Ева сидела, отвернувшись к окну. Тишина была гнетущей, но она не знала о чём говорить с этим человеком. Он, казалось, тоже не искал беседы. И вообще был каким-то напряжённым и бледным.
— Я открою окно? — спросил Марк.
— Пожалуйста.
На этом их диалог закончился. Когда машина припарковалась у офиса, Ева не стала дожидаться, когда Марк откроет ей дверь и вышла сама.
— Встретимся в конференц-зале через полчаса.
— Разве собрание ещё не прошло? — удивлённо вскинула брови Ева.
— Нет. Я был немного занят, — он открыл перед ней входную дверь. — И кроме меня и Дмитрия никто не знает о твоём увольнении. Пусть так и будет.
Через пятнадцать минут Ева уже сидела в конференц-зале. Листая папку, она пыталась настроиться на собрание, но её мысли неотступно возвращались к Марку. Зачем он вернул её? И чем ей это грозит? Пока ехали в машине, они не обмолвились и парой слов.
— Полчаса ещё не прошли, — голос Марка заставил её вздрогнуть.
Их глаза встретились всего на мгновение, но его хватило, чтобы Ева поняла, что его взгляд твёрд и холоден, но спокоен, а на губах даже появилось подобие улыбки. Он опустился в кресло напротив.
— Прости за вчерашнее.
От удивления Ева даже приоткрыла рот, но быстро спохватилась, боясь упустить шанс.
— Объяснишься?
— Я виноват. Это всё.
Ева молчала, продолжая сверлить его взглядом. Она явно давала ему понять — этого недостаточно.Марк нахмурился. Действительно, нужно бы придумать убедительную причину, по которой он вчера попросил её уйти. Истинную она не помнит? и это, несомненно, хорошо. Однако если взглянуть на его поведение со стороны, то покажется, будто он уволил Еву из-за чрезмерного самолюбия, уязвлённого её отказом от ужина. Это выставляло его в невыгодном свете.
— Больше этого не повторится, — добавил он.
— Не сомневаюсь, — ответила Ева. Она услышала, что хотела и собиралась ещё что-то добавить, но в зал вошла Алиса.
Первой ей в глаза бросилась Ева, и она весело поприветствовала её, но, заметив Марка, смутилась.
— Прекрасно сегодня выглядишь! — он широко ей улыбнулся.
Глаза Алисы заискрились щенячьим восторгом. Ева видела, как легко Марк играл чувствами этой девушки, которая, как и многие другие, вздыхала ему в след. Он улыбался, и улыбка его была пусть завораживающей, но столь же холодной, сколь и взгляд. Она даже не знала, что ей не нравилось больше — его гнев или эта фальшивая улыбка.
— Спасибо, Марк, — Алиса залилась краской и смущённо опустила глаза в ожидании новых комплиментов.
Но он больше к ней не обращался, и её терпение было исчерпано. Она стала без умолку тараторить обо всём на свете, активно жестикулируя. Слова лились из неё нескончаемым потоком, пока она нервно раскладывала бумаги на столе. Марк хорошо чувствовал её настроение по отношению к нему и рассеянно улыбался. Сначала он слушал Алису, конечно, больше из вежливости, чем из интереса, но потом его взгляд вновь вернулся к Еве. Она была поглощена чтением бумаг, врученных Алисой.
Почему всё было так просто с другими людьми? Их легко разгадать. Всполохи их энергии говорили понятнее любых слов. Но он жадно ловил каждое слово Евы, каждое движение её глаз, каждый вздох, каждый лёгкий жест, чтобы сделать хоть какие-то выводы о её характере. Ведь это всё, что было ему доступно. Марк мог с лёгкостью почувствовать и понять состояние людей и зачастую даже предугадать их дальнейшие действия. Но Ева для него была закрыта. Он видел и чувствовал её энергию, но не мог извлечь из неё никакой информации. Он, конечно, сразу заметил: цвет её ореола совершенно отличался от всех остальных людей. Обычно это был статичный ореол всех тёплых оттенков, от бледно-желтого до ярко-красного. Энергия же Евы распространялась вокруг неё мягкими переливчатыми волнами серебристого цвета. Но, как выяснилось, это было далеко не единственное отличие.
Марк вспомнил приятное прохладное послевкусие Евы, ладони сразу запекло, и он постарался вновь сосредоточиться на Алисе. Вскоре пришёл Олег. Он поздоровался со всеми, задал Еве один вопрос, потом другой, и между ними завязалась оживлённая беседа. Олег расспрашивал о её родном городе, о семье, обо всём, связанном с её прошлым. Марк молча слушал их диалог. Он знал: Олега тоже озадачило отличие Евы от других, и он осторожно пытался выяснить причину.
Никогда в жизни Марк так не завидовал Олегу, как сейчас. Похоже, он не испытывал никаких проблем в общении с Евой. Он легко маневрировал словами, ненавязчиво касаясь важных тем, но будто бы вскользь, чтобы не вызвать сопротивления. Марку же были чужды такие манёвры. Он предпочитал чёткость и конкретику во всём, люди же постоянно были в плену своих эмоций. Это сильно отвлекало, а порой даже раздражало. Но сейчас Марк хотел бы также беседовать с Евой о чём угодно, как это делают обычные люди. Но стоило ему встретиться с ней взглядом, как между ними словно проходил разряд. Она вытягивалась вся, как струна, и закрывалась от него.
Когда Ева беседовала с Олегом, она поняла: он не просто так заинтересовался её прошлым. Она чувствовала каждый его изворотливый манёвр и осторожно ускользала от него, позволяя ему узнать ровно столько, сколько считала нужным. Марк видел, она разгадала игру Олега и теперь ловко ведёт в ней. Скоро зал заполнился, и когда пришёл Валентин, собрание началось.
После собрания Ева вместе со всеми остальными покинула помещение, и Марк вновь ощутил пустоту внутри. Его это даже стало раздражать. Когда она была рядом, он сходил с ума, желая то прикоснуться к ней, то убить, а когда её не было, желая вновь увидеть. Он не мог находиться рядом с ней. Но и без неё тоже.
— Может, всё-таки обсудим это, — серьёзным тоном сказал Валентин. — Вчера прогнал, сегодня вернул.
— Нечего обсуждать, — пожал плечами Марк.
— Ха! Он запал на неё! — выпалил Олег. — Проблем не избежать.
— Она ЧЕЛОВЕК! — резко бросил Марк. — Это же просто невозможно! Я могу убить её, лишь слегка прикоснувшись. Она хрупкая, как фарфоровая кукла.
— Как-то не очень она похожа на человека, — высказал свои умозаключения Олег. — Слишком много несовпадений.
— Тогда кто? — спросил Валентин.
— Понятия не имею.
— Когда я потерял контроль, она внутренне сопротивлялась. По крайней мере, пыталась. Но всё же, если бы я захотел, я мог бы её запросто убить, — Марк поднялся. —