Читать интересную книгу Франция. Большой исторический путеводитель - Алексей Дельнов

Ситуация сложилась не для слабонервных. Германия захватила наиболее экономически развитые северо-восточные департаменты и удерживала их до 1918 г. В довоенное время там производилось 80% чугуна, 60% стали, добывалось 50% каменного угля. Собирали более половины урожая сахарной свеклы и пятую часть пшеницы.

В какой-то степени выручали поставки из Англии и США. Но в первую очередь надо было рассчитывать на себя. Сельское хозяйство многих районов было переориентировано на производство зерна: хлеб был важнее всего прочего. Вместо ушедших на войну молодых мужчин на заводы, фабрики, в шахты, на фермы пришли миллионы женщин, подростков, пожилых людей. В 1918 г. из 1 млн. 700 тыс. работников оборонной промышленности 430 тыс. были женщины - их называли «оружейницами». Когда появилась возможность вернуть из действующей армии часть специалистов и квалифицированных рабочих - они считались мобилизованными и находились на военном положении. Рабочий день в промышленности был увеличен до 12-14 часов, зачастую трудились и дольше.

В управлении экономикой кардинально возросла роль государственного регулирования - в большей степени, чем в других союзных странах, в том числе в России. Сложился военно-государственный капитализм. Государство контролировало железные дороги, финансировало строительство новых оборонных заводов, размещало военные заказы, осуществляло в невиданных прежде размерах закупки для нужд армии, устанавливало цены и зарплату.

Хотя население Франции не испытывало таких трудностей со снабжением, как в Германии и Австро-Венгрии, уровень жизни существенно понизился. Многие продукты исчезли из свободной продажи - действовала карточная система. Повсюду выстраивались очереди. Цены росли: государство, покрывая расходы, выпускало все больше бумажных денег и прибегало к внешним займам. Но в первый военный год в забастовках приняло участие не более тысячи человек. И очень редко раздавались еще призывы к миру - с ними не выступали ни основные социалистические партии и группы, ни конфедерация профсоюзов ВКТ.

Однако, когда в сентябре 1915 г. в швейцарском Циммервальде впервые собрались вместе на конференции левые социалисты в том числе и воюющих стран (Германии, Франции, России, Италии, Болгарии), сторонникам Ленина удалось включить в ее резолюцию пункт «о превращении войны империалистической в войну гражданскую».

***

Не добившись решительного успеха на Западе, Германия и ее союзники основной целью на 1915 г. поставили вывод из войны России. В апреле, осуществив чудовищной мощи ударом «Горлицкий прорыв» (юго-западнее Кракова), фельдмаршал Гинденбург развернул наступление силами нескольких германских и австро-венгерских армий. К осени Россия утратила Царство Польское, значительную часть Прибалтики, Белоруссии и Украины. Германия бросила на русский фронт огромное количество артиллерии, в том числе сверхтяжелых калибров. Огромные снаряды сметали полевые позиции русской армии, которая ничего не могла противопоставить вражескому огню - она испытывала нехватку и в обычных боеприпасах, «снарядный голод».

Западные союзники отдавали себе отчет, к чему может привести поражение России. Они попробовали было отвлечь германские силы, начав собственное наступление. Но попытки прощупать противника, нанося удары на разных участках фронта, встретили такой отпор и привели к таким потерям, что командование решило отказаться от масштабных действий. Чтобы перейти к ним ради спасения русской армии, требовалась такая же жертвенность, которую та недавно проявила в Восточной Пруссии - а культурные люди Запада к этому не были готовы.

Решили провести крупную операцию против Турции на ее собственной территории - в районе Дарданелл, на Галлиполийском полуострове. В случае успеха она сулила немалые стратегические выгоды: были бы захвачены не только Стамбул (тогда он вновь стал бы Константинополем), но и черноморские проливы. Россия была бы выведена из состояния полуизоляции от своих союзников - сообщение с ней осуществлялось только через Архангельск, по северным морям, и через очень уж далекий Владивосток.

На турецкий берег был высажен почти полумиллионный десант: англичане, австралийцы, новозеландцы, французский корпус. Но турки держались стойко, контратаковали. Блеснул военным дарованием полковник Кемаль Ататюрк. В конце концов (в январе 1916 г.) союзники, понесшие большие потери, эвакуировали свои войска.

Еще одна высадка была предпринята осенью 1915 г. в греческом порту Салоники - на этот раз чтобы спасти Сербию, на которую теперь наседала не только Австро-Венгрия, но еще и вступившая в войну Болгария. Против болгарской армии и открыли фронт, но Сербию это не спасло. Ее территория была захвачена, остатки армии, совершившие тягчайший переход через заснеженные горы, союзники переправили на остров Корфу.

России все же удалось остановить вражеский натиск, но ее потери за месяцы «великого отступления» 1915 г. составили миллион убитыми и раненными и не менее того пленными. Страна испытала такое потрясение, в том числе моральное, что о неизбежности революции заговорили во всех слоях общества. «В терновом венце революций грядет шестнадцатый год», - пророчествовал Маяковский. Великий поэт не намного ошибся…

***

1916-й запомнился французам как год «верденской мясорубки». В германском генеральном штабе решили, что теперь кратчайший путь к Парижу лежит через этот город на Маасе. Французское командование мыслило примерно так же и успело основательно подготовиться.

Немецкое наступление началось 21 февраля 1916 г. На 15-километровом участке прорыва было сосредоточено 17 дивизий. Но за 70 дней непрерывных боев германская армия продвинулась всего на 7 километров. Было захвачено два мощных форта, однако Верден устоял. Дальнейшие атаки тоже не принесли больших успехов. В октябре французы перешли в контрнаступление и к концу года вернули свое. С их стороны сражением руководил генерал Петен.

Одновременно англичане, чтобы поддержать союзника, вели наступательные бои на Сомме, восточнее Амьена. Хотя накал боев не уступал верденскому, больших территориальных приобретений не добились и они. В этих двух великих сражениях потери враждующих сторон составили около 2 миллионов человек.

Англичанами впервые были применены страшилища, которые как из страшного сна - танки (их тип маркировался как RWC, и не обделенные чувством юмора британские солдаты прозвали их «русскими ватерклозетами». Хотя буквами WC было зашифровано имя Уинстона Черчилля).

С этого этапа мировой бойни война на Западе стала вестись качественно по-новому. Появились орудия невероятных калибров - у немцев состояли на вооружении 380-мм мортиры. «Большая Берта» обстреливала Париж с расстояния более 100 км. Перед крупными наступлениями артподготовка велась по несколько суток, снаряды подвозились эшелонами. Но атакующих ждали сюрпризы. Оборона зарывалась на огромную глубину, подземные бункеры образовывали целые улицы и поселки. Пулеметный огонь был страшен: иногда его плотность была такова, что тысячи солдат валились, как подкошенные, едва выскочив из окопов.

Однажды англичане перед своим большим наступлением повели под вражеские позиции подкопы такой глубины и разветвленности, что объем работ вряд ли уступал прокладке лондонского метро. Когда наконец прогремели чудовищной силы взрывы, и «томми» (английские солдаты), пошедшие вперед, оказались там, где только что были линии вражеских окопов - из-под земли доносился леденящий душу гул: это стонали тысячи еще живых немцев.

В конце мая - начале июня 1916 г. в Северном море произошло крупнейшее за всю мировую историю Ютландское морское сражение. Германский флот решился наконец перехватить инициативу и пошел на открытое столкновение с британским. Более двухсот вымпелов развевалось над кораблями в начале этой битвы! Мощь орудий главных калибров дредноутов и крейсеров была всесокрушающей. При взрыве пороховых погребов бронированные гиганты превращались в раскаленную пыль. Англичане потеряли больше, но не настолько, чтобы враг смог вырваться на океанские просторы. После этой битвы надводный германский флот до самого конца войны практически сидел взаперти.

Разрослись воздушные армады, прославленные асы становились национальными кумирами. Во Франции особенно гремело имя Жоржа Гинемера, в Германии - «красного барона» (по цвету его биплана) Манфреда фон Рихтхофена. Последнему не многим уступал в популярности Герман Геринг (Генемер и Рихтхофен погибли в боях, а Геринг - это тот самый «наци № 2»). Германские цеппелины теперь сбрасывали бомбы не только на Париж, но и на Лондон. К ним присоединились самолеты - бомбардировщики новейших конструкций.

Что заставляло людей терпеть весь этот ад? А ведь воевали едва ли не с тем же остервенением, что и в 1914 г. Национальная гордость, командный дух, индивидуальное самоутверждение? Не будем вдаваться в исследование - остановимся на том, что есть загадка русского характера, и есть загадка характера западного.