На мгновение — о, благословенное, чудесное мгновение! — по детскому личику Тимэйл пробежало облачко сомнения. Но потом она отрицательно покачала головой:
— Ты никогда не знала, как высоко можно поднимать взор. Кто тянется к солнцу, рискует сгореть. Нет, думаю, я не сгорю, потянувшись чересчур высоко. Я буду делать так, как мне велено. Собью с тебя спесь, сделаю податливей и подготовлю для Эвона. — Неожиданно она улыбнулась, обретя в хищном оскале еще большее сходство с лисой. — То-то он удивится, когда ты приползешь ему ноги лобызать.
Тимэйл еще не приступила, а Лиандрин уже начала кричать.
Глава 35
ВЫРВАННАЯ
Илэйн лежала на боку, подперев голову ладонью, черные волосы рассыпались по руке. Позевывая, девушка смотрела на Найнив. Что за нелепость! Зачем той понадобилось настаивать, чтобы тот, кто не отправляется в Тел'аран'риод, оставался бодрствовать? Илэйн не знала, сколько времени прошло для Найнив в Мире Снов; сама она пролежала тут добрых два часа, и ни книжку почитать, ни рукодельем заняться — вообще ничего не сделать, только смотреть на женщину, вытянувшуюся на узкой кровати рядом. Исследовать ай'дам толку нет — и так уже выяснено все, что можно. Илэйн даже попробовала заняться Исцелением спящей — наверное, употребила все свое знание Исцеления. Если б Найнив не спала, вряд ли бы она согласилась на такой опыт — она вообще невысоко ценила способности Илэйн в этой области, хотя, быть может, и разрешила бы девушке попробовать свои силы. Так или иначе, синяк под глазом у Найнив исчез. По правде говоря, для Илэйн выполненная задача оказалась самым сложным Исцелением, какое она когда-либо предпринимала, и этим, пожалуй, все ее искусство и исчерпывалось. Делать было абсолютно нечего. Будь у Илэйн серебро, она попыталась бы изготовить ай'дам; но, чтобы получить необходимое количество этого металла, нужно переплавить все монеты из кошелей. Да и Найнив отнюдь не обрадуется этому, как и второму ай'даму. Если б Найнив посвятила в их дела Тома и Джуилина, Илэйн могла бы позвать Тома и побеседовать с ним, чтоб не так скучно было.
А какие они с Томом вели прекрасные разговоры! Илэйн они доставляли неведомую прежде радость. Будто отец передает дочери свои знания. Девушка никогда не предполагала, что Игра Домов столь глубоко укоренилась в Андоре хорошо хоть не так охватила своими путами, как некоторые другие страны. Если верить Тому, этих козней совершенно избежали лишь Пограничные Земли. Там не оставалось времени на заговоры и интриги — на севере Запустение, и чуть ли не ежедневно — набеги троллоков. Теперь у них с Томом просто чудесные разговоры, теперь, когда он уверен, что она не вешается ему на шею. При этом воспоминании она вспыхнула: раз или два у нее мелькала мысль влезть к нему в объятия, но, к счастью, до дела так и не дошло.
— Бывает, и королева ногу зашибет, но разумная женщина на дорогу смотрит, — тихонько процитировала девушка. Нет, Лини все-таки весьма разумная женщина. Илэйн была убеждена: больше она такой ошибки не допустит. Она знала, что ошибается часто, но редко повторяет одну и ту же ошибку. Наверное, придет такой день, когда промахов у нее будет гораздо меньше, вот тогда она будет достойна занять трон после своей матери.
Вдруг Илэйн села на кровати. Из закрытых глаз Найнив текли слезы, сбегая по щекам и вискам, а то, что Илэйн приняла за слабый храп или сопение — что бы Найнив ни утверждала, она и вправду храпит, — оказалось сдавленным, тоненьким рыданием. Этого не должно быть! Будь Найнив ранена, на теле появилась бы рана, хотя боль она почувствовала бы только после пробуждения.
Наверное, лучше ее разбудить. Однако Илэйн, уже протянув руку к подруге, заколебалась. Разбудить кого-то, находящегося в Тел'аран'риоде, дело не из простых: не всегда помогает даже ледяная вода в лицо, не говоря уже о том, чтоб за плечо потрясти. Да и Найнив вряд ли будет в восторге, если ее кулаками будить — слишком свежо воспоминание, как ей Керандин синяков наставила. Знать бы, что у них в самом деле произошло. Нужно будет у Керандин спросить. Что бы ни стряслось сейчас, Найнив в любой момент и сама могла выйти из Мира Снов. Если только… Эгвейн говорила, Хранительницы Мудрости способны удерживать других в Тел'аран'риоде против воли. Впрочем, если они и научили Эгвейн такому, секретов этого приема она не открыла ни Илэйн, ни Найнив. Если кто-то удерживает теперь Найнив, мучает ее, это не может быть ни Бергитте, ни Хранительницы. Впрочем, Хранительницы могут наказать Найнив, если поймают ее там, где, по их мнению, ей быть не положено. Но раз это не они, тогда лишь…
Илэйн взяла Найнив за плечи, собираясь встряхнуть подругу как следует. Если это не сработает, придется остудить хорошенько кувшин воды, вон на столе стоит, или самым глупым образом похлопать ее по щекам. Но тут Найнив резко раскрыла глаза.
И сразу же начала в голос плакать — большего отчаяния Илэйн слышать не доводилось.
— Я убила ее! О-о, Илэйн, своей дурацкой гордостью я убила ее… Возомнила, будто могу… — Слова заглушились всхлипами: Найнив давилась слезами.
— Кого ты убила?
Не Могидин же — смерть этой женщины никак не могла привести Найнив в подобную печаль. Илэйн собиралась уже обнять Найнив, утешить ее, как раздался стук в дверь.
— Отошли их, — промямлила Найнив, сжавшись на кровати в дрожащий клубочек.
Вздохнув, Илэйн подошла к двери и распахнула ее, но не успела она и слова вымолвить, как из ночи мимо девушки в фургон протиснулся Том — мятая рубаха наспех заправлена в штаны. На руках он нес кого-то, с головой завернутого в плащ, виднелись лишь голые женские ступни.
— Она вдруг оказалась тут, — сказал Джуилин, входя следом за менестрелем. Он словно не верил ни единому своему слову. Оба были не обуты, а Джуилин — по пояс голый, и Илэйн заметила, что на его худой груди не растет ни волоска. — Я проснулся на секунду, и вдруг она… появилась голая, как в час рождения, а потом как стояла, так и упала, точно обрезанная сеть.
— Она жива, — промолвил Том, укладывая завернутую в плащ незнакомку на кровать Илэйн, — но едва-едва. Жизнь еле теплится — я с трудом услышал биение сердца.
Нахмурившись, Илэйн откинула капюшон плаща — и, не веря своим глазам, уставилась на лицо Бергитте, бледное и измученное.
Найнив, как ватная, сползла с соседней кровати и опустилась на колени возле бесчувственной Бергитте. Лицо ее блестело от слез, но хныкать она перестала.
— Она жива, — еле слышно прошептала Найнив. — Она жива. — Она вдруг словно сообразила, что стоит в одной сорочке на виду у двух мужчин, но едва взглянула на них и сказала лишь: — Гони их прочь, Илэйн. Я ничего не могу делать, пока они тут таращатся, будто бараны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});