Но с другой стороны…
Да, я, быть может, смогу убежать от Него. Есть даже шанс, что мне удастся укрыться на целых пять лет, пока учеба в университете будет занимать все мое время. Вполне возможно, что потом получится просто уехать куда-нибудь по распределению или покинуть страну. Но сбежать от себя самой, от своих желаний? Думаю, нет.
Больше нельзя было обманывать саму себя. Кого угодно, но только не себя!
Оглядываясь на прошедшие годы, в моей душе разгорался настоящий пожар эмоций. Слишком долгое время я старалась обмануть свои чувства и мысли других в том, что никакого Дара у меня нет. Разве принесло это хоть какое-то облегчение? Нет! Мой дед – человек, ближе которого не существовало в моей жизни, - обманывал семью. Но ведь и это не привело ни к чему хорошему. Он разрушил свою жизнь, исковеркав судьбы близких ему людей. Неужели это спасло его душу, упокоив ее в ожидании близких за гранью света, там, где начинается тьма? Нет…
Значит, и сейчас не выйдет!
Я знала, чувствовала это всей душой, всем сердцем: в глубине своих стремлений мне не удастся укрыться от этого незнакомца. И каким бы сильным не казался мой страх, я все же не смогу забыть все те мгновения, которые мне пришлось пережить рядом с ним.
С того момента, когда наши тела слились в единое целое, моя душа перестала принадлежать только мне одной. Я зависела от него. Одновременно желая скрыться и быть вместе с этим человеком.
И это еще больше погружало меня в омут опасности.
Могла ли я, в очередной раз оказавшись рядом с этим смертоносным существом, просто уйти, оставив часть своей души у него? Я не хотела узнавать правду, ибо инстинктивно чувствовала, что та не покажется радужной. Открыв ее, я не оставлю себе никакой надежды на исцеление, которое сейчас было так необходимо.
Действительно, передо мной открылась новая жизнь: Жизнь, где я одновременно бежала от него и где я с не меньшим усилием стремилась к нему. Не понимая, чего хочу больше.
Солнце еще не встало, когда я, очнувшись от ночного кошмара, поспешила в ванную комнату, чтобы скорее привести себя в порядок. Немного смыв с глаз следы усталости, мне хотелось скорее одеться. Скорыми, неловкими движениями пришлось натягивать старые джинсы, все время оборачиваясь к окну. Страх за то, что Он наблюдает за мной, решив забрать мою душу прямо сейчас, не позволял мыслить разумно. Тогда, когда настоящая жизнь лишь начиналась, обещая раскрыть передо мной столько всего нового и неизведанного. Но нет, занавески не двигались, оставаясь надежной стеной, ограждавшей от окружающего мира. Это немного успокаивало.
- Почему так рано? – Заспанное лицо мамы разбудило во мне голос совести, который тут же принялся ругать меня за раннюю побудку родителей. – Думала, ты не заснешь, а у тебя тут уже полная готовность к отъезду.
- Извини, просто не могла дальше спать. Не хотелось, - соврала я, - волнение мешало. Не знаешь, папа проснулся?
- Конечно, - ответила мама, - как тут было не проснуться. Ты сначала говорила во сне, а затем стала собираться… В последние дни твой сон стал слишком беспокойным, и это тревожит меня. Конечно, поступление – тяжелое время, но нельзя отдавать ему всю себя, иначе однажды ты откроешь глаза – а привычный мир уже изменился. Держи свои чувства под контролем, это поможет тебе.
Я почувствовала, как яркий румянец заливает мои щеки. Вспоминая то, что побудило меня разговаривать во сне, мне даже жутко было представить, обрывки каких фраз могли долететь до родительской спальни.
- Мам, мне очень жаль, что вы не выспались, - попыталась извиниться я.
- Не беспокойся за нас. Это ведь последнее совместное утро, когда ты еще наша маленькая Адрианна. Совсем скоро у тебя начнется самостоятельная жизнь, а я буду вспоминать эту ночь с чувством ностальгии. Отец тоже очень переживает за тебя. У нас ведь больше никого нет.
- Я буду звонить каждый день, обещаю.
- Конечно, - согласилась мама, - только телефонные разговоры не покажут мне твоего лица и не расскажут то, о чем могли поведать твои глаза. Очень жаль, что приходится когда-то расставаться со своим ребенком. Рождая вас, мы не задумываемся, что придет час, которому мы не сможем отказать, оставив свое дитя при себе. Мы даем вам жизнь не для того, чтобы вы разделили ее с нашей, нет. Вы делите минуты счастья с другими, таковы уж законы, которым подчиняется все живое. Но… я не жалуюсь. Если ты скажешь мне, что у тебя все хорошо – это станет лучшей наградой. Может, ты когда-нибудь поймешь меня.
- Мама, - я не знала, как ободрить ее, да и не думала, что это возможно, поэтому просто обняла ее тонкую талию, и положила голову на плечо.
Мне удалось почувствовать родной запах, рядом с которым засыпала в детстве, и к глазам подступили слезы. Нужно сдержаться, ведь заплачь я – маме ни за что не удержаться. Поэтому я мысленно представила себе, как сложится жизнь в столице, после чего грусть понемногу стала отступать, оставляя место для других мыслей.
- Ну, хорошо, - первой прервала эту печальную сцену мама, - тебя нужно как следует накормить завтраком перед тем, как вы с отцом поедете в город.
Я согласно кивнула, после чего поплелась на кухню, где до прихода папы готовила свой последний завтрак в этом доме. Когда же с едой было покончено, мы с отцом загрузили оставшиеся вещи в машины, и оба сели за руль. Заводя свою, я бросила взгляд на маму, с тревогой следившую за нашим отъездом. Она впервые видела, как я уезжала от нее надолго.
«Наверное, мы с ней никогда не были так близки, как сегодня утром», - с горечью подумалось мне. «А ведь сколько времени упущено зря. Времени, которого у нас больше никогда не будет, которое не повторится снова».
Я постепенно отпускала педаль сцепления, и медленно давила на «газ», отчего моя малютка (так я звала свою однодверную машинку) потихоньку приходила в движение. Отец на прощание просигналил маме, и я повторила его жест, чтобы попрощаться с ней. Впереди была отцовская «Мазда», которая четко указывала мне путь, так что можно было расслабиться и держать курс на мегаполис.
По мере того, как расстояние да нашей цели сокращалось, стал накрапывать легкий дождик, по прибытию превратившийся в настоящий ливень. Кое-как перетащив вещи в квартиру, я напоила отца чаем, после чего он засобирался уезжать.
На улице зажигались фонари, предвещая наступление вечера, и это здорово беспокоило меня, учитывая, что дождь не стихал ни на минуту.
- Может, переждешь непогоду у меня? – Спросила с надеждой в голосе я, - А то мне себе места не найти, пока ты не скажешь, что благополучно добрался.
- Нет, - отец не хотел ничего слушать, - из-за непогоды темнеет раньше, а мы и так слишком задержались. Мне ведь еще домой предстоит путь держать. Знаешь, дождь в темноте страшнее, чем днем. А пока еще не слишком поздно…