В штабе верховного главнокомандующего явилась мысль направить еще третий корпус на помощь 10-й армии и высадить его на ст. Олита, откуда он должен был наступать в тыл 10-й германской армии, что, конечно, должно было заставить ее под ударами с фронта и тыла уходить поспешно в Восточную Пруссию. Но операция широкого размаха была не по плечу высшему русскому командованию, и смелая мысль не получила осуществления.
Германцы все время опасались удара со стороны Немана и держали в тылу заслонами на восток ландверную дивизию, резервную бригаду и кавалерийскую дивизию, а затем, при углублении в Августовские леса, оставили на северной опушке их целую дивизию, 77-ю, 39-го корпуса.
В 20-м корпусе весь день 17 февраля ушел на вытягивание обозов по дороге на д. Чарны-Брод и отход частей 28-й дивизии, прикрывавших с запада движение корпуса из Сувалок к Махарце; в дальнейшем эти части должны были составить арьергард корпуса у д. Горчица.
Утром 17 (4) февраля 108-му полку было приказано перейти в д. Дальний Ляс, где полк и расположился на отдых, составляя резерв 209-го полка, охранявшего в качестве арьергарда поляну у д. Махарце с северо-востока. Командир 108-го полка, по совету начальника штаба 27-й дивизии, остался близ штаба 209-го полка в одном из южных домов д. Серский Ляс.
Весь этот день на поляне у д. Махарце прошел спокойно. В стороне д. Тоболово временами слышалась артиллерийская стрельба. В штабе 209-го полка всех интересовал вопрос - удастся корпусу выйти из Августовских лесов или нет. Командир 108-го полка высказал мысль, что многое зависит от того, где находится другая дивизия 21-го германского корпуса: если она действует западнее 42-й пехотной дивизии, т. е. ближе к г. Сувалки, то 20-й корпус выйдет свободно из окружения; если же эта дивизия двигается восточнее 42-й, то дорога корпусу из лесов в г. Гродно будет отрезана. Разрешение этого вопроса должно было составлять задачу для разведки 20-го корпуса в восточном направлении. Впоследствии командир 108-го полка узнал, что 17 (4) февраля в штабе 20-го корпуса было известно, какая именно германская дивизия находилась западнее 42-й дивизии; это была 78-я пехотная дивизия не 21-го, а 38-го германского корпуса, наступавшая на д. Тоболово, но вопрос о том, где находится другая дивизия 21-го германского корпуса, никто не поднимал, и никакой разведки к востоку не высылалось, хотя конницы для этого при штабе 20-го корпуса имелось достаточно.
Отсутствие обоза и каких-либо местных перевозочных средств вынуждало оставить в д. Серский Ляс всех раненых 27-й дивизии. Командир 108-го полка вызвал старосту деревни и хозяев домов, где лежали раненые, и просил их заботиться как о русских, так и о немецких раненых; на расходы по довольствию раненых командиром полка были даны сохранившиеся у него 150 руб. Для ухода за ранеными были оставлены два или три ротных фельдшера. Благодаря походным кухням 108-й полк получил в этот день обед (суп с макаронами), но хлеб оставался только у немногих солдат, у местных жителей его не имелось, а сухари неприкосновенного запаса были давно съедены у большинства еще до выступления из м. Вальтеркемен. В царской армии отсутствие должного внимания к сохранению неприкосновенного запаса (сухари и консервы) у солдат было весьма распространенным явлением, хотя еще в русско-японскую войну было замечено, что солдаты съедали его очень скоро по получении. В следующую зиму 1915-1916 гг. во время стоянки 108-го полка в глухой части Полесья командир полка приказал не раздавать на руки солдатам неприкосновенный запас, а хранить его в личных мешочках в особом складе близ штаба полка. Запас был роздан солдатам только перед выступлением из Полесья на север весной 1916 г. Конечно, этот прием можно было использовать только при полной уверенности в том, что противник не будет неожиданно наступать на занятый полком участок. Главным средством сохранения неприкосновенного запаса остается внушение каждому бойцу сознания крепко хранить запас на черный день и постоянное наблюдение за этим командиров, начиная с самого младшего.
День 17 (4) февраля после волнений вчерашнего боя тянулся в бездействии очень медленно. В 108-м полку возбудило интерес исчезновение во время боя 16 февраля командира 4-й роты и младшего офицера, которых не оказывалось в числе убитых или раненых. Опросом солдат роты удалось выяснить, что когда 1-й батальон наступал вдоль опушки леса, со стороны немцев была произведена небольшая контратака из леса, во время которой исчезли эти два офицера и несколько солдат. Впоследствии выяснилось, что офицеры попали в плен, причем один из них был ранен.
Около 16 часов в д. Серский Ляс прибыл офицер с донесением командиру корпуса от начальника бокового авангарда корпуса, который был выслан еще 15 (2) февраля из Сувалок - через озерную теснину у д. Тартак вдоль р. Черная Ганча.
Действия этого авангарда представляют интерес в отношении связи их с действиями главных сил. На своем пути авангард столкнулся с непредвиденными задачами, которые ему пришлось решать самостоятельно. К вечеру 15 (2) февраля он достиг д. Татарчиска в 2 км севернее шоссе из г. Сейны в г. Августов (см. схему 6). Разведка выяснила присутствие небольших частей немцев к северо-востоку, в сторону г. Сейны. От пленных узнали, что большие силы стоят далеко позади. Очевидно, речь шла о 39-м германском корпусе у м. Краснополь. Впереди авангарда д. Глем-бский брод и Фронцки были заняты немцами, т. е. противник был на шоссе, идущем наперерез пути главных сил корпуса, и с той стороны, с которой боковой авангард должен прикрывать эти главные силы. Как действовал боковой авангард? Вместо того чтобы атаковать противника у Глембокий брод и стать заслоном к г. Сейны, авангард ночью перешел иа восточный берег р. Черная Ганча, прорвался через д. Фронцки и к утру 16 (3) февраля достиг д. Околок, в 5 км от шоссе, по которому немцы свободно прошли к д. Махарце.
16 (3) февраля боковой авангард в д. Околок, в 8 км от д. Махарце, слышал гул горячего боя у этой деревни. От своей разведки он получил сведения (неверные), что немцы двигаются от м. Гибы (где их не было) к Августовскому каналу. Боковой авангард решил уйти на юго-восток, перешел канал и дорогу корпуса на м. Сопоцкин и остановился в 2 км к югу от нее в д. Грушки, т. е. ушел за 20 км от места боя у д. Махарце.
Здесь интересно вспомнить положение частей 20-го корпуса около д. Махарце утром 16 (3) февраля. К северо-западу в 5 км стоял 116-й полк, к востоку в 8 км - 113-й и 114-й полки бокового авангарда, с запада на опушке поляны - 108-й полк. 59-я бригада 42-й германской дивизии была окружена с трех сторон; оставалось трем русским отрядам перейти в наступление и взять ее в плен. 116-й и 108-й полки имели на это даже прямой приказ. Но немцы были атакованы только с запада 108-м полком, и хотя были разбиты, но остатки бригады ушли свободно на северо-восток.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});