Владу иногда казалось, что они еще не добрались до Отин-града, так привычно было происходящее. Вот только Рик…
Наследнику избегать ребят становилось все труднее. Глупо все время сидеть у княжеского шатра. Да и Ларс Отин поблажек сыну не давал, отрядил наследника под командование Аскара.
Ребята только начали тренировку, и Ильм поддразнивал Славку, говоря, что вот выучит все их хитрости и будет первым клинком. Подошел Аскар, настороженно глянул на мальчишек:
— Пусть наследник с вами потренируется. Закрепить бы ему ваши приемы.
Рик вышел из-за спины сотника, холодно поздоровался кивком головы.
— И вот еще, — Аскар недовольно нахмурился. — Толку не будет, если вы начнете бой с наследником. В сражении титулов нет. Княжич, если вы этим недовольны, можете жаловаться отцу, но будет так.
— Да что вы, сотник, я всем доволен, — княжич искривил губы.
— Тогда вперед, Рик. Филат, под твою ответственность.
Пожилой ратник кивнул, с любопытством поглядывая на происходящее.
Занимались с ожесточением, Филат только головой качал, видя, с какой яростью атакует наследника Влад. Оба уже вымотались, но ни один не хотел уступать. Рик холодно усмехался, Влад язвительно щурился, и мальчишки снова сходились. Княжич был намного сильнее как фехтовальщик, и не дал выиграть ни одного поединка. Это приводило противника в бешенство.
— Хватит, — развел их Филат. — Ишь, сцепились. Ильм, покажи Владу нижнюю защиту. Рик, Славка, а вы попробуйте вон там, среди камней. А то скачете в чистом поле.
Мальчишки, не глядя друг на друга, отошли в сторону. Солнце припекало, ратники скинули кафтаны, а Атен вовсе разделся до пояса и поигрывал мускулами. Влад незамедлительно последовал его примеру, с сожалением оглядывая собственные руки. Славка помедлил — следы пыток сойдут еще не скоро, но все-таки стянул рубашку и бросил ее на камни. Наследник метнул быстрый взгляд, споткнулся и прикусил губу.
Славка повернулся, давая возможность Рику занять более удобную позицию, не против солнца. Княжич сглотнул, разжал губы, словно хотел что-то сказать. Но передумал, придал лицу бесстрастное выражение и встал так, чтобы солнце светило в левую щеку.
Тренировка закончилась, мальчишки повалились на траву. Влад утерся снятой рубашкой. Рик неторопливо накинул кафтан:
— Филат, я пойду к Аскару.
Влад зло бросил вслед:
— А я все равно тебя хоть раз, да сделаю, вот увидишь!
Это было глупо: княжич слишком опытен, чтобы проиграть Владу. Отличные учителя, природная гибкость, опыт, перенятый у Симы и Славки, сделали Рика хорошим бойцом.
— Тренировка кончилась, не забывайся. Я — княжич и твой сэт! Придержи язык.
— Что?..
Филат еле успел придержать Влада:
— Остынь.
— Скажи спасибо, что не заставляю извиняться за неучтивый тон, — уронил напоследок Рик через плечо, и ратнику пришлось покрепче ухватить мальчишку и заткнуть ему рот ладонью.
Рик шел, вскинув голову. Хорошо, что походная жизнь смягчает этикет, и ратники не склонялись в приветствии, не нужно отвечать. Только бы быстрее добраться до шатра и спрятаться. Слезы уже близко, и княжич ускорил шаг.
Отин ушел куда-то с Дмитром, и в шатре было пусто. Рик ворвался внутрь, плюхнулся на подстилку и зашмыгал носом. Спасибо Филату, остановил Влада, а то что бы тогда? Ну не наказывать же, в самом деле!
Рик растерялся, когда Аскар привел его к ребятам. Стыд сковал по рукам и ногам, утяжелил язык. Вон им что пришлось пережить у заговорщиков, и все из-за него! По привычке нацепил маску надменности, и с облегчением понял — так легче, все равно не будет по-прежнему. Уж лучше так: он сэт, они подданные. И никакой дружбы.
Слезы покатились из глаз, и Рик промокнул их рукавом. Больше всего ему хотелось броситься обратно и попросить прощения, но мальчик остался сидеть. Нельзя. Отец говорит: княжич должен уметь отвечать за решения, а молчать на допросе — долг подданных. Рик хотел тогда возразить, что они не подданные, а друзья, да язык прикусил. Были — друзья, а потом он их бросил. Выбрал княжение, вот и должен вести себя достойно.
За тонкими стенками послышался конский топот, голоса. Отец идет! Мальчик торопливо утер лицо, приподнял ткань и выскользнул через заднюю стенку шатра, ободравшись о росший впритык куст. Никого видеть не хотелось, и он заполз под колючие ветки, словно в шалаш.
Разговаривали уже в шатре. Отец пришел и… Натан все-таки приехал! Рик скривился. Сэта он не любил. Когда тот смотрел на него в упор, как на мешающегося на дороге щенка, у наследника мурашки по коже бежали.
Отец чем-то недоволен, Рик слышал это по голосу. Натан отвечал с усмешкой, наверное, посторонних не было, раз позволял себе такой тон. Мальчик стиснул кулаки: ну сейчас его князь на место поставит, не будет сэт зарываться! Но Отин заговорил тише, примирительно. Голоса стали ближе. Наверное, сели рядом с задней стенкой шатра.
— Ларс, ну как ты мог подумать, что за подобным идиотизмом стою я! — говорил Натан. — Я рассчитывал на большее уважение с твоей стороны. Связаться с дураками! У одного молодой гонор взыграл, другой что-то доказывать ринулся. Да я бы получил все, что нужно, в тот же вечер. Резал бы их по очереди, и все дела. Нет, я в такие игры если бы и залез, то по-умному.
— Но если подвернулся родственник-энтузиаст, тэм Максум, так почему бы не воспользоваться, не так ли?
Рик от удивления вздрогнул и задел макушкой ветки. За шиворот посыпалась труха, но мальчик не обратил внимания: в шатре был Дмитр!
— Князь, вы можете допросить меня с ведуном! — засмеялся Натан.
В шатре замолчали. Рик старался даже не дышать.
— А почему бы нет? — задумчиво спросил Дмитр. — Лотий будет молчать. В крайнем случае, его можно будет и совсем заткнуть.
— Нет, — бросил князь сквозь зубы. — Тогда еще нужно было язык за зубами держать! Какого лешего ты сболтнул?!
— Ну-ну, потише, Ларс, — снова засмеялся Натан. — Что поделать, если я догадался.
— Еще бы тебе не догадаться, — в голосе князя хрустнул лед. — Твои люди такое без приказа не совершили бы. А ты приказ не отдавал.
— Конечно, смерть Элики была мне невыгодна, ты сам это прекрасно понимаешь!
«Элики»?! Мама! Рик вытащил из-под рубашки цепочку. Отец запретил брать с собой в корпус вещи из замка, и больше всего мальчику не хватало медальона с портретом матери. Но сейчас он не взглянул на рисунок, зажал во вспотевшей ладони.
— Элики? — зашумела ткань, и эхом отозвался голос Талема. Тишина зазвенела, Рик кожей почувствовал напряжение, скопившееся в шатре.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});