1» обеспечили страну мясом, а построенные вокруг городов и даже в городской черте теплицы с гидропоникой завалили прилавки свежими овощами, он окончательно взял курс на строгий научный подход в сельском хозяйстве и внедрение передовых технологий.
Экспериментировали не только в области агрокультуры, но и в области экономики. В Белоруссии при Машерове, продолжили опыт, обсуждавшийся в 20-е годы и применявшийся в промышленности во время Великой Отечественной войны. Была поставлена задача убрать ножницы цен между сырьем и произведенной продукцией.
Учитывая, что планирование есть распределение трудового времени (Маркс), рассчитывался суммарный объем общественно необходимого труда как в прямых так и в косвенных затратах, необходимых для производства продукта. Таким образом, расчёты между предприятиями, производящими, перерабатывающими, хранящими и реализующими сельхозпродукцию, проводились не в денежной форме, а как взаимозачёт «трудозатрат» на единицу произведенной продукции. Широко развивался хозрасчет, использовался бригадный коллективный подряд.
В 1958 году Иван Никифорович Худенко начал свой аграрный эксперимент, согласованный с правительством ещё год назад (АИ, см. гл. 02-36. В реальной истории Худенко начал эксперимент в 1963 году.).
Но сейчас, помня о печальном итоге начинания Худенко, ставшего жертвой элементарной зависти местных партийных работников, Хрущёв предложил Ивану Никифоровичу взять в управление совхоз в Нечернозёмной зоне РСФСР.
— Надо показать всем, что ваша система хозяйствования может работать не только на плодородных почвах целины, но и в сложных условиях, — пояснил он Худенко. — Кроме того, здесь вы будете поближе к руководству, значит, в случае каких-либо конфликтов или непонимания местных властей, мы сможем быстрее прийти вам на помощь, поддержать.
Худенко получил право прямого выхода на назначенного в 1957 году первым заместителем министра сельского хозяйства Кирилла Прокофьевича Орловского — такого же, как он сам, энтузиаста-новатора. Кроме того, со стороны партийных органов эксперимент курировал лично секретарь ЦК по сельскому хозяйству Александр Николаевич Шелепин (АИ).
Шелепину Хрущёв настрого приказал:
— Ваша задача, Александр Николаич, не опёка Худенко по мелочам, а прикрытие его сверху от не в меру ретивых партийных работников и прочих доброжелателей в кавычках.
Худенко разрешили самому выбрать, какие культуры и в каких количествах сеять, а также самому определить, какие взять плановые обязательства. Для предварительного экономического расчёта эксперимента Ивану Никифоровичу выделили машинное время на ЭВМ, установленной в одном из НИИ, и дали в помощь инженера-программиста, который помог составить на основе предварительных расчётов, набросанных вручную в обычной тетради, полную расчётную экономическую модель эксперимента.
Всю зиму 1957-58 гг Худенко готовился к началу эксперимента. Иван Никифорович с помощью инженера много раз прогонял расчёт на ЭВМ, по-разному меняя исходные данные, пока не приблизился к оптимальной организации процесса. В целом оптимум не слишком отличался от того, что ему удалось нащупать, считая вручную. Это ещё больше уверило Худенко в правильности его подхода, а заодно и придало научного веса его расчётам.(АИ)
В обосновании своего проекта Иван Никифорович писал:
«По данным ЦСУ СССР, в сельском хозяйстве числится основных производственных фондов на 60 млрд. рублей, а людей занято 40 млн. человек. При новой, экономически обоснованной, организации производства потребуется 7 млн. человек, а основных фондов — на 32 млрд. руб. В настоящее время государство вынуждено строить жилища и культурно-бытовые объекты на 40 млн. человек вместо 7 млн. Но так как все это невозможно сделать за короткий срок, то почти все 40 млн. тружеников сельского хозяйства живут еще в примитивных условиях. Если бы ежегодно отпускаемые на эти цели средства использовать для 7 млн. человек, то они, будучи заинтересованы в производстве продукции, производили бы на 197 миллиардов рублей (сейчас производится на 47 млрд. руб.), или в четыре раза больше. Люди жили бы в культурных условиях, а государство ежегодно получало бы чистой прибыли 170 млрд. рублей, вместо 38 млрд. рублей, получаемых в настоящее время» (источник http://propaganda-journal.net/2808.html)
Экономисты Госплана также проверили расчёты Ивана Никифоровича вручную, и не нашли в них ни одной математической ошибки. Но они всё равно продолжали сомневаться, утверждая, что задуманное Худенко не удастся реализовать в полной мере по множеству субъективных причин.
— Никто в стране никогда по такой системе не работал, — твердил Хрущёву Сабуров на заседании Президиума ЦК. — А тут приходит какой-то Худенко и утверждает, что у него получится! Да с какой такой стати? Он что, умнее всех себя вообразил?
Хрущёв в ответ только посмеивался. Он знал то, чего не мог знать Сабуров — результаты эксперимента в «той истории». Но Максим Захарович так горячился и упорствовал, что Никита Сергеевич не удержался:
— Давайте, Максим Захарыч, поспорим, что у товарища Худенко получится выйти на те показатели, и теми силами, что он рассчитал?
— Давайте! — азартно согласился Сабуров. — На что спорим? На ящик водки?