В том же 1919-м, летом, младшая сестра Габриэль Шанель, 33-летняя Антуанетта выходит замуж за бравого аса британских воздушных сил Оскара Эдварда Флемминга, который был младше своей избранницы на восемь лет. Свадьба состоялась в Париже, свидетелями у Антуанетты были Артур Кэпел и жених подруги-тетушки Адриенн Морис де Нексон. Вскоре после свадебной церемонии молодожены уехали в Канаду. Чтобы занять сестру делом и дать ей средства к существованию, Шанель поставляет свои наряды в Канаду. Но дела – любовные и коммерческие – шли под откос. Мечтающая вернуться во Францию, доведенная до отчаяния несчастная Антуанетта по уши влюбляется в девятнадцатилетнего аргентинского студента, появившегося в стенах их дома. Оставив Оскара, Антуанетта, покоренная экзотическим шармом молодого аргентинца и его превосходным умением танцевать танго, она решается ехать с ним в Аргентину. В канадском Виндзоре супруга Флемминга пробыла всего десять месяцев; идиллия с аргентинцем оказалась еще короче. В итоге Антуанетта оказалась одна в чужой стране без гроша в кармане. Но сестра и на этот раз пришла ей на выручку, выслав деньги и снова поручив ей возглавить представительство Дома Шанель, – на сей раз в Южной Америке. Но спустя несколько месяцев Антуанетта уйдет из жизни при не разгаданных до сих пор обстоятельствах.
Париж, ювелирный магазин. Фото 1919 года
Антуанетта покинула мир в 1920-м, еще ранее – в 1913 году не стало Джулии; из трех сестер Шанель на свете осталась одна Габриэль.
Но на этом ее испытания не закончились.
22 декабря 1919 года; вилла «Миланез», четыре часа утра. С неожиданным визитом прибывает друг Шанель Леон де Лаборд. Он приехал сообщить о несчастье, случившемся с капитаном Кэпелом. «Вот показалась Габриэль, одетая в белую пижаму. «Силуэт подростка, юноши, закутанный в атлас». Она, обычно скрытная в своих эмоциях, на сей раз была не в силах скрыть страдания. У нее из уст не вырвалось ни слова, ни крика, из глаз не скатилось ни единой слезинки. Она буквально окаменела…»
Оказывается, Бой ехал со своим шофером в Канны, где его ждала жена, чтобы вместе отметить Рождество. По дороге лопнула шина, и автомобиль на всем ходу полетел в кювет. Шофер отделался легкими ранениями, но Артур, у которого был проломлен череп, скончался на месте.
Коко тут же требует, чтобы Лаборд отвез ее туда, немедленно. Они прибыли в Канны. Несмотря на долгую дорогу и усталость, перекинувшись несколькими репликами с сестрой Боя Бертой, она просит отвезти ее одну на место катастрофы. Свидетелем был лишь шофер. Габриэль обошла вокруг искореженного металла, прикоснулась рукой к обожженному железу. Затем села на обочину, и, повернув лицо к встающему над горизонтом солнцу, зарыдала…
* * *
Теперь, когда Коко перенесла очередной удар судьбы, но не утратила силы духа, она решает расширить свои мастерские и с новым рвением и силой приступить к работе. Осенью она переезжает в дом номер 31 по рю Камбон. С тех пор дом 31 станет храмом фирмы Шанель, являясь таковым и по сей день.
Парижские улицы. Фото 1920 – 1930-х годов
Габриэль становится также владелицей роскошного темно-синего «Роллса» с обитой черной кожей салоном. «Черный цвет, тень и строгость и здесь останутся ее маркой… И это в области, где царствовали веселые цвета – красный, синий, зеленый, канареечно-желтый… Это с ее легкой руки пошла мода на черные кузова автомобилей! Она и в этой области станет законодательницей представлений о высшем шике, как за несколько лет до того стала законодательницей мод от кутюр…»
«Все в наших руках, поэтому их нельзя опускать»
Сергей Дягилев. Узаконенные отношения между балетом и модой
Весной 1920 года Габриэль Бонер покидает виллу «Миланез» и покупает просторную виллу «Бель Респиро» в Гарше, на углу улиц Эдуард-Детай и Альфонс-де-Невилль. Ей 37 лет, а рядом – лишь товарки да великосветские друзья, и никто не метит в возлюбленные. В то время из состояния меланхолии подругу вытаскивала Миси, по приглашению которой она стала бывать на многочисленных приемах. И вот все чаще и чаще подруги хозяйки дома стали упоминать о скором возвращении в Париж Игоря Стравинского, пребывавшего с 1914 года в Швейцарии. Творец «Весны священной», «Петрушки» и «Жар-птицы», созданных для С.П. Дягилева, собирался вместе с ним засесть за работу над новым балетом – «Пульчинелла», декорации и костюмы к которому будут выполнены по эскизам Пикассо.
Благодаря Мисе Коко Шанель окунется в мир искусства, и многие художники, композиторы, писатели станут ее друзьями. «С уходом из жизни Артура Кэпела и вхождением в круг Миси для Габриэль началась новая эпоха, в которую значительно обостряется ее восприимчивость и расширяется сфера ее интересов».
Мися потянула подругу в Венецию, где они встретились с Дягилевым. Он в ту пору страстно хотел по возвращении в Париж поставить новую версию «Весны священной» (как мы помним, бурно и гневно встреченной еще в 1913 году). Но проект потребовал бы весьма больших расходов. Дягилев и Мися почти каждый день обсуждали различные пути поиска необходимых средств.
Вернувшись в Париж, Габриэль, с ее щуплой фигурой и малопривлекательной внешностью не вызвавшая у Дягилева никаких эмоций, решает приехать в отель, где тот остановился. Сергей Павлович в раздумьях; но приняв женщину, он неожиданно для себя получает чек на 300 тысяч франков. Брюнетка, на которую он прежде не взглянул бы, становится его благодетельницей, а после и близкой подругой.
Сергей Дягилев
Начав свою карьеру меценатки с Сергея Дягилева, Коко не остановилась на этом. Узнав, что другой талант – Игорь Стравинский оказался в тяжелых финансовых обстоятельствах, она приглашает его вместе с семьей погостить на вилле «Бель Респиро». В течение двух лет, – сообщают историки музыки и историки моды – вилла наполнялась могучими аккордами музыки Стравинского. Пребывание в доме под Парижем дало композитору Игорю Стравинскому возможность закончить партитуру «Пульчинеллы», а самой Шанель – закрутить с ним короткий бурный роман. Даже одиннадцать лет спустя он продолжал фигурировать в списке «стипендиатов Великой Мадемуазель» (по словам издателя Бернара Грассе).
Что касаемо Дягилева. По признанию самой Коко, то был самый очаровательный друг. «Она любила его – в его стремлении спешить жить, в его страстях, в его рубище, столь далеком от легенд, в его тяге к роскошествам; ей запомнилось, как он целыми днями забывал об обеде, репетируя ночами, засыпая в театре в кресле, разоряясь, чтобы поставить хороший спектакль, знакомя самых прекрасных художников с самыми выдающимися музыкантами…» И тогда она сама – примадонна высокой Моды – решает включиться в эту гонку. В какой-то мере и благодаря этому союзу «Русские сезоны» во Франции «узаконили отношения между балетом и модой».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});