Читать интересную книгу Китайский попугай - Эрл Биггерс

– Как мы договоримся? Я подойду к гостинице в определенное время, – предложил Боб.

Кисло взглянув на него, китаец предложил:

– Пять часов, может быть?

– Очень хорошо! Значит, договариваемся на пять.

– Мистер опоздать, моя не ждать, – так же кисло добавил китаец.

– Я буду вовремя, – заверил его Боб.

Молодой человек уже собирался вслед за Паулой Вэнделл выйти из комнаты, но его остановил Мэдден:

– Если ваш отец позвонит, я передам ему ваше мнение – дело необходимо завершить.

Боб нахмурился – об этом он не подумал. Отец действительно мог непредвиденно вернуться в контору, и секретарша передаст ему просьбу позвонить на ранчо Мэддена. Но нет, это маловероятно. Главное же – не показать Мэддену и его секретарю замешательства, не менять своих планов. Как можно небрежнее Боб ответил:

– Разумеется, сэр. А если он захочет все-таки переговорить со мной, пусть позвонит после шести.

Забежав в свою комнату за шляпой, он вышел из дома. Паула уже разворачивала машину. Боб открыл ворота и, когда девушка выехала со двора ранчо, запер их и не смог сдержать радостной, глупой улыбки, садясь в машину рядом с Паулой.

Молодому человеку наконец-то представилась возможность увидеть при дневном свете пейзажи пустыни, «безбрежный песчаный океан», как выразился Чарли Чан. И похоже, он был прав. Высоко над заснеженными горными вершинами на горизонте простиралось невиданной красоты кобальтовое небо, а вокруг, насколько хватало глаз, – пустыня, бесконечная серая равнина, лишь кое-где перечеркнутая зарослями сухого кустарника. И кусты, и редкие деревья были здесь колючие, хищные. Они то вытягивали ветви, преграждая путнику дорогу, то угрожающе поднимали их вверх, то пугали растрепанной ветром путаницей колючих сплетений. Особенно неприятное впечатление производило часто встречающееся здесь Иудино дерево, напоминающее черные, обгоревшие в пожаре пни. И весь этот малопривлекательный пейзаж освещал живой факел – победно сияющее солнце, невероятно чистое и яркое, устрашающее своей огненной мощью.

– Ну и как вам нравится? – дав Бобу возможность вдоволь налюбоваться пустыней, поинтересовалась Паула.

Тот пожал плечами.

– Похоже на выгоревший дотла ад, от которого остался лишь пепел.

Девушка улыбнулась.

– Суровый приговор. Первое впечатление от пустыни, как правило, отрицательное. Я очень хорошо помню тот вечер, когда мы с отцом впервые приехали в Эльдорадо, и я, маленькая девочка из Филадельфии, воспитанная в традициях старой культуры, выйдя из поезда, впервые увидела пустыню – дикий, непривычный мир. Мне трудно передать, в каком я была отчаянии!

– Бедная малышка! Но позже вы полюбили эти места?

– Да, но не сразу. Красота пустыни открывалась мне постепенно, как, впрочем, и любому человеку: для этого нужно время, и тогда человек почувствует могучее очарование этих мест. Мне бы очень хотелось показать вам эти безжизненные места весной, после сезона дождей, чтобы вы тоже почувствовали очарование пустыни. Вербена на многие километры покрывает тут землю толстым розовым ковром, а каждое дерево, даже самое уродливое, старается украсить себя очаровательно нежными цветами. А ночи в пустыне! Прохладные даже в самое знойное лето, исполненные какой-то особенной тишины и покоя. Благоухающий чистейший воздух и мириады сияющих звезд…

– Наверняка прекрасное место для отдыха, – скептически заметил Боб, – только мне это ни к чему, я-то не очень измучен работой.

– Как знать, как знать! Не исключено, что и вы станете членом Клуба друзей пустыни. Хотя… сомневаюсь, ведь для этого человек должен быть впечатлительной натурой, способной понять и оценить красоту пустыни. Не каждому это под силу, не всех мы принимаем в члены своего клуба.

Прямо по ходу их машины показалась маленькая деревянная будка, а рядом с ней – огромное объявление: «Стоп! Ты уже приобрел участок в Дэйт-Сити?» Услышав шум мотора, из будки выскочил молодой человек в помятом костюме и поднял руку, преграждая им путь. Паула послушно затормозила. Молодой человек кинулся к машине, выкрикивая на ходу:

– Приветствую вас, господа! Не проезжайте мимо своего счастья! Разрешите показать вам, где вскоре вознесется Дэйт-Сити, жемчужина пустыни. Спешите, пока еще не проданы все участки!

Неуверенно оглядевшись и не заметив никаких признаков будущей жемчужины, Боб произнес:

– Простите, но нас это не очень интересует.

– Да-а? – зловеще протянул молодой торговец недвижимостью. – Позвольте вам напомнить, сэр, что в точности такие же слова произносили те простаки, которые отказались приобрести участки в том месте, где теперь проложен Виллшет-бульвар в Лос-Анджелесе. Их, видите ли, это не интересовало, а ведь могли приобрести там участки по дешевке! Надо смотреть в будущее. Вот вы, например, что вы видите на этом месте в недалеком будущем?

– Да то же самое, что и теперь.

– Ах какая слепота, никакого полета фантазии! Нет, не вечно тут будет пустыня. Вот, взгляните, – он показал на небольшую свинцовую трубу, обложенную камнями и отдаленно напоминающую фонтан. – Что это, по-вашему? Живительная влага, бьющая из песчаных глубин пустыни! И что же это означает? А то, что здесь вырастет большой город, небоскребы устремятся в эту безбрежную синь, и столь же стремительно вверх вознесутся цены на землю. Пять тысяч долларов будет стоить то, что сегодня стоит два доллара, всего-навсего два доллара!!!

– За доллар я, пожалуй, купил бы, – насмешливо сказал Боб и тем самым разбил надежды агента по торговле недвижимостью. Тогда тот попытался найти понимание у девушки:

– Разрешите обратиться к вам, мисс. Перстень, который я вижу на вашем безымянном пальце, говорит о предстоящей свадьбе. – Тут только Боб Иден обратил внимание на перстень, который и в самом деле носила Паула, – большой изумруд в тонкой платиновой оправе. – А свадьба всегда связана с мечтами о будущем. И если бы вы, господа, сегодня приобрели здесь участок, то со временем для ваших… гм… для будущих поколений это стало бы целым состоянием. Ну скажите же, что я прав!

– Может, вы и правы, – согласилась девушка, – однако кое в чем ошиблись: этот молодой человек не мой жених!

– О, прошу прощения, – смутился излишне шустрый агент.

– Увы, я всего лишь случайный знакомый, – подтвердил Боб.

– Оно и видно, что вы тут – человек случайный, – взял себя в руки агент и кинулся в атаку с другого фланга, – именно поэтому вам трудно понять, что некогда и Лос-Анджелес выглядел такой же пустыней, как и эти места.

– Да и сегодня не намного лучше, – презрительно бросил Боб.

Торговец недвижимостью внимательно взглянул на Боба:

– А, понимаю, так вы из Сан-Франциско? – И, обратясь к Пауле, добавил: – Значит, этот молодой человек – не ваш жених? Примите мои искренние поздравления.

Боб Иден громко рассмеялся.

– А я об этом искренне сожалею!

– Я тоже сожалею, когда встречаюсь с людьми, которые не хотят воспользоваться шансом, предоставленным им самой судьбой. Если же вы все-таки одумаетесь и решитесь приобрести здесь участок земли, знайте, что по субботам и воскресеньям я буду ждать вас на этом самом месте. В Эльдорадо у меня контора, там можно застать меня в остальные дни недели. Прощайте, сэр, и, хотя вы и из Сан-Франциско, я рад был с вами поговорить.

Оставив позади немного грустного, но старающегося не терять оптимизма торговца недвижимостью и его так называемый фонтан, Боб Иден и Паула Вэнделл поехали дальше.

– Бедняга, – сказала девушка, прибавляя скорость, – нелегко быть пионером в пустыне.

Боб не отозвался, продолжая хранить угрюмое молчание. Паула с удивлением взглянула на него.

– Что с вами?

– Не наблюдательный я, – наконец с горечью произнес молодой человек.

– О чем вы говорите? Не понимаю.

– Да о вашем перстне, ведь я не обратил на него внимания. Значит, вы обручены?

– Логично мыслите, мистер Иден.

– Только не говорите, что собираетесь выйти замуж за одного из этих… напомаженных киноартистов.

– Неужели я похожа на такую?

– Нет. Опишите мне этого счастливчика.

– Наоборот, это я счастливица.

– Не сомневаюсь, – пробурчал Боб и опять надолго замолчал. Наконец Паула не выдержала:

– Вы на что-то рассердились?

– Да нет, на что мне сердиться, просто меня огорчило это известие. Огорчает и ваше нежелание говорить на эту тему.

– Что ж, есть темы, на которые мне действительно не хочется распространяться, тем более что с вами мы знакомы так мало…

– Как прикажете. Давайте на другую тему. Двадцать четыре часа прошло с того момента, как я увидел впервые пустыню, и должен со всей ответственностью заявить – жестокий это край. Же-сто-кий.

Машина взбиралась вверх по дороге, вьющейся между двумя высокими холмами. Вот и перевал. Внизу во всей красе раскинулся перед ними городок Эльдорадо, обступивший со всех сторон небольшое красное здание вокзала. Отсюда городок казался маленьким, беспомощным, затерянным в песках необъятной пустыни.