Читать интересную книгу Испытание огнем. Сгоравшие заживо - Одинцов Михаил Петрович

Лебедь сразу сник, обессиленно опустил на аппарат телефонную трубку.

13

10/XI 1943 г. …Боевой вылет с бомбометанием по порту Севастополь…

(Из летной книжки Ф.И. Меньшикова)

Все вокруг было фиолетовым — и небо над головой, и слоисто-кучевые облака внизу, похожие на сиреневые сады во время цветения, и сами бомбардировщики, идущие правым пеленгом, звено за звеном, вся третья эскадрилья во главе с Александром, или, как теперь уважительно его называют, капитаном Тумановым. Лишь на западе, куда держали курс самолеты и где несколько минут назад скрылось за горизонтом солнце, багрянилась небольшая полоска, бросая тусклые, едва заметные блики на кромки облаков, на стволы пулеметов штурманской кабины, штыками выставленными вперед, на ребра атаки крыльев. И это легкое, будто очерченное кистью художника обрамление делало самолеты особенно красивыми, какими-то быстроходными фантастическими кораблями. Александр то и дело отрывал взгляд от приборной доски, никак не налюбуясь вечерним закатным небом; и то ли от этой красоты, то ли от событий последних дней на душе у него было так хорошо и радостно, что хотелось раскинуть во всю ширь руки и обнять весь мир, весь земной шар и крикнуть во всю мощь своих легких: «Ура!»

Итак, он командир эскадрильи. И хотя комдивом стал Меньшиков, Александр не жалел о должности инспектора по технике пилотирования дивизии, в полку его ценят и знают, уважают и доверяют — простили даже, казалось бы, непростительные грехи. Более того — вчера подполковник Омельченко послал на него представление к награде Золотой Звездой Героя. Жаль, отец и Рита не дожили до этого счастливого дня. Ирина узнает — обрадуется. А что узнает, он не сомневался: она постоянно держит связь со штабом 4-го Украинского фронта. Несколько дней назад Петровский, отозвав Александра, с непохожей на него откровенностью сказал прочувственно: «Поклон тебе Ирина шлет. Я просил ее разыскать Оксану. Разыскала. Сообщила, что с ней все в порядке. Заодно и тебе привет передала. Ждут они с нетерпением, когда мы их освободим. Трудно им там. Фашисты во что бы то ни стало хотят удержать Крым и свирепствуют немилосердно…»

— Командир, десять влево, — внес поправку в курс штурман.

— Есть, десять влево, — отозвался Александр и накренил бомбардировщик.

Небо и облака внизу потемнели, стали чернильно-черными. Багровая полоска впереди тоже притухла, чуть сместилась вправо. Над головой замерцала первая звезда. Она как-то по-особенному светила Александру. Далекая звезда надежды…

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

1

9 ноября 1943 г. Боевой вылет на Севастополь. Бомбометание по скоплению кораблей в порту.

(Из летной книжки Ф.И. Меньшикова)

Осень сорок третьего на всей Украине выдалась затяжная и слякотная: то лили дожди со снегом, то сыпала морось, то землю окутывал густой туман, не пробиваемый солнцем даже в полдень. Летчики отсыпались, писали домой письма, играли в шашки или шахматы, читали книги и газеты. Настроение было приподнятое: освобождены Константиновка, Конотоп, Кременчуг, Житомир, Каховка, Киев, — города, где не раз приходилось базироваться полку. Наши войска продолжали наступать и бить фашистов по всему фронту. Освобождено все левобережье Днепра в нижнем течении, дело осталось за Крымом.

Советское командование понимало, что пока Крым у немцев, нашим войскам на левом фланге будет постоянно существовать серьезная угроза, и готовило операцию по освобождению полуострова. Понятно, что в первую очередь надо уничтожить наиболее мощную боевую технику — самолеты и танки, артиллерию и корабли, снующие вдоль побережья, осуществляющие передислокацию и перехватывающие наши десантные суда. Эту задачу первыми начали осуществлять авиаторы…

Который раз Александр летел в Крым, и каждый раз, приближаясь к полуострову, чувствовал, как охватывает его волнение, начинает учащенно биться сердце, и мысли об Ирине сжимают грудь: жива ли она, где теперь? Немцы против партизан сосредоточили большие силы, спешат покончить с ними. Осень, распутица, сброшенная с деревьев листва сильно затрудняют не только действия отрядов, но и их дислокацию. Все дороги и горные тропы перекрыты фашистами, связь с подпольщиками прервана. Не хватает питания. Самолеты транспортного авиаполка, базирующегося на соседнем аэродроме, неоднократно вылетали в Крым с продовольствием и медикаментами, но партизаны сообщали, что не всегда грузы попадали к ним: немцы то ли перехватывали радиограммы, то ли кто-то своевременно их информировал.

Неделю назад наше командование решило пойти на хитрость: незадолго до вылета транспортных самолетов предупредило партизан запасным кодом, что операция отменяется. На транспортные самолеты подвесили бомбы. Фашисты приготовились к захвату груза…

На следующий день партизаны сообщили, что замысел удался блестяще: фашисты потеряли сотни убитыми и ранеными. В ответ из Алушты, Севастополя и Симферополя они направили в горы лучшие горнострелковые части для уничтожения партизан…

На Севастополь летело два полка, и вел их подполковник Омельченко.

Впереди заполыхали разрывы — линия фронта. Слева и справа зарницы выстрелов зенитных орудий выхватили из темноты изгибы окопов, земляные насыпи, похожие на сараи сооружения. Весь Крымский перешеек нашпигован боевой техникой. Сколько еще прольется крови, пока удастся освободить его.

Полк разделен был на три группы: осветители, группа подавления зенитной артиллерии и ударная группа, которую вел сам Омельченко. Группу подавления зенитного огня вел Александр. Она шла позади в двухминутном интервале и заходила на цель не западнее, как делали ранее, а восточнее, чтобы сбить с толку посты ВНОС и нанести удар по орудиям, прикрывавшим порт.

Превосходство такого тактического маневра, предложенного Омельченко, не вызывало ни у кого возражения, даже у присутствовавшего на постановке боевой задачи генерала, заместителя командующего воздушной армии, любителя поспорить и щегольнуть своей эрудицией. Но как получится на деле? На войне нередко бывает и так, что самые продуманные варианты оказываются несостоятельными. Александра беспокоила слишком светлая ночь, над морем истребителям будет легче отыскать бомбардировщиков — и на фоне неба и на фоне воды. В Крыму, несмотря на неудачи на центральном фронте, фашистское командование держало лучшие свои эскадры, получившие хороший опыт в воздушных боях за небо Кубани. В районах Джанкоя и Севастополя размещены новые радиолокационные станции, способные обнаруживать самолеты в любое время суток и в любых метеоусловиях.

До Севастополя оставалось около десяти минут лета. В небе по-прежнему было спокойно, если не считать гула моторов да коротких докладов членов экипажа.

— Вправо тридцать, — скомандовал штурман. — Снижаемся до двух с половиной.

И как по команде впереди в небо вонзился голубой луч радиолокационного прожектора. Качнулся влево, вправо и застыл на месте. Поймал кого-то или нет, отсюда не видно. Похоже, поймал, коль к нему потянулись другие, более слабые лучи и вокруг заполыхали разрывы. Не дай бог, Ковалева. В простом полете он потерял пространственное положение, а при ослеплении не каждому асу удается справиться с пилотированием.

Ниже перекрестия загорелась осветительная бомба. Зенитки еще интенсивнее били в перекрестие лучей. Александр лишь на секунду оторвал взгляд от приборной доски, чтобы определить, где наиболее густо сосредоточены орудия, и убедился, что наши разведчики накануне поработали неплохо: плотнее всего прикрывался западный порт: там шла разгрузка и погрузка кораблей.

— Еще двадцать вправо… Так держать!

И когда Александр снова посмотрел на землю, порт бушевал десятками очагов пожаров. Тут и там взметались ввысь разрывы.

Бомбардировщик несильно тряхнуло — штурман сбросил первую серию бомб.