с ножом и вилкой. Прямо срыв шаблона, полный и внезапный. Единственное, что отличало вальтарха от журналистов, с которыми мы встречались на фуршетах — так это великанские объемы съеденного. Такое количество способен поглотить, как мне раньше думалось, разве что тигр или даже медведь.
Варвара мои удивленные взгляды не смущали ну просто ни капельки. Он невозмутимо продолжал трапезу. А Лленд, заметив, что моя тарелка опустела, принес к столу фрукты и сладости. Бело-желтоватые ломтики дыни истекали сахарным соком, прозрачные маленькие яблочки-китайки источали медовый аромат. Хм… Они знают мои предпочтения? Вообще китайку нынче мало любили и многие этот сорт вовсе не знали. Я же обожала ее с детства.
Румяные слойки, обсыпанные сахарной пудрой, и золотистые колечки с нежным кремом тоже были моими любимыми. Я внимательно посмотрела на Лленда.
— А ведь я предупреждал, что Хантро изучил тебя достаточно неплохо, — невозмутимо сообщил повар, поглощая то же блюдо, что и телохранитель. Я перевела взгляд на Эльса.
Тот традиционно повел плечами.
— Женщину нужно хорошо кормить, грамотно защищать и долго ублажать… Это первое правило нормального мужчины, — сообщил без малейшего стеснения. — Второе правило сообщу позже, когда мы познакомимся ближе.
— Вообще-то я для тебя не женщина. А заказчица, работодатель, — отхлебнув чаю произнесла я с некоторым нажимом. — «Охраняемый объект» уж если говорить точно.
Ед жевал и запивал все напитком из со — настойкой из кореньев с родной планеты. Казалось, красец ест в полном одиночестве. Он не косился на нас и в беседе не участвовал. Как обычно на редакционных мероприятиях.
Гуманоиды-рептилии славились нордическим нравом, спокойствием в самых сложных ситуациях, и тем, что никогда не вмешивались в чужие отношения, которые их не касались. Ед оставался одинаково спокоен и на воздушных трассах в часы пик и когда журналисты с ньюсмейкерами шумно и бурно выясняли отношения. И за это его тоже ценили в редакции.
Я знала — Ед впитывает сведения, как губка или даже лучше. Но комментировать ничего не станет, как и делиться с кем-то информацией. Все, что случалось при Еде Гулии, при Еде неизменно и оставалось.
Красца отправляли на самые сложные, щекотливые и важные задания и мне даже трудно было представить какие тайны хранились в лысой голове рептилии.
Вальтархи понимали особенности аборигенов с Макки, поэтому ни в чем себе не отказывали.
Какое-то время казалось, что Эльс не удостаивает меня ответом. Но когда я отставила чай и посмотрела на вальтарха, тот демонстративно отодвинул тарелку и произнес:
— Конечно-конечно! Если я что и усвоил из супружества, так это то, что с женщиной надо соглашаться. Дорогой, я сегодня хорошо выгляжу? Конечно, милая, ты прекрасна. Главное, чтобы народ не испугался. Окружающие и без того уже с нервным тиком после твоего вчерашнего выхода, не стоит добивать их сегодня окончательно… Дорогой, я ведь похудела? Конечно, солнышко, рыбка, звездочка! Ты только осторожно протискивайся в двери, я еще с прошлого раза их не доремонтировал. Дорогой, я ведь в доме главная? Конечно, радость моя, конечно, любимая. Не забудь только выполнить мои рекомендации. А так — ты у нас главнее некуда.
Лленд усмехнулся, покачал головой и произнес какое-то слово на языке Ттории.
Нечто вроде:
— Бельстрах!
Эльс недовольно покосился на товарища, фыркнул и небрежно отмахнулся. Вроде, сам знаю, и плевал я на это. Хм… Очень даже любопытненько.
Ед ускорил пережевывание — похоже, чувствовал, что надвигается буря и не хотел, чтобы снесла ненароком, просто потому что попался под руку.
Я осушила стакан чаю, Эльс будто подражал — допил свой, с добавкой сбора трав с Ттории. Я когда-то такой пробовала — горьковатый, подобно черному кофе.
— Я что-то не очень понимаю! Ты меня сейчас сравниваешь с супружницей?
— Нет, — отмахнулся Эльс. — К сожалению, ты мне больше нравишься. Внешне, по духу и вообще по темпераменту.
— И почему же, позволь узнать — к сожалению?
— Потому, что характер у тебя еще хуже, чем у Нельды. А Нельду в нашем подразделении иначе как «стерва» не называли. Это такое традиционное название для женщины, которая эм… немного несговорчива, слегка упряма и чуток сварлива. Еще вредная, склочная ну и так далее…
— Бельт-а-страх! — протяжно произнес Лленд с гортанными нотками.
Телохранитель даже бровью не повел. Жаль, что язык Ттории считается мертвым и перевод в галанете найдется вряд ли. Очень уж любопытно — о чем это толкует повар.
— Я знаю, что означает «стерва», — Я выпила еще стакан чаю, и Эльс немедленно осушил такой же. — Ты хочешь сказать, что я — стерва? — кажется, мой голос слегка повысился. Ну как слегка? Ед чуть вздрогнул, залпом осушил свою белую кружку и моментально ретировался из столовой. Лленд же напротив, сел поудобней и подпер голову ладонью, словно собирался досмотреть представление.
— Я? Разве я такое сказал? — Эльс посмотрел на повара и тот растерянно развел руками. Дескать, приятель, ты уж как-нибудь сам, а я так, рядом постою. Если что — просто смахну искры, которые долетят от жаркого разговора.
— Я сказал, что характер у тебя еще хуже, чем у Нельды. Это ее называли стервой. А для тебя это был бы комплимент.
Я сжала кулаки и процедила сквозь зубы:
— Слушайте, Эльс Хантро. Я вам не жена и даже не приятельница. Я ваш работодатель. Тот, кто платит вам деньги и соответственно — заказывает музыку.
— А только что я был — Слушай, Эльс. Как интересно меняется обращение. Первое или второе считается оскорбительным? Ну чтобы мне знать уже на будущее — когда обижаться, а когда радоваться.
Я фыркнула и повторила:
— У нас нет панибратских отношений. Вы работаете на меня — и точка!
— Судя по вашему повышенному тону это все-таки был восклицательный знак, — невозмутимо парировал Хантро. — Да-да, королева, какую вам музыку?
Я удивленно вскинула брови.
— Вы говорили, что заказываете музыку. Я уточнил — что же вам сбацать. Не гарантирую хорошее исполнение, зато громкость могу обеспечить невиданную! Пожарная сирена рядом не стояла.
Я демонстративно взяла пирожные, встала и направилась в свою комнату.
В спину полетело:
— Ох уж эти женщины. Ты им и музыку, и комплименты. Прямо-таки соглашаешься на все условия… А они разворачиваются и уходят восвояси.
Лленд что-то тихо ответил, но я уже не расслышала.
В ушах бешено колотилось сердце, хотелось вернуться и залепить Эльсу такую звонкую и мощную пощечину, какой его даже Нельда не награждала. И самое неприятное, мерзкое и отвратное, что вальтарх всегда находился с ответом. Я же вечно ему проигрывала.
Боже! Как странно, глупо, нелепо!
Скоро наш звездолет прибудет на Натолию. Там