К действительности её вернуло ощущение чужой руки на своём колене. Она тут же повернулась к водителю и вопросительно посмотрела на него.
— Ага, такой язык ты лучше понимаешь, да, детка? — ухмыльнулся Бен.
Кейт попыталась убрать его потную ладонь, но он не отпускал её.
— Что это значит? — стараясь скрыть растущий страх под маской злобы, спросила она.
— Смотри-ка, ты уже и говорить начала. Видимо, я на правильном пути!
— Отстань! — снова пытаясь вырваться, безуспешно сказала она, и её голос дрогнул.
— С какой стати? — хмыкнул Ганнистон и внезапно резко свернул с шоссе, выведя машину на бездорожье. Не без труда удерживая одной рукой руль, он направил фургон перпендикулярно дороге, удаляясь от неё.
— Куда ты едешь? — в голосе девушки отчётливо послышались панические нотки.
— Знаешь, Кейт, — произнёс Бен, на большой скорости гнавший «Шевроле», подскакивающий на каждой кочке, — когда я тебя в самый первый раз увидел, ты мне сразу понравилась. Более того, я даже дал себе слово, нет, скорее, клятву, что непременно тебя трахну. Так или иначе.
Он посмотрел на неё, а затем ударил по педали тормоза. «Шеви» просел на переднюю подвеску, некоторое время продолжая двигаться, после чего замер довольно далеко от шоссе.
Вокруг была безлюдная местность. Девушка посмотрела в окно, прекрасно понимая, что здесь больше нет абсолютно никого, кроме неё и Бена. Страх начал сдавливать горло своей беспощадной ледяной рукой.
— Кстати, — осклабился Ганнистон, — ты ведь девственница, верно?
Его рука двинулась выше, забираясь под юбку. Кейт снова безуспешно попыталась отстраниться.
— Конечно — это же очевидно, — подытожил он.
— Ты мне наврал, — дрожащим голосом сказала она. — Ты заманил меня сюда!
— Вот тут ты не права, милая, — он уже добрался до её трусиков и двинулся дальше. — Я был предельно честен по телефону. Мы, действительно, поедем туда, и всё устроим, но сначала нужна некоторая благодарность с твоей стороны, что-то вроде «услуга за услугу». Понимаешь меня, детка?
— Отпусти! — крикнула она, и схватилась за ручку двери. Бен перехватил её руку и больно заломил за спину.
— А так не надо делать! — нравоучительно сказал он. — А то я могу сорваться и будет только хуже. Просто расслабься.
Он потянул её трусики вниз, снимая их. Кейт, побледнев как мел, замерла на месте, не веря в происходящее. Из её глаз медленно потекли два ручейка слёз, смешивающихся с косметикой. Она беспомощно смотрела перед собой, чувствуя чужую руку, и ощущение это было отвратительным.
— Знаешь, твоя юбка нам мешает, не правда ли? — пробурчал он, полностью освободив её от трусиков и откинув их в сторону. — Да и начал я как-то не с того места. Или тебя сильнее возбуждает именно так?
Она закричала и лягнула его ногой, намереваясь попасть в промежность, но угодила в живот. Бен охнул и ослабил свою хватку. Воспользовавшись этим, девушка рванула ручку двери, и та распахнулась. Не удержавшись на сиденье, Кейт вывалилась из «Шевроле», упав на сильно размякшую за ночь землю. Но не успела она даже пошевелиться, как Ганнистон выскочил следом. Он перевернул её спиной к себе и сел сверху, полностью обездвижив и вдавив в грязь.
— Ах ты, сука! — прорычал он. — Думаешь, твои жалкие ударчики меня сдержат? Ну нет, тут ты опять не права. Наоборот, я, как и предупреждал, разозлился, а потому пеняй на себя. Скажу больше — я перевыполню ранее намеченный план и использую все три нехоженые тропки, что ты можешь мне предоставить. Что скажешь?
Кейт истошно закричала, извиваясь всем телом, но это нисколько не мешало насильнику постепенно избавлять её от одежды. Он с треском разорвал юбку и стащил её.
— Думаю, это тебе не пригодится, дорогая, — рассмеялся он. — Всё равно в таком виде мы уже никуда не поедем.
Девушка услышала, как он расстёгивает свои брюки, и закричала ещё сильнее, уже не осознавая, что кричать было попросту бессмысленно. Она лежала лицом в грязи, ей было трудно дышать из-за навалившегося на неё Бена.
— Чёрт побери, так мне в тебя не попасть! — сказал он и резким рывком перевернул её обратно. Она тут же попыталась вцепиться ему в лицо, но он угадал это её действие и перехватил руки.
С выражением садистского наслаждения Ганнистон сильно сжал их и заломил под неудобным углом. Кейт, рыдая, непрестанно старалась лягнуть его, и, в конце концов, это ей снова удалось, но опять мимо цели.
— Твою мать, я вижу, ты не хочешь угомоняться! — крикнул он и ударил кулаком её по лицу. От сильной и резкой боли у девушки затуманилось сознание и загудело в голове. Она почувствовала, как струйка крови стекает у неё из носа. — Так лучше, да?!
Бен разорвал блузку, отчего пуговицы разлетелись в разные стороны, звонко ударившись о кузов «Шевроле». Добравшись до груди девушки, он свободной рукой сжал её, оставив на коже грязный отпечаток. Кейт продолжала кричать, но её попытки освободиться уже стали ощутимо слабее. Тем не менее, громкие крики раздражали Ганнистона, поэтому он рявкнул:
— Заткнись!
Но она не умолкала, совсем потеряв над собой контроль из-за шока и ужаса своего положения.
— Я сказал — заткнись, дрянь! — с этими словами он нанёс ей ощутимую пощёчину, а через секунду ещё одну. В глазах у девушки потемнело. Она прекратила кричать, и лишь простонала:
— Не бей меня больше… пожалуйста!..
— Тогда прекрати орать, дура!
— Только не бей… — обречённо произнесла она, прекрасно понимая, что изначально у неё не было никаких шансов. Закрыв истекающие слезами глаза, она постаралась отключиться от внешнего мира, чтобы ничего не видеть, не слышать и, главное, не чувствовать. Но сознание, хоть и балансировало на краю, не желало отпускать её. Она застонала от унижения, когда услышала, как Бен стягивает свои брюки, его прикосновения стали просто омерзительными.
Внезапно подул сильный ветер. Он дохнул прохладой в лицо Кейт, разметав её красивые каштановые волосы. Она мало на это обратила внимания и не открывала глаз. Бен продолжал возиться со своими брюками, чертыхаясь. Помимо ругательств, он всё время повторял: «Сейчас, детка, подожди немного. Всё будет класс, уж я-то знаю в этом деле толк!», а также непрестанно тискал её тело. «Нет, нет, НЕТ!» — хотела произнести она, но лишь продолжала тихо стонать. Слёзы и кровь стекали по её лицу, смешиваясь с грязью. В голове у неё пульсировало, и эта пульсация отдавалась сильной болью во всём теле. Монотонность её можно было сравнить с работой чьего-то сердца, которое, в отличие от сердца девушки, не билось с бешеной скоростью, а равномерно бухало где-то рядом. Ей показалось, что почва тоже немного вибрировала, но она приняла это за начало обморока.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});