— Тия. Я с радостью помогу тебе, — последовал мой искренний ответ. — Но это, к сожалению, уже не понадобиться. Чтобы дожить до сегодняшнего заката нам потребуется просто невероятное количество удачи. Всеединые просто не располагают таким её запасом.
— Всё равно, я хотела бы, чтобы ты пообещал! Скажи, что если мы выберемся отсюда целыми, то ты не дашь мне сойти с ума и вновь стать зверем!! Или, ещё хуже, марионеткой Азиериса, — пусть я знаком с ней совсем недавно, но уже проникся уважением к этой, несомненно, чрезвычайно стойкой женщине. — Любыми способами…
— Даю слово тёмного мага.
О той клятве мне никогда не приходилось жалеть, и, зная, что ждёт меня в будущем, я всё равно бы с полной уверенностью и без секунды сомнения дал бы её ещё хоть тысячу раз. В одночасье мы с Тией стали из смертельных врагов товарищами по несчастию. Ведь мой страх весьма близок к её собственному, и мало найдётся людей, которые бы поняли до конца наши кошмары.
* * *
Из бочки раздались растроганные всхлипы, разорвавшие неловкое молчание, которое воцарилось после моего обещания. Все слова уже были сказаны, поэтому и поговорить оказалось не о чем, а моя желеподобная подруга, сама того не зная, подбросила замечательную тему.
— Что случилось? — как можно более мягко сказал я.
— Это так грустно! Тия, ты — хорошая! — гулко ответила девушка, не прекращая плакать.
— Спасибо, склизкая. Кстати, где ты её нашёл? Она уже успела переломать всё, что я знаю об этом виде. Разве обычно слизни не сидят на одном месте, пока не умрут от старости?
— Ну, мой — особенный, — шутливо сказал я, подмигивая. — Моя подруга получила отличное воспитание.
Не знаю, как ей это удалось, но Атрама умудрилась изобразить крайнюю степень смущения, находясь всё в той же бочке. Она польщёно затихла, перестав рыдать.
— Её интеллект и способности находятся на гораздо более высоком уровне, чем у сородичей, даже красных. Не увидь я это чудо вживую, думала бы, что она — тёмный слизень, — задумчиво продолжила Тия. — И всё-таки, как думаешь, что они с нами будут делать? А то у меня складывается такое впечатление, что о нас забыли, и помирать нам тут теперь с голодухи.
— Меня, скорее всего, принесут в жертву Тимису, — буднично пожал плечами я. — Он любит такие подношения, ведь мы, тёмные маги, используем его собственную силу, чтобы бороться с ним же. Некоторые утверждают, что в лабиринтах бездны для таких, как я, отведён специальный уголок. Видимо, мне стоит быть польщенным от такого богатого божественного внимания.
Суккуба понимающе фыркнула, представляя себе, что скажут ей её покровители, когда их блудная дщерь вернётся в родной дом. Все когда-нибудь умирают, даже демоны.
— А вот что ожидает вас, признаюсь, для меня загадка. Тебя, возможно, отпустят, особенно, если притворишься своей. Ну, про Атраму вообще ничего не могу сказать. Как относятся слуги тёмных к обычным монстрам никому неизвестно, кроме них самих…
— Тихо! — шикнула на меня, ни с того ни с сего, суккуба и начала усердно прислушиваться. Я послушно заткнулся, тоже пытаясь что-нибудь уловить, но это было обречено на провал. Человеку никогда не тягаться с монстрами и демонами в вопросах зрения, слуха и нюха. — Атрама, ты слышишь?
— Угу, происходит ничто странное, — согласилась бочка.
— Да что там!? Мне-то скажите!
— Это похоже на… бой! Звон оружия, крики и топот ног.
Битва, сейчас и здесь? Они не смогли поделить мою печёнку и теперь сражаются за неё? Приятно было бы, если это так, хе-хе (вдруг, перебьют друг друга, и мы выйдём сухими из воды).
Пещеру ощутимо тряхнуло, и на нас просыпался град мелких камушков. В ход пошла магия. Неужто они и правда дерутся между собой? Или, возможно, напал кто? Звуки боя всё приближались. Ещё несколько раз стены тряслись, как в лихорадке, да так, что мне становилось не по себе (кому хочется окончить свою жизнь погребённым под тысячью тонн камня). Через пару минут мне надоело строить догадки из воздуха, и мы, молча, стали ждать развязки, какой бы она не была. Мои теории всё равно никаким образом не могли повлиять на ситуацию, а лишь отвлекали мозг от не самых светлых мыслей. Спустя ещё немного времени, всё стихло. Это могло означать лишь одно: какая-то из враждующих сторон одержала-таки победу.
— Момент истины, дамы… — патетично, с некоторым драматизмом заключил я, явственно расслышав шаги. Вроде как человеческие, но кто его разберёт?
Неизвестный остановился в полудюжине локтей от решётки, являющейся входом в нашу камеру так, что он нас видел, а мы его нет. Раздался тихий разговор. Затем, с оглушающим лязгом, проход открылся, наверно там где-то был переключатель, заставивший металлическую решётку убраться в стены. Наши спасители вошли, и я в очередной раз поразился, насколько ироничной может быть судьба. Из затейницы Каэлерис получился бы неплохой писатель остросюжетных романов.
Никогда не думал, что буду рад увидеть сутану монаха Церкви. Их было двое. Здоровенные бугаи, один с коротким мечом, а другой вообще без оружия.
— Маг Эрик, по прозвищу Ворон, я полагаю? — гортанным голосом поинтересовался тот, что был без смертоносных железяк.
— И его спутница Тия! — внезапно вмешалась в разговор суккуба, заставив этих двоих клоунов подпрыгнуть от неожиданности. Демоница широко улыбнулась, наблюдая за произведённым фурором. Монахи инстинктивно дотронулись до цепочек с амулетами всеединых на них. — Мальчики, будьте добры, снимите с меня цепи, и я покажу вам небо в алмазах, — томно добавила она, выпятив грудь. Я молчал, наблюдая за бесплатным представлением. — Ну же, не стесняйтесь!
— Закрой рот, демоническое отродье!
— А грубить сразу зачем? — сделав губки бантиком, обиженно спросила Тия. — Вам научиться общаться с прекрасными дамами, а то ведь не женитесь никогда.
— Это ты-то прекрасная? — ехидно вставил я.
— Затки эту говорливую тварь, — раздражённо сказал тот, что с мечом. — Каждое её слово оседает скверной на наших душах.
— О, поверьте, мальчики, вам и без меня много за что каяться надо, — ядовито прокомментировала суккуба, пытаясь отстраниться от попыток засунуть ей в рот какую-то тряпку. — Да по сравнению с вами я ч… Ммм-мым-мгых.
— Ну вот! Молодцы, будет этой вредной гадине урок, что иногда стоит подержать рот на замке, — наставительно сказал я, подтрунивая над женщиной, которая теперь не могла ничем ответить, кроме нечленораздельного мычания и испепеляющего взгляда.
Монахи переглянулись. Один пошёл за подкреплением, а другой остался нас сторожить. Вскоре всю маленькую комнатку прямо-таки заполонили эти медные лбы, ясно давая нам понять, что если мы будем дурить, то ничего хорошего нас не ждёт. Меня освободили от кандалов, но немедленно завели руки за спину и связали их специальной верёвкой, между прочим, эльфийского происхождения. Выпутаться из неё невозможно не содрав кожу вместе с мясом, а чтобы порвать, нужно иметь нечеловеческую силищу. Вечно ушастые всякие хитроумные штуковины измыслят, а мне потом отдуваться. Помнится, в школе старшие ученики подшутили над одним из преподавателей — они скинулись и закрыли дверь в его кабинет замком эльфийского производства, а ключ спрятали. Проблема в том, что и я находился там — сдавал зачёт по магии рун. Мы с ним просидели там около десяти часов. С тех пор у меня привилась стойкая непереносимость к этому виду колдовства. Потом, после сотен неудачных попыток взломать этот замок волшебством или отмычками, дверь просто-напросто вырезали вместе с куском стены, которая была толщиной в полтора локтя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});