У л а. Как так? Ты же столько дней в погоне, каждую ночь надо спать.
Л и р и с. Не знаю – как. Наверное, это просто выше моих сил. Очень страшно. Непереносимо. Всегда просыпался на этом моменте. А когда снова засыпал, весь сон повторялся сначала, без этой треклятой ямы.
У л а. (Изумленно.) И что, ты так ни разу и не видел, что делали с девушкой?
Л и р и с. (Неохотно.) Н-нет. (Молчит.) Фелита что-то такое говорила. А ещё Ульга. Но меня даже с их слов жуть брала – сразу хотелось проснуться. (Невесело смеется.) Нет, и слышать не хочу! И ты, когда придёт время, делай всё, чтобы проснуться. Со временем научишься пробуждаться «до ямы». Как я.
Некоторое время Ула молчит.
У л а. (Поднимаясь на ноги.) Ладно. Давай повязку сменим – и в путь.
Л и р и с. Сам поменяю, спасибо. А ты – походила бы, что ли, по деревне, припасов собрала.
У л а. Уже. (Хлопает ладонью по пузатой торбе.)
Л и р и с. Ого! Ловко!
Глава пятая. ВОССОЕДИНЕНИЕ
Сцена первая
Снова Ула и Лирис в пути. Лирис, хоть и дышит, как загнанный волк, но почти не отстает. На повязке кровь, как вчера, не проступает, и то хорошо.
До полудня пара идёт мимо пашен. Никого вокруг не видно – ни людей, ни скота.
Потом впереди показывается лес. Жара стоит невыносимая, хочется побыстрее оказаться в тени, и они прибавляют ходу.
Прямо около леса натыкаются на следы боя. Трое многоликих лежат мертвые. У двоих на теле раны от стрел, еще у одного – множественные раны от топора.
У л а. (Радостно.) Это наши!
Лирис переворачивает того, у кого на груди две раны от стрел. Оказывается, еще одна стрела пронзила его спину, и, упав, он обломил её. Только поэтому лучник не забрал стрелу, как все остальные. Лирис поднимает обломок стрелы и смотрит на оперение.
Л и р и с. Да, наши. Узнаю стрелу Ульги.
У л а. (Удовлетворенно.) Молодчина, Ульга!
И тут они слышат плач недалеко в лесу. Встревоженно переглянувшись, бегут туда.
В тени под кронами, у самой опушки, сидит около мертвого Юлдиса заплаканная Ульга. Лицо Юлдиса перекошено, потухшие глаза выпучены, кожа местами словно обожжена.
У л а. (Радостно, не заметив сначала Юлдиса.) Ульга! (Заметив Юлдиса – потерянно.) О Четверо! Юлдис!
Ульга поворачивает к подбегающим товарищам заплаканное лицо и силиться улыбнуться сквозь слезы – нашлись, мол, бродяги, живы! Ула, упав на колени, обнимает её и утешающе гладит по голове.
У л а. Чш-ш-ш, чш-ш-ш…
Ульга принимается плакать в голос.
Лирис садится рядом с Юлдисом и кладет ладонь ему на грудь – лицо его делается необычно суровым, он будто бы взрослеет лет на пятнадцать.
Л и р и с. (Ульге.) А остальные?
У л ь г а. (Продолжая рыдать на плече у Улы.) Ушли.
Л и р и с. (Возмущенно.) И бросили тебя?!
У л ь г а. Я сама осталась. Не могу больше. Юлдис… (Плачет.) Мы ведь любили друг друга. Перед вами стеснялись, вот и делали вид, что… что…
Л и р и с. (Невесело смеется.) Вот это да! Ни в жизнь бы не догадался.
Ульга освобождается из объятий Улы, падает грудью на Юлдиса и принимается плакать горше прежнего.
У л а. (Трогая Ульгу плечо.) Мне жаль, Ульга. Мне так жаль!
У л ь г а. (Ревя.) И ведь по дурости своей помер! Напролом пошёл! По-другому и не умел, поди!
Л и р и с. Засада?
У л ь г а. (Взяв себя в руки.) Да. Они тут, на опушке, пировать сели. Втроём. Увидели нас издалека и притаились, сволочи.
Л и р и с. (Сквозь зубы.) Понятно. (Ударяет кулаком по дереву.) Проклятье!
У л а. (Ульге.) Как же ты теперь?
У л ь г а. Не пропаду. Вот выплачу все слезы, похороню Юлдиса и пойду себе. А вы – ступайте. К вечеру догоните, коли поспешите.
Л и р и с. Уверена, что не хочешь с нами?
У л ь г а. Я больше не могу. Не могу, и всё! Сначала Найя. Потом Айгарс. Теперь вот Юлдис… (Утыкается лицом в грудь Юлдиса. Потом снова поднимает взгляд на Лириса.) А ещё эти сны. Чем дальше, тем тяжелее. Они ломают меня. Сминают волю. Раньше перед глазами стояли лица братика и сестрёнки. Теперь всё как в тумане. Как из другой, чужой жизни. Я забыла, зачем преследую многоликих. Я не хочу их преследовать. Я… (очень тихо) боюсь.
Л и р и с. (Убеждающе.) Не одной тебе страшно. Мне тоже. И Уле… А сны – да плюнь ты на них!
У л ь г а. (Качая головой.) Ничего ты не понимаешь. Эти сны, они как бы на нас, на женщин, рассчитаны. Не знаю, почему так. Но выходит, что для нас они навязчивей. Так просто от них не отмахнуться. Я пыталась. О сколько раз я пыталась! Но тут дело не в желании.
Некоторое время Лирис молчит, сильно сжав зубы.
Л и р и с. Что ж, раз это твой выбор… (Поднимается.) Удачи тебе.
У л ь г а. Спасибо. Но вам она нужнее.
Л и р и с. Ула, идём.
У л а. (Тоже поднимаясь – Лирису.) Может, поможем похоронить Юлдиса?
У л ь г а. (С благодарной улыбкой – Уле.) Не надо. Я хочу сама.
Лирис направляется в глубь леса по следам многоликих.
У л а. Ладно. (Следует за Лирисом, но, сделав два шага, останавливается и оборачивается к Ульге.) Как называется твоя деревня?
У л ь г а. Что?
У л а. Деревня, откуда ты пришла, – как она называется?
У л ь га. Дубовая.
У л а. А брата и сестру как зовут?
У л ь г а. Гевис и Дедита.
У л а. Хорошо. Если у нас всё получится, ты их обязательно увидишь. Жди их дома.
Отвернувшись, Ула трусцой догоняет Лириса.
Ульга с жалобной надеждой смотрит ей в спину.
Сцена вторая
Снова трудная, почти без остановок, дорога через лес.
Ула и Лирис очень спешат, едят на ходу, не разговаривают.
Раз пересекая какой-то пустынный тракт, видят две перевернутые повозки, а вокруг повозок – мертвых людей и лошадей, истыканных черными стрелами.
Там, где проходили ящеры с повозками, стволы деревьев ободраны. Если на пути многоликих попадались молодая поросль, они прокладывали себе дорогу топорами. Где топорами не получалось или требовалось время, там они обходили длинными дугами.
Ближе к закату Ула и Лирис нагоняют, наконец, отряд. Точнее, то, что от него осталось.
Фелита и Немой сидят около небольшого костра и с отсутствующим выражением смотрят в огонь. Услышав шаги, Фелита подскакивает с готовым к стрельбе луком в руках. Вслед за ней подскакивает Немой – с топором наперевес.
Л и р и с. (Вступая в круг света.) Свои!
Ф е л и т а. (Изумленно.) Лирис?! (Разглядев Улу за спиной Лириса.) Ула!
Фелита опускает лук и обнимает сначала Лириса, затем Улу. Ула немного растеряна такой встречей – как-никак, когда расставались, Фелита с ней на ножах была.
Ф е л и т а. Мы уж думали – всё, пропали вы с концами. (Лирису.) Что у тебя с головой?
Л и р и с. Долгая история.