Читать интересную книгу Соло - Валерий Бардаш

Поляна продолжала заселяться. В хорошие дни округа пестрела расстеленными повсюду ярких цветов одеждой и снаряжением и передвигающимися между ними незагорелыми еще телами людей. Отдельные экземпляры обоего пола привлекали всеобщее внимание.

Только три команды претендовали на Стену в том сезоне. В их лагерях шла интенсивная подготовка. Вываливались для учета груды веревок, карабинов, крючьев, петель, высокогорных пищевых рационов и пухового снаряжения. Тщательно осматривались домашнего изготовления легкие металлические платформы, на которых командам предстояло провести большую часть восхождений. Удобных мест для ночевок на Стене практические нет. Их заменяет платформа, которую подвешивают горизонтально на крючьях и ставят на нее палатку. Все это хозяйство раз за разом поднимается вверх от ночевки к ночевке.

Он воспользовался базаром для того, чтобы пополнить свое снаряжение. Только палаткой в этом районе было не обойтись и ему. После поисков и торгов он обзавелся добротным самодельным гамаком и куском легкого материала, в который заворачиваются для сохранения тепла.

В третий выход он перевалил через крутой снежный перевал, спустился в соседнее ущелье и почувствовал, что успел уже устать от людей. И что их совместные вылазки с Монетой в этом районе подходят к концу. Его собака стала слишком тяжелой, требовала все больше еды и специального внимания в высоких горах. Он нес для нее еще одну маленькую палатку, которую назвал “будкой”. Они разбили лагерь на возвышении, у линии, где скудная растительность совсем сходит на нет. Напротив лагеря, у развилки ущелья, примостилась безымянная, вероятно не хоженная еще вершина. После короткого отдыха он упаковал Монету в пустой рюкзак и подошел поближе к этой вершине для разведки. Восточная стена была как раз по его вкусу: сухая, отвесная, с хорошими вертикальными трещинами. Он обошел гору справа, рассмотрел кулуар для спуска и глубоко вздохнул в предвкушении.

Они потеряли счет дням. Он взошел по стене два раза, затем взобрался на другую вершину. Монета терпеливо ожидала его в своей будке и встречала виляющим хвостиком. Не нарушая тишины ненужными звуками, они пиршествовали и ложились спать. Погода приносила им то легкий снег, то дождь, то яркое солнце. Израсходовав все припасы, они спрятали в камнях палатки и снаряжение и вернулись назад. Поляна заметно опустела. Команды ушли наверх, под Стену, готовые в ближайшие дни начать работу. Остальное население разбрелось по менее серьезным горам.

Он с удовольствием воспользовался появившимся у ручья новым благоустройством – баней. В ее конструкцию входили выложенная из камней печка пирамидальной формы, металлический каркас для палатки и сама палатка из плотного материала. На подготовку бани ушел целый день. Они отправились поутру на машине вниз, к границе леса, и заготовили дрова. Затем долго топили печку, до тех пор пока камни не раскалились докрасна. Когда печка была готова, они натянули палатку на каркас и подали клич. Баня удалась на славу. Утомленное суровостью высокогорья тело как губка впитывало тепло горячего пара. Распаленные, они выскакивали голышом наружу, чтобы окунуться в ледяную воду ручья, и спешили обратно к шипящим камням. Он расслабился до такой степени, что принял предложение выпить по стопке водки после бани.

После двухдневного отдыха они с Монетой повторили вылазку в то же ущелье. Палатки и снаряжение лежали нетронутыми. В этот раз припасов хватило на неделю. Он взошел на три горы, чувствуя себя все более уверенно в новых условиях, и в последнее восхождение прихватил с собой Монету. Приключение вдвойне приятней, когда его можно разделить с хорошим другом. Впечатление от восхождения было омрачено тем, что их ночевку разворошили звери – судя по размеру следов, медведи. Монета нервно обнюхивала свою разорванную будку. Они не остались на ночь и вернулись в базовый лагерь.

* * *

Он не сразу узнал о случившемся. По возвращении в лагерь, усталый, он завалился спать в своей палатке и только к вечеру спустился на поляну, чтобы договориться о бане на следующий день. Баня отменялась. От радиста экспедиции он узнал, что все три команды уже около недели висят на Стене и что вчера у самой малочисленной из них случилось серьезное происшествие. Один из участников сильно повредил ногу. Радист не знал кто и каким образом. Рано утром под Стену уже поднялась большая группа альпинистов с руководителем потерпевшей экспедиции. Никаких известий от них еще не поступило. Он почему-то сразу подумал о Плечистом и прошелся по полупустым лагерям, не сумев узнать ничего нового.

Огромный валун возле его палатки отбрасывал мягкую тень в свете почти полной луны. Внизу, на затихшей поляне, перестали мелькать неясные тени людей. Он сидел у входа палатки, поглаживал ушки Монеты и думал о ситуации наверху. Если травма настолько серьезная, что их товарищ нуждается в транспортировке, тройка попала в трудное положение. Поднять вдвоем человека на верх Стены не по силам даже самым крепким из восходителей. Поэтому на подобных восхождениях нередки группы из пяти-шести человек. Рассчитывать на скорую помощь они тоже не могли. Относительно скорая помощь могла прийти только от таких же, как и они, восходителей особой породы и квалификации. Все подходящие под эту категорию альпинисты в районе были развешаны по Стене и вряд ли могли быстро освободиться.

Еще не начало светать, когда он разбудил повара, попросил позаботиться о своей собаке, погладил Монету и сказал ей, что идет выручать Плечистого. Когда он поднялся под Стену, на перегруженной палатками ночевке было тихо. Несколько человек сидели рядом с направленными вверх биноклями и подзорными трубами. Он подошел к ним и получил возможность разглядеть оранжевый купол палатки тройки на фоне серых скал. Люди на Стене еще спали.

Камень попал в ногу Плечистого во время подъема груза к очередной ночевке. Он сумел спуститься к палатке сам, подоспевшие товарищи зафиксировали разбитую ногу и делали регулярно обезболивающие уколы. За вчерашний день тройка проложила вверх две веревки, но не сдвинулась с ночевки. К моменту происшествия все три команды давно прошли точку, из которой было возможно возвращение назад. Их путь со Стены проходил только через вершину, от которой все были в днях, если не неделях пути. Наблюдатели не слышали о каком-либо конкретном плане спасения. Сверху сообщали, что состояние Плечистого ухудшается. Каждый лишний день наверху уменьшал его шансы на выживание. Все, казалось, зависело только от действий людей на Стене.

Он отыскал руководителя экспедиции и предложил помощь. Удивленный человек не верил своим ушам. Не обращая внимания на реакцию руководителя, он повторил, что готов отправиться немедленно, как только его снабдят едой и рацией. Остальное снаряжение у него было с собой. После продолжительного замешательства опытный восходитель все же принял его слова всерьез, заметно оживился и изложил хрипловатым голосом свой план.

Если тройке удастся отклониться от маршрута и перебраться на контрфорс справа, помощь к ней сможет подойти гораздо скорее. К этому контрфорсу через гребень вершины уже отправился вчера спасательный отряд из десяти человек со специальным снаряжением. За два дня отряд доберется до верха Стены и попытается спуститься по ней вниз, насколько возможно. Выполнение плана было под вопросом из-за того, что тройка не демонстрировала пока никакой мобильности. Они должны были добраться до места встречи с отрядом без посторонней помощи. Став частью плана, его затея почти утратила привкус авантюры. Они подробно обсудили путь подъема, он получил карту, рацию, еду, дополнительные лекарства и, провожаемый всем лагерем, направился в сторону Стены.

Два ощущения запомнились ему от пересечения знакомой плиты. Одно, мимолетное – непостижимости, другое, не проходящее – желания поскорее убраться с нее. В какую голову может прийти идея проложить здесь свой путь? В воздухе висел густой запах горелого от прокатывающихся с искрами по плите камней. Ему посчастливилось не оказаться вблизи камнепада, отчасти потому, что он проскочил эти триста метров меньше чем за час. Ни мокрые скалы, ни натечный лед не замедлили его подъем. В трудных местах выручали оставленные тройкой многочисленные шлямбурные крючья. Останавливаясь только для того, чтобы выйти на радиосвязь, он достиг места третьей ночевки группы к темноте. Движение можно было продолжить после выхода полной луны, но по настоянию ошеломленного и обеспокоенного такой быстротой лагеря он стал на ночлег. Ночь случилась теплая, стекающая по скале вода капля за каплей наполнила до половины алюминиевый котелок. Утолив жажду и голод, он раскачивался слегка в своем гамаке и обращал взгляд то на диск луны, то на редкие огоньки лагеря внизу.

Выражение радости и изумления, застывшее на лице Плечистого, когда во второй половине следующего дня он встал двумя ногами на их шаткую платформу и заглянул в палатку, согрело ему душу. Не обращая внимание на неудобство и тесноту, они обнялись, как родные братья. Укутанный в спальные мешки Плечистый выглядел неважно. Его товарищи работали наверху. После короткого обмена ободряющими словами он оставил свой рюкзак на ночевке и отправился к ним. Вчера двойка совершила почти невозможное – подняла платформу, весь груз и беспомощного товарища на две веревки выше и в тот момент обрабатывала следующий участок маршрута. Капитан работал первым на влажных стенах широкого отвесного скального угла, который тянулся вверх, насколько было видно. Усталые альпинисты обрадовались его появлению не меньше Плечистого. Он воспользовался моментом возбуждения и предложил капитану немедленно поменяться местами, что тот, вероятно первый раз в жизни, сделал с готовностью. Они отправили третьего товарища вниз, а после того, как быстро расправились с оставшимися веревками, спустились сами. Несмотря на то что еще оставалось светлое время, было решено отдохнуть перед завтрашним днем. Первая ночь была самой тревожной. Они теснились в палатке, пытаясь создать наибольшие удобства для мечущегося Плечистого.