Читать интересную книгу Броненосцы Петра Великого - Алекс Кун

Выскочил из задымленной палатки, сел и закурил, трясущейся рукой. Закурив, подумал. И чего это так мучался? У меня же спички есть! Что мне мешает сделать молоточек, стукающей по спичке, если у него чеку выдернуть. Даже не молоточек, а пластину, оттянутую над спичкой, и удерживаемую от удара просто палочкой, которую выдергивают.

Докурил, вернулся в задымленную палатку. Критически осмотрел свое творение. Добавил еще одну ветку к разряднику, минуя замыкатель, и фиксируемую от срабатывания второй чекой, после выдергивания которой, сразу следует взрыв, в случае если первая чека уже выдернута.

Попробовал и этот вариант. То же работает, что не удивительно. Правда, только со второго раза. В первый раз не почистил разрядник от пороховой сажи.

На сколько хватит вольтового столба? Без понятия. В походе мы такие вещи творили из монеток, собирали всю мелочь по карманам и выкладывали столбики. Скорее, для развлечения, чем для дела — так что время работы этой батареи было не известно. Но явно нельзя дать высохнуть бумаге.

Не долго думая, сходил обратно в мастерские и отлил себе плошку горячего вара. Подождал, пока остынет, до густоты сметаны, и обмазал батареи им. Проверил. Работает.

Сел и задумался. Есть простой взрыватель из спички, и есть сложный и громоздкий взрыватель на батареях. Однако сложный взрыватель не позволит разминировать все те ловушки, которые мы понастроим, и порох не пропадет даром. Да и не такой уж он и сложный, если вдуматься.

Карусель еще загружали, немного времени было. Сходил в мастерскую, поручил кузнецам сделать мне четыре корзины железных лепешечек, четыре корзины медного конфетти, и две корзины полосок. Как все это делать, они в курсе. Сходили на склад, набрали подходящей медной посуды и железных гвоздей. Договорились о цене. Все готовое велел сносить морпехам. Вечером, с выделенными мне капралами самыми сметливыми, организовал кружок юного подрывника. Пояснять, зачем и почему — времени не было. Делали по рисункам. Столбики набирали по счету, схему соединяли по образцу и рисунку. Сделали еще два взрывателя, больше не смогли — материалы кончились. Позвал капрала, велел освободить этих морпехов от нарядов. А им соответственно — делать взрыватели, как только кузнецы принесут заготовки. Что это — никому не рассказывать. На это они мне резонно уточнили, что, и сами назначения не знают. Ну и хорошо. Можете говорить, что очередная придурь князя. Спать улегся у морпехов, может, хоть тут не найдут. А утром с каруселью в Азов.

Утром побежал к плотникам, вспомнив, что надо ящики. По дороге вспомнил, что еще надо почти святых братьев мобилизовывать, но тут было проще — так как моя тень поднялась еще раньше меня. Попросил его грузить святое воинство на карусель, не забыв оставить в Таганроге хоть одного дежурного. Ермолай меня огорчил, их не так много, и дежурных не будет. Ему виднее. Договорились встретится на головном фрегате карусели и расстались.

Ящики заказал большие, 50 на 25 дюймов, и 10 дюймов толщиной. По расчетам, на полтора пуда пороху и примерно на 1000 камешков. Пусть сделают, сколько успеют. Лишними не будут. Основная проблема была отсутствие досок. Лес привозили медленнее, чем мы его тратили, и по этому, практически сразу запретил делать тесаные доски. Тертых досок было настолько мало, что перед каждой бригадой пильщиков нервно переминались в очереди по несколько бригадиров строителей, выхватывая доски буквально из-под рук. В таких условиях делать ящики из досок становилось делом малореальным. Договорились с плотниками, что будем колоть пополам тонкие чурбаки от хлыстов, и делать ящики, внахлест, из них. К ящикам заказал еще и небольшие плотики, что бы одного человека держали. Плотники уже ничему не удивлялись, князь и тут уже приобрел некоторый ореол блаженного. Меня даже не спросили, зачем такие маленькие, когда можно делать нормальные. Спросили только, куда складывать, и попытались зарядить цену как за большие. Наивные. Князь у вас хоть и блаженный, но с зачатками экономического образования, полученного круговертью кооперативов прошлой жизни.

Окинул мысленным взглядом, что еще нужно сделать. Ужаснулся, от объема и для сохранения душевного спокойствия ограничил кругозор ближайшими днями. Думал об этом уже на карусели, бодро переходящей из Таганрога в Азов.

Перво-наперво надо запускать казаков в поход и братьев в огород, в смысле, в город. Торгово-разведывательная сеть, в азиатской части территории османов, становиться, остро актуальна.

Азов встретил карусель флотилией стругов, тут это оказался оптимальный способ разгрузки и погрузки, сжирающей много времени, но все равно самый быстрый.

Задержался на борту фрегата, так как не договорили с братьями о нюансах их будущей работы, и, видимо по этому, заметил странность. Часть стругов уходила восточнее основной массы. С одной стороны, ничего странного, до Азова дюжина километров, и пройти это расстояние можно разными протоками, которых тут великое множество. А с другой стороны, странно. Ведь основная масса явно пошла по отработанному маршруту.

Обратил внимание капитана на уходящие струги, задал вопрос. В ответ получил только пожатие плечами, мол, не его это дело. Становиться все интереснее.

Велел спускать шлюпку и сбрасывать в нее абордажный наряд, любопытно все же, куда везут часть добычи из Константинополя. Пока шлюпка, не торопясь, шла в кильватере основного потока, не выдавая интереса к уходящим чуть в сторону стругам — обсуждали с тенью, что это может быть. Сошлись на том, что это кто-то из своих крысятничает, уж больно маловероятной казалась возможность, что чужие вольготно себя чувствуют на берегах фаршированных русскими войсками. Тем более, много бояр в свите Петра пришло, у кого-то ведь могли и ручки зачесаться, при виде складов Таганрогских. А тут такой удобный случай, пока струги не разгрузили вроде, как и учета нет. Вот только у кого почесуха?

Снедаемые любопытством, крались за стругами, не допуская их в прямую видимость и ориентируясь на плеск весел и разговоры. Рукава Дона замысловато петляли, и скрывать небольшую шлюпку за высоким камышом труда не составило. Гораздо сложнее было не потерять струги, которые мы все же потеряли, и выскочили на них уже практически случайно, плутая по протокам. Сразу скажу, что открывшаяся картина радости не вызывала. У компании, разгружающей струги, по понятной причине, а у нас — по причине излишней многочисленности этой компании.

Мой самый главный индикатор опасности верещал мне снизу, что сейчас начнется стрельба, и вряд ли в нашу пользу. Вскочил с индикатора в полный рост, и на чистом наитии стал выкрикивать команды, обернувшись назад, к зарослям камыша, типа — «Четвертое капральство, обходи справа! Пятое слева! Второе и третье затаиться на месте! Без команды не стрелять!». После чего картинно сложил руки на груди и принял позу Наполеона, слегка испорченную качающейся шлюпкой. Не меняя позы, занялся чревовещанием, объясняя экипажу, как будем выкручиваться, пока они медленно подгребали к берегу. Экипаж даже не пикнул. Все сидели бледные, и мысленно уже отчитывающиеся перед привратником.

Ступив на берег, полюбовался на картину замершей перегрузке добра со стругов на подводы. Перегрузка замерла не от почтения к князю, увы, а оттого, что руки грузчиков заняли фузеи. Армейские, между прочим, да еще и в изрядном числе. Коль мой экипаж в шлюпке сподобиться взять по фузее в каждую руку и ногу, тогда в огневой мощи будем примерно равны. Недостающее количество стволов явно придется компенсировать красноречием, если оно соизволит выбраться из пяток, куда убежало за компанию со всем остальным.

Грозно прокашлялся, и, насупив брови, задал совершенно дурацкий вопрос, почему разгружают струги в не положенном месте. Дурацким, он показался не только мне, все присутствующие посмотрели на князя как на больного, даже команда шлюпки. А что делать? Начни кричать, что они расхитители и все арестованы — стрельба начнется сразу. А теперь есть небольшая пауза, которую поспешил заполнить.

— Так по чьему слову, добро государя, да воинов его верных, столь тайно разгружают?

По примеру Петра, повышал голос к концу фразы, одновременно вдевая в кармане пальцы в успокоитель, и идя в сторону наиболее богато одетых разгружателей. Ответ на мой вопрос был очевиден мне самому, нужно было только понять, кто отвечать начнет. Дослушав до «ты бы князь…» применил успокоитель на обозначившемся главном, немедленно начав кричать, распаляя себя, мол, «Меня! Князя! ТАК оскорбить! Ну все…»

Уже сам не помню, что орал, но дыбы и колья там вроде присутствовали. Надо завязывать тесное знакомство с повадками Петра, а то нахватался всякой жути.

Второй молокосос, явный родственник успокоенному, попытался что-то гневно вякнуть, дурашка. Не мне надо было отвечать, а команду к стрельбе давать. Теперь у меня было два успокоенных и возможность еще потянуть время, в бурном выражении чувств.