не больше одного предложения — отчёты. «В Багдаде всё спокойно», — примерно такого характера. Почти все, кроме одного. В нём старательный агент исписал аж четыре полновесных абзаца.
— Ага, — безмятежно заметил я и посмотрел на ребят, которые явно ждали от меня какого-то объяснения.
Объяснения, которое мне непременно придётся дать, хоть всё, чего я сейчас хотел, это убивать. Воткнуть в один сучий глаз кинжал и провернуть до характерного щелчка.
Потому что нас предали. Потому что меня предали.
— Гвин? — вопросительно поднял бровь Смоккер.
Я заставил себя медленно выдохнуть, чтобы немного приглушить бурю внутри.
— Когда я принимал вас всех в Стальные Крысы, я сказал две вещи. Первое, мы враждуем с одним из топовых кланов. С тех пор вы уже узнали, что это Буревестники. Второе, что ожидаю от вас только одного — преданности друг другу. Во время наших тренировок я лично беседовал с каждым из вас и сообщил точку нашего назначения для сегодняшней миссии.
Ребята закивали, соглашаясь. «Ага, было дело».
— Так вот, только что я получил сообщение о том, что в Стойбище Снежных Барсов появился отряд Буревестников.
— Погоди, — вклинился Лесник, — ты же сказал, что мы направляемся к Горным Орлам.
— Ты путаешь, — отмахнулась Финка, — к Мглистым Выдрам.
— Я точно слышал, к Ледяным Волкам, — удивился Клаус.
— Каждый из вас услышал нашу цель, — пояснил я. — И для каждого она была своя. Фальшивая. Вот только один человек побежал и слил эту информацию Буревестникам. Не так ли, Эйс? — я метнул нехороший взгляд на минотавра, который потихоньку сдвигался назад всё это время.
Окружающие удивлённо обернулись к нему, и тот даже не попытался прикинуться дурачком. Выхватил оба топора из ремней и вскинул перед собой, готовясь защищаться. Один против двадцати. Идиот.
Вокруг него образовалось пустое пространство. Сокланы отхлынули назад, багровея на глазах.
Я знал, что Буревестники не нападут в городе. Стража, другие игроки, незапланированные факторы — всё это делало вероятность атаки во Флэтбурге нулевой. В тайге — другое дело. Арктур обязательно послал бы бойцов туда, чтобы подготовить нам тёплую встречу.
— Почему, Эйс? — устало спросил я. — Мы не друзья с тобой, но всё же хлебнули вместе немного дерьма. Проливали кровь бок о бок. Это стоит чего-то. Ты сам вызвался, или они купили тебя?
Берсерк дышал часто. Шумно. Хвост так и стегал его по ногам.
— Да, купили, — торопливо ответил он. Слишком торопливо. — Угрожали тоже.
Понятно, значит, сам вызвался. Побежал к ним, угодливо заглядывая в глаза и выпрашивая подачку пожирнее.
— Ах, ты — мразь, — выплюнула Аврора.
— Мужик… — покачал головой Фобос, и такое презрение сквозило в его глазах.
— ЧТО?! — взъярился ЭйСвинтура. — Вы совсем рехнулись, если думаете, что кучка ноунеймов может противостоять Буревестникам, да ещё и богам. Я не хочу ставить на своей жизни крест из-за грёбаных амбиций этого придурка! — его рука обвиняюще ткнула в мою сторону.
— Я тебя услышал. Теперь послушай меня и ты. Беги, — безмятежно улыбнулся ему.
— А? — непонимающе уставился на меня минотавр.
— Беги. Как можно быстрее и как можно дальше. Но помни, при следующей встрече я убью тебя.
Я сделал бы это и сейчас, настолько меня корёжило от холодной ярости, но новобранцы не поймут. Они ещё не ощутили, каково это — страдать по-настоящему в Виашероне. Они ещё не поняли, что стоит на кону. Они ещё не усвоили правила новой реальности. Для большинства из них ставка в этой борьбе — до сих пор всего лишь вайп. Потеря 10 % опыта и одной шмотки в ПВП. Неудобство. Необходимость бежать с кладбища. Умом, может, и знают о чёрных фреймах и боли, но сердцем ещё не приняли. Не прочувствовали.
А я знаю, ради чего мы встаём по утрам с кровати.
Ради выживания.
Эйс попятился. Оглядел стену из холодных взглядов и покрылся пунцовыми пятнами. Вот сейчас до него дошло. Сейчас его проняло. Стыдливо прижав уши, он поспешно выхватил свиток из инвентаря и сломал печать, исчезая.
Вы исключили игрока ЭйСвинтура из гильдии Стальные Крысы.
— Говна кусок, — сплюнул под ноги Волчок.
— Ты нам сссоврал! — раздражённо бросила мне в лицо нага Сваровски.
— Верно, — не смягчая слова, ответил я.
Ребята хмуро посмотрели друг на друга. На меня.
Нужно было растормошить их. Вытащить из этого состояния.
— Я соврал каждому из вас, чтобы раз и навсегда закрыть для себя вопрос: «Можно ли вам доверять?» Это был тест на лояльность. И шестнадцать человек из семнадцати его прошли успешно. Вдумайтесь в эти цифры. Нет, правда. Мы собрали небольшую группу людей, большая часть из которых никогда прежде не видела друг друга в глаза. Однако 94 % из вас успешно прошли эту проверку на гнильцу. 94 %!
— Да, но… — начал Акива.
— Погоди, — спокойно перебил его я. — Я кое-что скажу вам и хочу, чтобы вы внимательно послушали меня. Раньше я состоял в Буревестниках. Эти ребята в курсе, — кивнул на игроков, собравшихся возле Смоккера и Персефоны. — Месяц назад их ГМ — Арктур — предал меня. Продал меня! Как кусок парного мяса, Церкви Малаака, прикрываясь заботой о других. Знаете, где я провёл этот месяц? — злость невольно прорвалась в мой голос.
Акива сделал рефлекторное движение назад.
— В тёмной клетке полтора на полтора метра. Со сломанными кистями, которые не хотели нормально заживать. А чтобы я не скучал, ко мне периодически захаживал ублюдок по имени Трагг и волок меня в пыточную. Там он с неиссякаемой фантазией тестировал на мне весь их богатый инструментарий. Вам когда-нибудь снимали кусок кожи с живота? Отрывали ногти? Ломали все кости в руке?! Топили в ледяной воде?!
Открывашка ойкнула. Мелисса побледнела.
— Бляха-муха… — прошептал Бармалей.
— Я могу рассказать в подробностях, каково это, если кому-то из вас интересно.
Желающих узнать не нашлось.
— Из этой клетки меня спасли они, — обвёл широким жестом ребят и Персефону. — Поэтому для меня вопрос преданности, это не про «не шептаться за спиной друг у друга», это не про «держать секретики в тайне», — насмешливо и зло оскалился я, изображая воздушные кавычки. — Это вопрос выживания. Это вопрос физического и душевного здоровья. Потому что месяц в таком