Ну что тут сказать? Журналюга вполне правдиво описал мой путь от жизни ничем не примечательного «гандамофила» до резкой трансформации в начале учебного года. Подробно расписав мои похождения на пути попаданца, статья делала осторожное предположение — не проект ли я хитрой «Хонды»?
— Ну тут хотя бы понятно, почему не верят! — Подвел я итоги, — Фигня, три-четыре прямых эфира, и ни у кого не останется сомнений.
— Только дураки будут ставить под сомнения заслуги Иоши-самы! — Преданно заметила Нанако, и музыканты, к их чести, согласно покивали — они же видели как работает творческий процесс.
В финальной части статьи, вместе с фоткой, где мы выходим из ресторана, давался комментарий Сталлоне о том, как мы случайно встретились в отеле и имели удовольствие позавтракать вместе. «Он произвел на меня неизгладимое впечатление — этот паренек и вправду гений!».
— Офигеть — похвала от самого Рокки! — Восхитилась Хори-семпай, — Познакомишь меня с ним, если будет возможность?
— Без проблем! — Привычно пообещал я. А чего мне, жалко?
Далее я нервно сглотнул и перешел к рецензиям.
Ненавидящая Сталлоне Полин Кейл перелопатила мои ужастики, привязав происходящие там странности к моей биографии (тройное презрительное "ха!"), отметила ряд художественных решений и необычное повествование, и вынесла вердикт — талант! Далее перешла к свеженькому «Бетховену», привязав и его к «починившейся» семье и похвалила, назвав фильмом, на который не стыдно сводить детей человеку любого интеллектуального уровня. В конце заметки древняя кинобабка дала мне совет не спешить с врывом в большой Голливуд — особенно полагаясь на Сталлоне и Ридли Скотта — она в свое время смачно оттопталась на «Блейдраннере».
— Не так плохо! — Вынес я вердикт и хохотнул: — Вот она порвется, когда «Эйс Вентура» выйдет на экраны уже через пару недель!
Девушки, хорошо знающие уровень тамошнего юморка, посмеялись, и я начал читать рецензию Роджера Эберта на «Звездные врата» — их в США не прокатывали, поэтому я не очень понял, отчего этот хмырь буквально изошел на дерьмо, смешав меня и Такеши с грязью, и назвав фильм одним из худших, что он видел.
— Тут ведь не за что подавать в суд? — Не очень уверенно спросил я скорбно замолчавший гарем.
— Если вы прикажете, Иоши-сама, я отправлюсь в Америку и как следует поговорю с этим ублюдком! — Предложила наиболее травмированная рецензией Нанако.
— Ни в коем случае! — Хохотнул я, — Мой хороший друг и мудрый наставник, гениальный режиссер Ридли Скотт именно из-за таких статеек перестал читать кинокритику! Но меня таким не задеть — «Звездные врата» покорили сердца десятков миллионов зрителей, так что этот мудак может засунуть себе свой вонючий журнал прямо…
— Иоши-сама! — Мягко взяла меня за сжатую в кулак руку Нанако.
— Спасибо! — Поблагодарил я ее и расправил смятый от гнева журнал, — Все-таки мне еще нужно ко многому привыкнуть!
Глава 9
Кастинг прошел без сучка и задоринки. Итогом стало подписание временного (пока) контракта с трио девушек — басисткой, клавишницей и соло-гитаристкой с умением, впрочем, тащить на себе и ритм. Все трое — чуть ниже Андо-семпай, чуть менее красивы, но достаточно миленькие. Ближе к началу активной деятельности группы отдадим всех пятерых стилисту, а пока что Есикава-сан шьет кучу разных нарядов — все, что я смог вспомнить из одежды айдолов в моем времени. Можно было бы безыдейно слизать Хацунэ Мику, но ник уже засвечен, поэтому оставлю ее до момента появления вокалоидов, зациклив тем самым матрицу. Тут же, после кастинга, отправились с девушками в кафешку, где душевно посидели пару часиков. Теперь можно и домой!
— Я дома! — Открыв дверь, подал я голос.
— С возвращением! — Выглянула с кухни Хэруки в фартуке, увы, поверх индийского зеленого халатика.
Не все встречи одинаково хороши, но прелесть «чего ты хочешь?»-ивента заключается в том числе и в его редкости.
— Кацудоны? — Профессионально узнал я блюдо по запаху.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да! Твои любимые! — Улыбнулась хозяюшка, вернулась на кухню, а я сходил переоделся и помыл руки.
— Скажи: «Ааа!» — Велела лучшая девочка, когда я зашел на кухню, протянув мне палочками котлетку.
— А-ам! — Послушно принял подношение я и честно похвалил: — Как всегда — супер вкусно!
Довольная Хэруки улыбнулась, и мы уселись ужинать.
— Чем сегодня занимался? — Спросила она.
Из-за системы, когда я узнаю о своих делах от Нанако по утрам (а порой и после школы), я и сам порой не знаю, чему будет посвящен грядущий день.
— Собрали айдол-группу, — Проглотив котлетку, ответил я.
— Для Андо-семпай? — Хэруки тоже воспитанная, поэтому пришлось подождать, пока прожует и она.
— И Хори-семпай! — Кивнул я.
— Я очень рада за них! — Улыбнулась лучшая девочка, — Здорово видеть, как воплощаются чьи-то мечты! Правда, Андо-семпай выглядит не слишком-то довольной! — Хихикнула она и изящно отхлебнула мисо-супа из пиалки.
— Просто она цундере! — Хмыкнул я.
Тут «завелся» выставленный на новости NHK телевизор — в наши продвинутые времена телевизоры умеют многое! Например, на конкретно нашем можно даже играть в пару игр — понг и гоночки.
— Сегодня в выпуске — специальный репортаж о жизни и творчестве буквально не сходящего с первых полос газет последние месяцы мальчике-гении Одзаве Иоши!
— Пойду-ка выключу!
Я начал вставать, но Хэруки поймала за руку, попросив:
— Оставь! Хочу послушать про твою жизнь и творчество!
Как я могу отказать этой любимой, немного испачканной соевым соусом мордашке? Вернувшись к ужину, от безысходности стал прислушиваться к монотонному голосу диктора и сам. Репортаж оказался небесполезным, и я закрыл некоторые «белые пятна» биографии Иоши до моего вселения. Запомнил все — вдруг кто-нибудь где-нибудь спросит, а я отвечу не то, что нужно? Хорошо, что «моя» прежняя житуха не больно-то людей и интересует. Про творчество уже не слушал, отправив Хэруки в гостиную и помыв посуду. Присоединился к ней на моменте, когда показали сидящего за оснащенным компьютером большим столом одетого в белый халат лысого пожилого мужчину в очках — всплывшее окошко пояснило, что его зовут доктор Сато, заведующий кафедрой психиатрии и психического здоровья Токийского университета.
— Сейчас назовет меня ё*нутым! — Попробовал я предсказать развитие ситуации, плюхаясь на диван и обнимая лучшую девочку, — И предложит прийти к нему на кафедру немного пообщаться — месяцок-другой! Если все пойдет плохо, уедешь со мной в США или какую-нибудь сраную Францию?
— Иоши, не злись, — Потерлась она своей щекой о мою, — Давай сначала послушаем!
— Просто он был среди тех, кого я попросил свалить и не пялиться как на экспонат в ту волшебную ночь, когда меня проверяли на человечность!
Хэруки издала пару милейших звуков, которые я однозначно классифицировал как «сочувственные». Помогло! Можно и впрямь послушать лысого деда:
— Мой отец Сато Хината и мать Такахаши Хонока родом из Осаки. В 1925 году они эмигрировали в США, где у них родился я. Я получил начальное медицинское образование в Гарварде и последипломное образование в Кембридже и Токийском Университете. С 1980 года я руковожу кафедрой психиатрии и психического здоровья в Токийском Университете.
Уважаемый дед вроде.
— Да, я согласен, с вами, что вокруг шестнадцатилетнего Одзавы Иоши сложилась весьма нездоровая ситуация... — Он отпил водички и улыбнулся: — То, что моя шестилетняя внучка ждёт золотую чайку (в «Махоутокоро» письма носят золотые чайки) с приглашением учиться в школе волшебников — это умиляет. Но и когда взрослый человек свято верит в инопланетную природу гениев, таких как Одзава-кун, это тоже объяснимо — простая защитная реакция психики на тот факт, что в нашем мире бывают люди совершенно иного уровня! Мы никогда не сможем сравниться с ними, поэтому очень удобно спрятаться за мыслью об их нечеловеческой природе!