Кален пожал плечами.
— Она еще новобрачная.
Омар прокашлялся.
— Мне бы не хотелось называть тебя лжецом…
— Тогда не называй, — спокойно отозвался Кален.
Гнев блеснул в глазах Омара.
— Возможно, я бы не стал сомневаться, если бы у меня были доказательства, — он помолчал немного. — Возможно, моя дочь была бы более покорна, если бы узы, связывающие вас, были прочнее.
— Они достаточно прочны.
— Ну, моя дочь, очевидно, так не считает.
Кален внимательно посмотрел на Киру, а затем снова перевел взгляд на Омара.
— Ты желаешь обновления наших клятв?
— Да, я желаю свадьбы.
— Так тому и быть, — решил Кален. — Сегодня же мы повторим наши клятвы, и…
— Нет! — Кира не смогла промолчать. Эти мужские игры… бесконечное притворство, власть… Они используют ее, борются друг с другом, а она — их оружие. — Я не стану частью этой игры. Никто из вас не сможет меня использовать. Вы даже не спросили меня. Вы не поговорили со мной!..
— Я говорил тебе, что она не захочет. Слишком упряма, — Омар насмешливо хмыкнул. — Ты должен выбить это из нее.
— Спасибо за совет, но мне нравится огненный характер моей жены. Мне бы не хотелось сломить ее… дух.
Большой палец Калена выписывал медленные круги по нежной коже ее руки, и от этого прикосновения у нее участился пульс.
Кира хотела бы стать похожей на Калена. Такой же твердой. Безразличной к мнению окружающих.
— Дух — это одно, а неповиновение — совсем другое. Тебе потребуется немало терпения, чтобы научить ее покорности, — добавил отец.
В золотых глазах Калена блеснул злой огонек.
— Да, — согласился он. — Твоя дочь — как уже выросший верблюд, но еще не вполне взрослый.
Верблюд?! Кален только что сравнил ее с верблюдом?!
Однако ее отец кивнул, словно шейх только что произнес какую-то мудрость.
— И, как у верблюда, у нее отменная память. Она будет хорошо помнить преподанные тобой уроки, если время от времени ты будешь закреплять их ударами.
— Бить ее? — Кален внимательно посмотрел на девушку. — Нет, я никогда не смог бы ударить ее. Но я и верблюдов своих не бью. И женщин и верблюдов легко можно убедить подчиниться.
Кира одарила Калена разъяренным взглядом.
— Чудесно, что вы двое можете так легко решить все проблемы, поставив женщин и верблюдов на один уровень развития!
Омар поднял бровь.
— И я бы начал уроки побыстрее.
— Согласен, — ответил Кален. — Но сперва я должен поговорить с Абизхаидом. Сообщи ему, как обстоят дела, и…
— Нет, позволь мне все уладить. Я не хочу, чтобы сегодняшний вечер был запятнан кровопролитием.
Кален слегка поклонился.
— Скажи ему, что со мной много людей из стражи султана. Будет не слишком разумно пытаться помешать мне. Однако Абизхаид должен присутствовать на сегодняшнем празднике. Я бы хотел, чтобы он засвидетельствовал наши клятвы.
Омар вернул поклон и ушел. Кира была в ярости.
— Тебе обязательно нужно было унизить меня?
— Я тебя не унижал.
— Конечно, ты всего лишь сделал из меня дуру! Сравнил с верблюдицей!
Уголок его рта задергался. Кален явно сдерживался, чтобы не рассмеяться.
— Я полагал, что твой отец это оценит. И он оценил, не так ли? Он смягчился…
— Но он же тебе не нравится!
— Скоро этот человек станет моей семьей, — пожал плечами шейх Нури.
Кира не могла в это поверить. Он продолжает манипулировать ею?
— Мы не поженимся.
— Поженимся. Сегодня. Разве ты не слышала, как мы обсуждали планы на вечер?
— Кален, ты не можешь этого сделать.
— У меня нет выбора. Это лучший способ тебя защитить.
— Ты солгал моему отцу. Пожалуйста, не лги мне.
Он уже не улыбался. Напряжение нарастало.
— Ты здесь не ради меня, — упорствовала девушка. — Это лишь стратегический ход в твоей игре!
Широкие плечи Калена нетерпеливо вздрогнули.
— Твой отец заключил опасную сделку. Я сделал то, что должен был сделать.
— Ты солгал. Ты сказал, что мы женаты.
— Да, — он не выглядел виноватым.
— И ты не против лжи?
— Я против насилия. Против убийства правителя и его детей.
— Однако ты не боишься сделать больно мне!
— Это касается не тебя.
— Нет, конечно, нет. Какая я глупая! — Кира почувствовала, что ее силы на исходе. Даже руки стали холодными и влажными. — Так расскажи мне о нашей свадьбе. Похоже, я ее пропустила. Как все было? Как ты сделал мне предложение?
— Это была стремительная помолвка.
Ублюдок.
— Любовь с первого взгляда?
Его взгляд медленно скользил по ее лицу, затем спустился ниже, к груди, животу, бедрам.
— Или страсть. Как тебе больше нравится.
Страсть. Интересное слово.
— А где мы произнесли свои клятвы? В церкви или же это была гражданская церемония?
— Гражданская. И очень поспешная.
— И я была счастлива?
— На седьмом небе. Я желал тебя, и произнесение клятв было обычной формальностью.
Кира с трудом сдерживала ярость.
— Прямо роман какой-то. Подобный сюжет точно сведет любую женщину с ума.
— Включая и тебя?
Что на это можно ответить?
Кален Нури был с ней всегда. Похороненный в сердце, он был частью ее «я», о которой не знал никто, кроме самой Киры.
— И как мы теперь выберемся из этой паутины лжи? — с горечью спросила Кира.
— Мы поженимся. Мы будем придерживаться нашей истории.
Нашей истории?! Его истории!
— Я не хотела быть твоей любовницей, Кален. И уж точно не хочу становиться твоей женой.
— И все же из тебя выйдет просто идеальная первая жена!
У Киры руки зачесались от желания его ударить.
— Первая жена?!
— Ну, разумеется, число жен не ограничено.
Верблюды. Жены. Он и в самом деле наслаждался тем, что вернулся в пустыню.
— Ты и мой отец просто сверхъестественно похожи!
Глаза Калена сузились.
— У меня нет ничего общего с твоим отцом.
— Да ты точная его копия, если придерживаешься мнения, что я — это товар на рынке, который легко можно купить.
— Никогда. Ты слишком дорого стоишь.
Ценный экспонат, неужели? Тогда почему все обращаются с ней как с набитой куклой, таская из одной страны в другую? Почему она оказалась в Бараке, хотя поклялась себе, что эта земля — последнее место, где она станет искать прибежища? — Если я так ценна, Ваше Превосходительство, то почему вы меня не оберегаете? Почему не защищали свою квартиру, в которой находилась такая ценность? Не помешали моему отцу до меня добраться?