и всем прочим, оказавшимся в заточении у колдуньи в различных формах, каждый сообразно своей природе. Тип господствующей в нас страсти определяет курс нашей жизни не только здесь и сейчас, в данный момент, но также и в мирах потусторонних.
Теперь взглянем на неизбежный процесс перемены, называемый смертью. Этот переход от одного состояния жизни к другому есть неодолимый закон жизни и происходит в предначертанное время, зачастую с ошеломляющей быстротой и внезапностью, когда его меньше всего ожидают. Смерть не знает календарей, и никто не может предсказать дату ее прихода, никто при всей своей ловкости и хитрости не может ускользнуть от нее. Каждое живое существо имеет свою продолжительность жизни. Мы все живем, двигаемся и существуем во времени, и когда песок времени просыплется, приходит эта перемена и продолжает приходить снова и снова до тех пор, пока человек не доберется до самых далеких границ времени и не вознесется в Безвременье.
Смерть, как мы видим, есть нечто реальное и неизбежное. Она, пожалуй, самая реальная вещь среди всех нереальностей мира. Каждый, богач и бедняк, король и нищий, юный и старый, больной и здоровый, должен будет пройти сквозь ее двери, нравится ему это или не нравится. Человек может жить долго или коротко, 100 лет или лишь немного, но никто не может жить вечно в одной и той же физической форме, которая со временем наверняка придет в упадок, обветшает и обратится в утомительно обременительный, так сказать, мельничный жернов на шее — человек тогда в полном отчаянии может взмолиться о быстром освобождении от этого тяжелого груза, висящего вокруг его «я».
Никто не остается. Все уходят,
Короли и нищие,
Каждый в свой определенный час.
Ади Грант Сахиб. Ramkali MI
Магометанский дервиш дает нам совет:
Всю свою жизнь ты оплакивал смерть
и того, и другого,
Почему бы теперь не подумать тебе
О своей грядущей судьбе.
Является ли смерть мучительным процессом? Таков наш следующий вопрос. Говоря откровенно, для многих это именно так. Священные Писания говорят нам о той мучительной боли, которую испытывает умирающий во время смерти. В Бхагавад Пурана сказано, что терзания предсмертной агонии можно сравнить с укусом миллионов скорпионов разом. А в Священном Коране страдания умирающего сравниваются с состоянием человека, которому тянут по пищеварительному тракту колючую ветку. Священные Писания сикхов говорят примерно то же: «Жизненные потоки вытаскивают из тела». Все эти и подобные утверждения всего лишь иллюстрируют безмерность пытки, которую, возможно, испытывает человек, когда появляются демоны смерти и насильственно извлекают дух из тела. Однако что именно происходит во время смерти, знает только сам умирающий. Никто не вернулся после смерти обратно, никто не перешагнул границу страны усопших, чтоб рассказать нам об ощущениях смертного часа.
Каждый страдает в одиночку, а затем навеки впадает в безмолвие. Находиться на смертном одре — это воистину быть пригвождаемым к кресту.
А комната смерти обращается склепом для хранения костей. Вряд ли возможно остаться равнодушным, глядя, как некоторые умирающие целыми днями с предсмертным хрипом в горле маются без передышки в невыносимой агонии на своем смертном одре. Кто может облегчить пытки смерти? Все беспомощно стоят вокруг. Лучшие врачи дают лекарства до самого конца, сиделки ходят на цыпочках. Близкие родственники и друзья с глазами, полными слез, с помутневшими от горя взглядами и мрачными лицами — все ожидают неизбежной кончины. Кто слышит жалобные вопли несчастной жертвы? Кто слышит плач его близких, жены и детей?
Пока жена растерзанная стонет,
Дух одинокий улетает прочь.
Кабир
Об Александре Великом (356–323 гг. до н. э.), царе Македонии, покорителе мира — как о нем говорили уже в те времена, рассказывают, что согласно предсказанию он должен был умереть только тогда, когда земля обратится металлом, а небо золотом. Ввиду того что ни то, ни другое считалось невозможным, царь решил, что ему дарована вечная безопасность. Он вообразил и поверил, что бессмертен, как олимпийский бог. После длительного и изнурительного похода на Восток, когда царь уже пересекал пустыню около Вавилона, возвращаясь в Грецию, он дурно себя почувствовал и обессилел от высокой температуры. Не имея сил держаться в седле, он с помощью верных соратников слез с лошади и лег на распростертую по земле кольчугу, подбитую изнутри бархатом, которую снял с себя один из его полководцев. Чтобы уберечь повелителя от беспощадных солнечных лучей пустыни, он вдобавок раскрыл над царем свой золотом вытканный зонт. И тут-то великий герой многих битв, непобедимый завоеватель понял, что конец его близок: он лежал на земле, обратившейся металлом, и над ним, как небо, простирался золотом вытканный зонт. Царя охватил страх. Обратившись к своим лучшим врачам, он со слезами на глазах умолял их помочь ему продлить хоть ненадолго жизнь, чтобы смог он вернуться домой к матери, которую любил. Как один, все врачи заявили о своей полной беспомощности. Александр Македонский предложил им половину своего царства, а затем и все царство за возможность отсрочить час смерти.
Кто в силах изменить Божественный указ?!
На десятый день болезни, когда военачальники один за другим проходили сквозь палатку умирающего царя, он, прощаясь с ними, приказал, чтоб во время похорон руки его были положены поверх савана, дабы все видели: великий властелин покидает этот мир с пустыми руками — точно так же, как и пришел в него.
Такова же печальная история одной великой и талантливой королевы, повелительницы многих земель. Народ обожал ее за ослепительную красоту и восхищался ее глубокой проницательностью. Она правила мудро и долго. Выросшая среди роскоши, с сотнями слуг и служанок вокруг, она ни разу не задумалась, что на свете существует такая вещь, как «смерть». Когда пробил ее последний час, ею овладело великое беспокойство и охватила мучительная тоска. Ничем не смогли помочь стоявшие вокруг врачи, бессильные развеять ее страх и терзания. Когда смерть уже смотрела ей в лицо, они попытались утешить ее и попросили подготовиться к последнему путешествию.
— Что?! — в ужасе воскликнула она. — Куда я отправляюсь?!
— Увы, в страну, из которой нет возврата.
— Не сон ли это? — спросила она, не веря своим ушам.
— Нет. Вам придется идти. Ваше Величество.
— Неужели есть страна, из которой нет возврата? А если есть, то где она?
— Далеко, далеко от этого мира, — ответил царедворец.
— Разве не могли вы найти ее для меня вовремя? И какие приготовления вы сделали, чтоб мое пребывание там было удобным?
— Никаких, Ваше Величество.