Его взгляд снова остановился на Джессике. Нет, она не была той, которую он ждал.
И это несоответствие погубит его. Она успела переодеться к ужину, поменяв свой деловой костюм на длинную блузу и джинсы с бело-голубыми разводами. Ее волосы снова были зачесаны кверху, а эта прическа начинала ему нравиться больше других. Она открывала ее исключительную шею, место, к которому Куперу больше всего хотелось прикоснуться губами и попробовать языком. Он почувствовал, как твердеет в паху, и тотчас отвернулся, изменив позу. Она станет его погибелью. За четыре дня работы на него мисс Лангстон не совершила ни одного неверного поступка, за исключением того, что расхолодила его, заставив волноваться о себе и желать себя.
Купер переключил свое внимание на стакан с вином, собираясь выпить его содержимое.
— Еще вина, мистер Дэниэлс? — спросил Тони.
Купер посмотрел на молодого человека и покачал головой.
— Нет, спасибо.
Брат Джессики был милым мальчиком, совсем не похожим на Джексона, если не считать улыбки, энергии и пристрастия к нежному полу. Илейн Феачайлд поглощала все его внимание. Солидный торс и темные волосы были такие же, как и у Джексона, но без улыбки сходства почти не было. Слава Богу!
После того, как подали десерт, Поль выключил яркие огни на патио, и Купер ощутил себя в дождливом лесу, ночью под небом, полным звезд. Буйные заросли тянулись по обе стороны дома, захватывая и задний, и передний двор. Аромат был чудесный. Пахло землей и какими-то цветами.
Его собственный дом пах морем и… пустотой. Купер знал, что существовала и другая причина, по которой он позволил себе засидеться. Он не был дома почти два месяца и все еще не был готов встретить пустоту. У Купера были друзья, но все они скорбели по поводу смерти Джексона, и его вина перед братом не позволяла ему роскошь встречи с ними.
С посторонними было безопаснее, и еще ему хотелось побыть с Джессикой.
Когда Тони пошел провожать Илейн до машины, Поль дал понять Куперу, что пора уезжать.
— Я думаю, мы можем, наконец, назвать это вечером, — сказал молодой человек, поднимаясь. — Было приятно познакомиться, мистер Дэниэлс. Кристина, Эрик, все. Пора спать. Пошли.
Дети встали вместе с дядей, поднялась и Джессика.
— Я вас сейчас провожу, — сказала она Куперу, потом повернулась к детям и крепко обняла их. — Я вернусь через минуту, милые. Мы вместе почитаем сказку.
Вместо того, чтобы провести его через дом, она пошла по дорожке сада. Купер мог бы сказать, что в провожании не было необходимости, он и сам бы дошел. Она устала, он и так отнял у нее очень много времени. Но Купер не был готов отпустить Джессику. Его быстрое исчезновение было сорвано набегом ее семьи, и он позволил себе нарушить непреложные правила.
— Утром я уеду в Гонолулу и останусь там на уик-энд, — сказал Купер, пропуская вперед Джессику. — Я был бы очень признателен, если бы вы зашли в офис завтра в обед. Я жду некоторую информацию о Фанг Баольян, которая должна прийти по факсу. Мне не хотелось бы, чтобы она лежала на видном месте. Вы можете спрятать ее, записать или застенографировать. Я просто хочу быть уверенным, что она не потеряна или не украдена.
— Хорошо. Я проверю дважды: в субботу и в воскресенье, — сказала она.
Это была преданность, за которую он платил, и Купер бы удивился, если бы мисс Лангстон отказалась выполнить просьбу. Однако он все равно был благодарен.
— Спасибо. Я вернусь в воскресенье ночью. Свой адрес оставлю на вашем столе на случай, если нам нужно будет связаться.
Они прошли еще немного, прежде чем Джессика задала вопрос, которого он ждал.
— Нужно ли мне беспокоиться о Чоу Шенге?
— Нет, — ответил Купер без колебаний.
— Вы очень самоуверенны, — с сомнением сказала она.
— Да.
Чоу Шенг слишком ценил свою жизнь, чтобы нарушать границу, проведенную Купером. А она «проходила» в миле от Джессики Лангстон. Джессика смотрела на Купера, ожидая большего объяснения, но он молчал, так как не видел особых причин для повторения ей того, что было сказано Чоу. Жажда мести сжигала Купера, и старик знает об этом. Только дурак может перебежать дорогу, когда он в таком состоянии. Дурак или человек, безразлично относящийся к смерти.
— Я и не знала, что вы говорите по-китайски, — сказала Джессика, с приятной для него легкостью отказываясь от ответа.
— Я несколько лет жил в Гонконге с матерью, где-то с семи до десяти. Мы с Джексоном вернулись, когда она умерла. Ее семья до сих пор занимается торговлей и судоходством: «Бернеш и К».
— Однажды я была в Гонконге с деловым визитом, — Джессика подняла руку, чтобы убрать нависшую ветку. — Город просто изумляет. Когда вы были ребенком, он, видимо, был для вас очень впечатляющим.
— Ну, не таким уж впечатляющим, особенно, когда старик вернулся, чтобы забрать нас в Штаты, — сказал Купер с грустным смехом. — Моя мама увлеклась другим мужчиной, китайцем. И хотя в семье ее очень любили и ненавидели моего отца, они не могли позволить взрослой дочери нарушить расовые барьеры. Они позвали старика и попросили вернуть сбежавшую жену, — он поймал удивленный взгляд Джессики и понял, что испугал ее рассказами о своих родственниках.
— Как… о, ужасно для вас, — сказала она. — Я знаю, неверность очень тяжела для семьи и для детей.
Джессика путалась в словах, и он догадался, почему.
— Я полагаю, что такие поступки были тяжелы и для таких милых детей, как ваши. Но в то время у моей матери был только я, и милым меня назвать было довольно трудно. Одно время мне даже нравился этот мужчина.
— Я не говорила о своих детях, — возразила Джессика дрожащим голосом, что не позволяло поверить ей.
— Здесь нечего стыдиться или смущаться, если вы, конечно, не тот, кто загулял, — Купер и не ожидал, что она ответит на его скрытый вопрос. Ему и не нужен был ответ. Он достаточно разузнал о Яне Лангстоне, чтобы понять, что заставило Джессику развестись.
Купер продолжил свой рассказ, частично, чтобы извиниться за то, что смутил ее, а также по причинам, которые до конца не понимал сам.
Он хотел, чтобы Джессика знала, что же тогда случилось.
— Страсти уже поутихли, когда хороший старый папа приехал и увез ее из Гонконга. Никто не думал, что она заслужила те оскорбления, которым он ее подверг. Но раз он забрал ее в Сан-Франциско, то некому было его остановить. Мама умерла незадолго до моего шестнадцатилетия. Отец не убивал ее физически, но превратил жизнь в сплошной ад. Мне всегда казалось, что она вот-вот покончит с собой, не сможет больше терпеть. Долгое время я был зол на нее за то, что она бросила нас с Джексоном таким образом. Я был так зол, что увез Джексона в Гонконг. Ее сестра взяла нас к себе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});