при виде ее. Кожа у нее была темно-коричневого цвета, волосы — с множеством локонов, которые, казалось, подчеркивали совершенство ее скул, но полностью оценить это было невозможно из-за швов, скрепляющих ее губы.
— Что с тобой случилось? — я задохнулась от ужаса, а первая женщина захихикала, двигаясь вокруг стола, чтобы тоже присоединиться к нам.
— Дай ребенку немного пространства, Локви, — укорила она, схватив вторую женщину за руку и оттащив ее на шаг назад, чтобы я могла свободно дышать.
— Ее рот, — сказала я, не в силах оторвать взгляд от этих ужасных швов. — Что случилось с ее ртом?
— За власть, которой мы владеем, приходится платить, — усмехнулась первая женщина, и, глядя на нее, я отступила на шаг, крик застрял у меня в горле, несмотря на то, что я не хотела его выпускать.
Она была такой же потрясающей, как и Локви, хотя черты ее лица были совершенно иными. Ее кожа была настолько бледной, что казалась почти алебастровой под завесой рыжих волос, веснушки украшали идеальный нос, а бледно-розовые губы изогнулись в улыбке, когда она почувствовала, что мое внимание приковано к ней. Я поняла, что она скорее почувствовала, чем увидела, потому что ее глаза, о черт, ее глаза были зашиты, как и губы Локви.
— Это была цена, которую ты решила заплатить? — спросила я, шок ясно прозвучал в моем голосе, когда женщина снова рассмеялась.
— Это было немного по сравнению с тем, что мы получили. Я Види. Это значит «видеть». Она снова засмеялась, ее голос звучал намного старше, чем ее прекрасное тело, наполненное знаниями и мудростью, превосходящими годы этой женщины, которой на вид было чуть больше тридцати.
— А я — Аудире, — сказала третья женщина — нюхач, обойдя меня, чтобы встать рядом с остальными. Она широко улыбнулась, когда я охнула, увидев полное совершенство ее лица: смуглая кожа, глаза такие темные, почти черные, а волосы — потрясающего белого оттенка. Я искала следы швов и почти расслабилась, как вдруг она подняла волосы, обнажив место, где должны были быть уши: вместо них остались два неровных шрама.
— Эстетика — это просто ее драматический выбор, — пренебрежительно сказала Види, пока я пыталась не отшатнуться. — Ее барабанные перепонки были пробиты, чтобы лишить ее слуха, но она хотела, чтобы шрамы были такими же, как у ее сестер.
Аудире смотрела на рот Види, когда она говорила, и я догадалась, что она смогла прочитать слова, которые из него исходили, потому что ее губы оттопырились, и она зашипела, как загнанная в угол уличная кошка.
— Почему? — я вздохнула, потому что у меня было множество вопросов, но пока я смотрела между этими тремя красивыми, изуродованными женщинами, невозможно было придумать ни одного, кроме этого.
Види резко положила руку на сердце, и мой взгляд переместился на плащи, которые все они носили, словно какие-то средневековые ведьмы, хотя я подозревала, что они были чем-то гораздо более опасным, чем это.
— Не видеть зла, — вздохнула она с благоговением в тоне, когда она указала на себя, прежде чем протянуть руку и коснуться сердца Аудире. — Не слышать зла, — она протянула руку, чтобы коснуться сердца Локви, но я, придя к какому-то больному пониманию, закончила слова за нее.
— Не говорить зла? — я вздохнула, и все они кивнули в жуткой синхронности. — Значит, цель — избегать зла? — догадалась я, и на этот раз они все рассмеялись, хотя шум, который исходил от Локви, был заглушен ее сомкнутыми губами.
— Цель — ограничить количество, которое каждый из нас может использовать, — возразила Аудире, ее слова были понятны, несмотря на то, что она не могла их слышать. — Чтобы спасти нас от поглощения теми силами, которые мы вкушаем.
Я кивнула, заставляя себя принять их объяснение и согласиться с ним, игнорируя желание продолжать смотреть на то, на что они решились пойти ради той силы, которой повелевали. Разве я не поклялась, что сделаю все возможное, чтобы получить такую власть? Я не собиралась отступать при первых признаках того, насколько высокой может быть цена.
— Я пришла сюда в поисках помощи, — сказала я, держа перед собой Книгу Эфира. Локви отпихнула Види в сторону, выхватила книгу из моих рук и так же быстро бросила ее на стол.
— Что это? — потребовала Види, когда Аудире, задыхаясь, поспешила к столу и открыла первую страницу книги.
— Что-то старое, — пробормотала Аудире, перелистывая страницы одну за другой, шипя и бормоча при этом, а Локви прижала руки к столу и наклонилась так близко, что рисковала поранить нос бумагой. — Даже старше тебя, дорогая сестра.
В ответ на это Локви рассмеялась, но звук заглушили швы, закрывающие рот, а Види зарычала, обнажив сверкающие острые зубы, и, приблизившись к ним, отпихнула их в сторону. Она опустила руку в центр книги, и я поморщилась от грубого обращения с древними страницами, представив себе лицо Ориона, если бы он мог это увидеть.
— Сядь, сядь, сядь, — рявкнула на меня Аудире, хотя ее взгляд не отрывался от книги, когда она махнула мне рукой в сторону стула по другую сторону стола от них, у огня.
Я кивнула и двинулась к указанному ею месту, вздрогнув, когда мои крылья ударились о какие-то травы, свисающие с потолка, и сбили что-то, что перелетело через мое плечо и упало на пол, прежде чем я поняла, что это был огромный мертвый паук, и отпрянула.
— Убери эти штуки, пока не разнесла весь наш дом, — гаркнула на меня Види, но прежде чем я успела сдвинуться с места, Локви оказалась перед моим лицом, вырвала бронзовое перо из одного из моих крыльев и одарила меня жуткой улыбкой сквозь швы на лице.
Я поборола желание отпрянуть, мои крылья исчезли, а Локви удалилась от меня так же внезапно, как и появилась, схватив еще несколько предметов из комнаты и засунув их в карманы своего плаща.
Я опустилась на свое место и вздрогнула, обнаружив рядом с собой Аудире, которая каким-то образом обошла весь стол за то время, что мне понадобилось, чтобы опуститься на деревянный стул, и наклонилась, чтобы снова вдохнуть мой запах.
— Королевская особа, — сплюнула она, и струйка слюны попала в тяжелую каменную чашу, которую она держала в руках, прежде чем она поставила ее на стол с таким грохотом, что все вокруг зазвенело.
— Кровь избранных, — согласилась Види, появившись с другой стороны от меня и ухватившись за мой подбородок, она откинула мою голову назад, казалось, осматривая меня, несмотря на то, что ее глаза были зашиты. — Горящее пламя в темноте. Но