Читать интересную книгу Золото - Крис Клив

Том, раскрыв от изумления рот, наблюдал за тем, как парни и девушки выстроились в шеренги. Наглец, представившийся Джеком Аргаллом, отдавал команды с сильнейшим шотландским акцентом.

Все гонщики начали бег на месте. Даже Зоя вышла на трек. Джек встретил ее аплодисментами.

– Очень мило, просто очень! А теперь было бы славно, если бы молодые люди побежали трусцой против часовой стрелки… Спасибо, прелестно! А барышень я попросил бы продолжить разминку на месте. Руки за спину, если не возражаете, грудь вперед… Спасибо, очень хорошо. Постарайтесь как следует, девочки! Самым гибким из вас достанутся самые быстрые велики.

Девушки смеялись, однако послушно продолжали разминку. Кейт тянулась вперед с такой силой, что у нее вспухли вены. Парни продолжали пробежку от стартовой линии.

– Отлично, ребята! – кричал Джек. – В следующий раз пробежите весь круг целиком, а сейчас, прошу вас, переходите на бег трусцой, спиной вперед. А вы, барышни, – ноги на ширину плеч и выполняем наклоны до пола, касаемся пальцев ног. Вот так, замечательно. Покажите мне, насколько низко вы можете наклониться.

Наблюдая за происходящим с самого высокого ряда, Том едва удерживался от смеха. Парни пытались бежать по треку спиной вперед, но на виражах, где наклон был крут, это оказывалось очень непросто. Ребята начали спотыкаться. Послышались ругательства. Девушки послушно наклонялись, задирая вверх попы.

– Прекрасно, джентльмены, – продолжал развлекаться Джек. – Продолжайте бег спиной вперед, но теперь я прошу вас на каждом втором шагу хлопать по бедру рукой крест-накрест, а на каждом восьмом – обеими руками по шее. О том, у кого это получится лучше всех, у кого прекрасная координация, я доложу тренеру.

Это задание выполнялось просто ужасно. Звуки хлопков, падений и брани эхом разносились по велодрому. Девушки прекратили наклоны и, смеясь, стали наблюдать за парнями. На дальней стороне трека началась настоящая куча-мала.

Джек широко улыбнулся девушкам.

– А теперь, леди, если вы уделите мне свое драгоценное внимание, я сделаю чудовищное признание. Меня на самом деле зовут Джек Аргалл, но Томас Восс ни о чем таком меня не просил. Я всего-навсего один из вас. Вообще-то я понятия не имею, где его носит. Поэтому просто воспользуюсь открывшейся мне возможностью и сообщу вам, девочки, что я – действующий национальный чемпион Шотландии по пуш-байку, а это мои настоящие бицепсы; в данное время я холост, а вы все потрясающе красивые и гибкие; и еще вот что: в этот самый момент я – единственная особь мужского пола в этом заведении, кто не выглядит ослом и не исполняет баварский танец со шлепками задом наперед. Благодарю вас.

Он отвесил девушкам земной поклон. Изящно взмахнул рукой.

Все молчали. Первой расхохоталась Кейт, и Джек озорно ей подмигнул. Смех сменился приступом кашля, и Джек взял Кейт под локоть.

– Простите, вам нехорошо?

Кейт покачала головой. По ее лицу текли слезы.

Парни, бранясь, вернулись к стартовой линии. Этот самый Джек обвел их вокруг пальца. В ответ на брань он поднял руки: «Сдаюсь!» Теперь смеялись все или почти все. Зоя шагнула к Джеку, посмотрела ему прямо в глаза. Ее лицо отделял от его лица один дюйм. Зоя вся дрожала. Смех прекратился.

Зоя процедила сквозь зубы:

– Кто… – процедила Зоя сквозь зубы. – Ты… Кто ты такой, черт?

Джек развел руки в стороны.

– Ну ладно, ладно! Я пошутил!

– Хорошенько нас рассмотрел, да? И как мы тебе?

– Ну… По правде говоря, все очень хорошенькие.

Зоя врезала Джеку под дых. Она вложила в удар весь свой вес. Удар застал Джека врасплох. Он пошатнулся и сложился пополам.

– А теперь, – сказала Зоя, – взгляни на меня иначе. Джек выпрямился, улыбнулся, примирительно поднял руку.

– Пожалуйста…

Он не закончил фразы – звук пощечины разнесся по велодрому. Том кожей почувствовал этот мощный удар, физически ощутил, как зажглась на щеке кожа, и у него перехватило дыхание.

Джек потер горячую щеку.

– Запомни это, – спокойно сказала Зоя.

Все остальные замерли в полумраке и уставились на нее. Глаза дикие, лицо белое.

– Ну, чего вылупились?! – прокричала Зоя. – Для вас это все пустяки? А для меня это не «Руководство для девочек» и не что-то такое, что я делаю по субботам, чтобы мамочке легче было прибрать в доме.

Ошарашенные спортсмены молчали. Том поспешно вытащил из кармана мобильник и позвонил в пультовую комнату. Свет прожекторов сменился с оранжевого на белый. Тени съежились. Велодром осветился. Парни и девушки заморгали от ударившего в глаза света.

Том спокойно спустился к треку, придерживаясь за поручень, чтобы не слишком утруждать колени, обвел всех взглядом.

– Итак, ребятки, – сказал он, – похоже, во всем виноват я. Джек, ты скотина. Ранен?

Джек потер щеку.

– Нет.

– А ты, Зоя, опасна. Сожалеешь?

Зоя в упор посмотрела на Джека, отрицательно покачала головой.

– Что ж, поставим вопрос иначе. Если мы все согласимся с тем, что Джек вел себя неподобающим образом, а мы были неправы, когда смеялись, согласишься больше не вести себя агрессивно на треке?

Зоя пожала плечами. Скорчила гримасу – ее можно было понять и так, и сяк. Но Том не мальчик: он понял, что это знак согласия.

– Ну вот и славно, – сказал он и поднял руки. – А теперь слушайте. Том Восс – это я. Я не горжусь тем, что сейчас здесь произошло. Фокус с регистрацией я проделываю каждый год. Считаю себя хорошим тренером, но у меня всего три дня для того, чтобы выяснить, кто из вас способен участвовать в международных соревнованиях, вот почему я начинаю свою работу под прикрытием, присматриваюсь к вашему поведению. Думаю, я узнал все, что нужно. А теперь покатаемся. Вы не против?

Спортсмены разулыбались – не смогли сдержаться. Они сразу изменились: стояли как каменные, а тут расслабились. Слегка согнули ноги в коленях, сжали пальцы, переместились с пятки на носок. Напряглись их лодыжки, участилось дыхание.

Том улыбнулся в ответ.

– Господи Иисусе, да вы прямо как стая волков! Никто не посмеет теперь сказать, что вы не крутые!

Он распределил между спортсменами велосипеды – довольно простенькие; в царапинах; рамы из тяжелой стали, – дал время подогнать велосипеды под свой рост, велел каждому написать свое имя маркером на бумажной ленте, приклеенной к верхней трубке рамы. Правда, сначала пришлось оторвать ленту с именем предыдущего гонщика.

Затем Том велел всем снять лишнюю одежду и остаться в гоночных комбинезонах. Полчаса ушло на велосипедную разминку. Спортсмены вели свои машины медленно, друг за другом, словно корабли в водовороте.

Они двигались по кругу, а Том наблюдал, анализируя в уме их спортивную форму. После десятка кругов он уже знал, кто те трое, которые достигнут вершин. В безжалостном свете прожекторов увидел, что для серьезных соревнований доберутся только Зоя, Кейт и Джек. Именно они станут сражаться один на один на покатых дощатых помостах велодромов мира – этих гладиаторских аренах, в окружении ревущей толпы, где скорость и одиночество человека томятся в рабстве и их можно увидеть своими глазами. Они станут самыми сильными спортсменами планеты, разгоняя свои машины до таких скоростей, что покажется, будто начинает кричать даже воздух.

На велодроме их спринтерские заезды будут продолжаться менее двух минут, но сотворение этих минут началось уже сейчас, перед глазами Тома. Они войдут в спорт вместе, начнут свирепо ссориться, любить, проклинать и мириться. Они вместе пройдут этот путь, им станет хорошо за двадцать, а потом слегка за тридцать. Они научатся дышать в такт, работать педалями со скоростью летящей птицы, они станут выигрывать и проигрывать миллиметры. Мельчайшая ошибка – легкое прикосновение колеса к колесу, – и сломаются кости и велосипеды. На них не наденут брони – только аэродинамичное трико, под тканью которого проступает каждая мышца – и слабая, и крепкая. Они будут носить зеркальные очки или визоры, чтобы спрятать глаза, стать неузнаваемыми. Чем чаще им придется участвовать в гонках, тем быстрее начнет изменяться их сознание. Они ощутят движение воздуха в воронках, создаваемых движением соперника, узнают, что означает жжение в каждом волокне каждой группы мышц; они поймут, насколько важны непрерывно меняющиеся показатели температуры, влажности и текстуры поверхности, определяющие предел силы трения шины на каждом квадратном сантиметре трека. Они почувствуют, что такое надежда, преследуемая ими, и неудача, преследующая их. Они осознают свое будущее и свое прошлое, мельчайшую деталь каждого мгновения – от пятнышек на досках трека до косичек маленькой девочки в синем клетчатом платьице, сидящей в тридцать восьмом ряду и затаившей дыхание, потому что именно сейчас ей захотелось стать такой, как они. Как работает их психика во время гонок? Это останется неведомым и для литературы, и для науки. Гораздо больше окажется изученным сознание охотящихся акул.