И изумленно вскрикнула, когда меч отскочил от ничем не защищенной кожи.
— Нет…
— Да! — Ретьорф почувствовал, что улыбается. — Это тело намного прочнее, чем ты думаешь!
Дверь снова содрогнулась. Казалось, в нее всей массой бьется огромный монстр.
— Прочнее? — Мьюнесс прищурилась. — Но везде ли…
Ретьорф застыл, затаив дыхание.
— Ты правильно догадался. — Убрав меч, девушка обнажила стилет, намереваясь вонзить его пленнику в глаз.
И в это время дверь сорвалась с петель.
Рука Мьюнесс дрогнула, когда девушка увидела того, кто ввалился в тренировочный зал. Впрочем, она была опытным воином. Справившись с первым потрясением, Мьюнесс все-таки не остановила свою руку, и стилет вместо глаза глубоко пропорол висок пленника, порезав и ухо.
А в следующий миг, описав полукруг, широкий длинный наконечник копья плашмя ударил ее в грудь, отбрасывая от стола с пленником.
— Отойди от него!
Приподняв голову, Ретьорф во все глаза смотрел на темнокожего великана с грубыми, какими-то звериными, но притягательными чертами лица. Он никогда прежде не видел подобных существ. Его впечатлили рост и ширина плеч незнакомца, но времени любоваться не было. Чуть прищуренные серые глаза взглянули на него с какой-то странной теплотой:
— Ты в порядке?
— Осторожно! Она…
Яростное рычание, в котором не было ничего человеческого, заглушило его слова. Мьюнесс бросилась на орка.
В дверном разломе показались еще несколько нежданных гостей — альпы и эльфы. Увидев впереди Шайрьефа, Ретьорф уронил голову на стол:
— …Оборотень!
Огненный бич сверкнул в руке девушки, но встретил на своем пути длинное широкое лезвие копья — и с шипением втянулся в него, при этом чудом не вырвав из плеча руку Мьюнесс. Она еле успела разжать пальцы и атаковала орка, стремительным прыжком оторвав тело от пола. Увернувшись, тот отмахнулся копьем, и, получив страшный удар, оборотень покатился по полу. Впрочем, наконечник оставил на ее теле лишь большую царапину, которая всего-навсего разозлила девушку. Приземлившись на ноги, Мьюнесс кувырком ушла от очередного удара, любого другого пригвоздившего бы к плитам пола, и со всех ног бросилась к стене.
Стены ее тренировочного зала были увешаны оружием и орудиями пыток. Не тратя времени на выбор, она схватила первое, что попалось под руку, и бросилась на орка с быстротой молнии. Рана на боку нисколько не мешала ей двигаться. Разве что для превращения ей понадобилось бы несколько больше времени. Стремясь выиграть его, Мьюнесс пыталась потеснить противника, но скорость и сила ответных ударов, которыми осыпал ее орк, не давали ей такой возможности. Принимая ее оружие то лезвием, то прочным древком, держа копье двумя руками, он в несколько приемов обезоружил противницу, и она лишь чудом увернулась от смертельного удара в грудь. Изогнувшись под немыслимым для любого другого существа углом, Мьюнесс снова бросилась за оружием.
Брехту это надоело, и он рванулся следом. Копье само дернулось вперед, змеей выскальзывая из его руки, и ударило Мьюнесс в спину, но, поскольку орк все еще держал его, не пуская в свободный полет, смертельного удара не получилось. Вскрикнув от неожиданности, девушка буквально впечаталась в стену. Пальцы обеих рук вцепились в рукояти двух метательных ножей, и она с разворота послала их в противника. От резкого рывка неглубоко ушедшее ей в спину копье упало, покатившись по полу.
От одного ножа Брехт увернулся, второй глубоко впился ему в левое плечо. Мьюнесс зарычала, горбясь и готовясь к трансформации, которая могла залечить ее раны, но орк, ответив ей таким же глубоким звериным рыком, выдернул нож из раны и послал его назад.
Неизвестно, что сыграло решающую роль — то ли скорость и сила орка, на которую не были рассчитаны боевые навыки оборотня, то ли то, что Мьюнесс сама была ранена и чересчур увлечена превращением, но она не успела увернуться, и нож воткнулся ей между ребер. Взвыв, она схватилась рукой за рану, прерывая трансформацию. Будучи опытным воином, девушка понимала, что с такой раной ей не выстоять против этого великана. Каждое движение причиняло боль, но если с болью еще можно было бороться, то толчками выплескивающаяся кровь уносила не только силы, но и жизнь. И даже то, что она успела наполовину сменить облик, не могло ей помочь.
Брехт расхохотался, рассматривая весьма странное существо: ноги превратились в задние лапы, на руках отросли когти, на голове появились острые, поросшие густой шерстью уши, шерсть щетиной пробилась на сгорбившейся спине, а изо рта полезли кривые клыки. Подбирать копье времени не было, да он сейчас в нем и не нуждался. На стене среди неизвестных ему, большей частью каких-то кривых и причудливо изогнутых лезвий он заметил знакомый силуэт — конечно, это не талгат орков, но нечто близкое по форме и размерам. Отличное оружие! Тем более что уходя из дома несколько месяцев назад, он не взял талгат, ограничившись лишь копьем Гэхрыста, с которым привык не расставаться днем и ночью.
Он бросился к стене и, уже сомкнув пальцы на рукояти, почувствовал на плечах тяжесть: раздраженный и обозленный оборотень прыгнул на него со спины. Когти впились в шею и плечи сквозь одежду, а возле уха он ощутил горячее дыхание зверя.
Не теряя времени, Брехт отмахнулся талгатом, метя попасть по оборотню. Тот взвыл, не ослабляя хватку, и орк со всего размаха опрокинулся на пол, собираясь раздавить врага собственной тяжестью. На сей раз ему повезло — от удара когти разжались. Брехт мигом перекатился, прыжком вскочил на ноги и поднял оружие, готовый к бою.
Шатаясь и явно уже мало что соображая, оборотень кое-как поднялся на ноги, вернее, на лапы, поскольку выпрямиться, как человек, у него не было сил. Такое мужество не могло не впечатлить орка, и он дал противнице время собраться с силами и тогда атаковал.
Они налетели друг на друга одновременно, только орк в последний миг посторонился, перенеся вес тела на правую ногу и делая отмашку. Оружие, так похожее на талгат, не подвело. Полуоглушенный, оборотень не смог увернуться от удара в грудь и рухнул на пол, корчась в судорогах и пытаясь завершить трансформацию, чтобы таким образом спастись от смерти. Но боль от глубокой раны и потеря крови помешали. Несколько раз дернувшись, он застыл, завалившись на бок. Хриплый вздох пробился сквозь оскаленные зубы, и салатовые глаза потухли. Выдохнув, Брехт решительно перешагнул через тело. Разодранные когтями противницы раны болели, плечо и спина горели огнем.
Тем временем к столу, на котором лежал Ретьорф, с двух сторон бросились Таннелор и Шайрьеф.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});