Если он начинал говорить, его невозможно было остановить. Он все рассказывал о своих замыслах и планах, правда, ни одна из его идей так и не осуществилась. Каждый раз, когда она спрашивала его о прошлых планах, он раздраженно отвечал: «А, это! Сейчас я занят намного более важным делом».
Однажды, когда они сидели в кафе, его арестовали. На следующий день Элиз пошла навестить его. Следователь рассказал ей, что Джеффри как-то заночевал у друга, а на следующий день продал все его фотооборудование. Она не поверила этому. Судья поверил. Оказалось, что полиция разыскивала Джеффри не только по этому делу. Итак, он сел в тюрьму.
Несмотря на тюремное заключение, он не хотел оставлять Элиз в покое. Он писал ей каждый день (иногда по три раза). В письмах Джеффри рассказывал о своих талантах, мечтах и планах, писал о ней и их будущей совместной жизни. Он в буквальном смысле забрасывал Элиз словами. Один писатель, рассказывая о похожем случае, употреблял словосочетание «словесный понос». Джеффри утверждал, что если бы только он мог найти правильный выход своей энергии, он был бы на вершине мира и тогда мог бы делать что угодно. И он дал бы ей все, что она заслуживала, — ведь он так ее любил. Это так ослепляло ее, что фраза «вышли мне денег» в конце одного письма нисколько не встревожила ее.
Через восемь месяцев Джеффри вышел. Он сразу же направился к Элиз домой и снова ее очаровал. Однако на подружек, с которыми она вместе снимала квартиру, нужного впечатления ему произвести не удалось. Он сделал гнусное предложение одной девушке и залез в кровать к другой, когда та спала. Во время последнего инцидента он крепко прижал плечи девушки к кровати и, казалось, любовался ее исказившимся от страха лицом. Излишне говорить, что появление Джеффри положило конец совместному проживанию девушек.
Вскоре Элиз стало понятно, что он не собирается ни уходить, ни искать работу. Все же она не прекращала попыток подыскать ему местечко. Первое же собеседование было успешным, и Джеффри взяли на работу. Однако уже в первый рабочий день он забрал из кассы все деньги, и почти неделю его никто не видел. Через некоторое время Элиз позвонил ее друг и сообщил, что Джеффри занялся торговлей наркотиками. Когда он появился, она устроила ему допрос. Он все отрицал, и Элиз, хотя и с трудом, все-таки поверила ему.
В дело вмешались родители Элиз. Они настояли на том, чтобы она обратилась к психиатру, — их очень тревожили ее отношения с Джеффри. На них не действовало его обаяние, а вот «странные пустые глаза» беспокоили их. Но психиатра это не насторожило. Он посчитал Джеффри «оптимистом» и «немного чудаком». Однако, обманув врача, Джеффри открыл глаза Элиз, и она решила немедленно порвать с ним. Когда они вышли на улицу, она заявила ему, что все кончено. Он схватил ее за руку и посмотрел прямо в глаза. «Я никогда не отпущу тебя, — сказал он, и она вдруг увидела в его глазах тот тусклый свет, о котором ей говорили родители. — Я не собираюсь уходить от тебя, Элиз».
Через несколько дней она переехала на другую квартиру, и Джеффри начал преследовать ее.
Она получала сообщения, что он убьет себя, если она не встретится с ним. Но затем характер сообщений изменился. Джеффри уже не собирался убивать себя, он хотел убить Элиз. Вскоре он нашел ее, выбил дверь в квартиру и схватил ее за волосы. К счастью, брат Элиз решил пораньше уйти с работы и пришел домой как раз вовремя. Увидев ее брата, Джеффри моментально остыл. Он улыбнулся, скомканно поздоровался и ушел.
И все — шторм закончился. Он больше не вернулся. Через несколько лет Элиз узнала, что Джеффри несколько раз арестовывали. В основном за воровство и грабеж. Один раз его обвинили в нападении. Он сидел. Затем вышел и некоторое время проработал на рыболовецком судне. Последнее, что она о нем слышала, было то, что его опять посадили на длительный срок. Она часто задумывалась над тем, как могла поверить ему.
Элиз так и не нашла ответа. Пережитое долго заставляло ее относиться с подозрением ко всем мужчинам, которых ей приходилось встречать.
Моя бывшая студентка Элиз знает о психопатах не только из учебников. Но она и сейчас не очень понимает, как люди вроде Джеффри с такой легкостью входят в чью-то жизнь, испоганивают ее и идут дальше. «Его правила поведения, — говорила она, — были написаны карандашом, а в кармане у него всегда лежала большая стирательная резинка».
С момента выхода книги и фильма «Молчание ягнят» репортеры и телеведущие постоянно спрашивают меня, можно ли считать Ганнибала Лектора, главного героя, сочетавшего в себе великолепного психиатра и убийцу-людоеда, образцом психопата.
Лектор, каким он изображен в книге и на экране, несомненно, обладает многими чертами психопата. Он эгоцентричен, претенциозен и бессердечен. Ему нравится манипулировать людьми, и ему неведомо сожаление. Но в то же время создается впечатление, что у него проблемы с психикой. Это неудивительно, потому что в основу образа Лектора и кинематографического серийного убийцы Баффало Билла, трансвестита, снимавшего кожу с девушек-жертв, положен реальный психотик, серийный убийца Эдвард Гейн.
Вот слова главврача закрытой психиатрической лечебницы, в которой находился Лектор: «Он настоящий монстр. Безупречный психопат. Таких редко берут живыми».
Это утверждение в корне ошибочно. Оно отражает общее мнение, рисующее психопатов серийными убийцами, которые пытают и уродуют своих жертв ради удовольствия. Если Лектор все-таки психопат, то далеко не обыкновенный. Если бы он существовал на самом деле (в конце концов, это вымышленный персонаж), он входил бы в клуб избранных. Случаи, когда психопаты становились серийными убийцами, крайне редки. В Северной Америке таких насчитывается не больше сотни. Хотя там проживает два-три миллиона психопатов. Даже если бы все серийные убийцы были психопатами, то и тогда на каждого такого психопата приходилось бы двадцать или тридцать тысяч психопатов, не имеющих никакого отношения к серийным убийствам.
Другими словами, изображение психопатов в виде таких ненормальных убийц-садистов, как Лектор, приводит к искажению общественного мнения относительно психопатии в целом. В большинстве случаев к нарушению законов психопата подталкивает его эгоцентричная натура, внезапные прихоти и желание получить мгновенное обывательское удовольствие, а не восторженное упоение от удовлетворения маниакальных идей и извращенных сексуальных фантазий.
Нарушение правил
В обществе есть свои правила. Частично они находят отражение в законах, а частично — в неписаных нравственных нормах. Они укрепляют структуру общества и защищают нас, его членов. Сдерживать свои негативные порывы нас заставляет не только страх наказания, но и кое-что другое, а именно:
• трезвое взвешивание шансов быть задержанным;
• философское и библейское представление о добре и зле;
• понимание потребности в сотрудничестве и гармонии между членами общества;
• способность понимать и учитывать чувства, права, потребности и благополучие окружающих.
Процесс социализации (обучения тому, как нужно вести себя в обществе) состоит из многих аспектов. На практическом уровне он заключается в том, что детям показывают, что и как нужно делать. Социализация, включающая воспитание в семье и школе, общественный опыт, религиозное воспитание и т. д., помогает создать систему личных ценностей, взглядов и критериев, которая и определяет характер нашего взаимодействия с окружающим миром. Социализация вносит свою лепту и в формирование совести, того назойливого внутреннего голоса, который заставляет нас противостоять искушениям и испытывать чувство вины, если это нам не удается. Вместе внутренний голос и усвоенные общественные правила и нормы становятся тем «внутренним стражем порядка», который контролирует наше поведение даже в отсутствие экстерналъного[13] контроля, наподобие законов, стремления оправдать чужие ожидания и стражей порядка во плоти. Не будет преувеличением сказать, что наши внутренние рычаги сдерживания приводят в движение механизм под названием «общество». Наше искреннее изумление по поводу крайне пренебрежительного отношения психопатов к общественным нормам показывает силу, которой обладает наш «внутренний страж порядка».
Но на психопатов вроде Джеффри общественный опыт, который обычно и формирует совесть, не действует. Следовательно, внутренний голос, который должен был бы управлять их действиями, отсутствует. Психопаты знают правила, но следуют им только тогда, когда им это выгодно. Они практически не сопротивляются искушениям и не испытывают чувства вины из-за своих прегрешений. Будучи свободными от оков вечно брюзжащей совести, психопаты спокойно удовлетворяют свои желания и потребности и делает все, что, по их мнению, может сойти им с рук. Становится возможным любой антисоциальный поступок: от мелкой кражи до кровавого убийства.