Читать интересную книгу Предательство Борна - Эрик Ластбадер

Директор ЦРУ поднялся из-за стола, его лицо побагровело от ярости.

– Мэттью, я тоже считаю, что «Тифону» нужен временный руководитель. И сейчас этим человеком будешь ты. Иди без промедления займись этим делом.

– Останови мотоцикл! – крикнула Борну в ухо Сорайя.

Тот покачал головой:

– Мы еще не успели далеко…

– Быстро. – Она приставила ему к горлу лезвие ножа. – Я не шучу.

Свернув в переулок, Борн подъехал к тротуару и опустил подножку. Они слезли с мотоцикла, и он повернулся к молодой женщине.

– Итак, черт побери, что происходит?

Ее глаза горели едва сдерживаемой яростью.

– Ты убил Тима, сукин сын!

– Что? Ну как ты могла подумать…

– Это ты предупредил дружков Севика, куда его приведешь.

– Ты с ума сошла?

– Да? Это ведь ты предложил вывести Севика из камеры. Я пыталась тебя остановить, но…

– Я не убивал Хитнера.

– Тогда почему ты стоял на месте, когда его расстреляли?

Борн промолчал, потому что у него не было ответа на этот вопрос. Он вспомнил, что в тот момент его мучили какой-то звук и – он потер лоб – сводящая с ума головная боль. Сорайя права. Бегство Севика, смерть Хитнера. Как он мог допустить все это?

– Побег Севика был тщательно спланирован, и момент времени был выбран самый подходящий. Но как такое могло быть? – говорила Сорайя. – Откуда подручные Севика узнали, где он будет находиться? Как могли они это узнать, если только ты их не предупредил? – Она покачала головой. – Мне следовало бы внимательнее прислушиваться к рассказам о твоих художествах. Во всем управлении были всего двое, кого ты мог водить за нос: один мертв, а другой пропал без вести. Определенно, тебе нельзя доверять.

Сделав над собой усилие, Борн вернулся к реальности.

– Существует еще одна возможность.

– Это было бы очень неплохо.

– Я никому не звонил ни пока мы находились в тюрьме, ни когда вышли на улицу…

– Ты мог подать знаки рукой – мало ли что.

– Ты права насчет способа, но ошибаешься относительно посланника. Помнишь, как Севик зажег спичку?

– Ну как можно такое забыть? – с горечью произнесла Сорайя.

– Это был последний сигнал ждущему «Хаммеру».

– Как раз об этом я и говорю: «Хаммер» уже ждал. Ты знал об этом, потому что сам все подстроил.

– Если это моих рук дело, зачем мне рассказывать тебе об этом? Задумайся, Сорайя! Ты позвонила Хитнеру и предупредила его о том, что мы выходим на улицу. Это Хитнер связался с подручными Севика.

Ее смех был резким и презрительным.

– И что, затем один из подручных Севика пристрелил Тима? Зачем, черт возьми, это понадобилось?

– Для того, чтобы полностью замести следы. Хитнер мертв, и теперь можно не опасаться, что его возьмут в оборот и заставят говорить.

Сорайя упрямо тряхнула головой:

– Я уже давно знала Тима. Он не предатель.

– Как правило, Сорайя, именно такие и оказываются виновными.

– Замолчи!

– Быть может, он стал предателем не по своей воле. Быть может, его каким-то образом вынудили к этому.

– Не говори больше ни одного слова про Тима. – Она угрожающе взмахнула ножом. – Ты просто пытаешься спасти свою шкуру!

– Послушай, ты абсолютно права в том, что бегство Севика было спланировано заранее. Но я понятия не имел, где он содержится, – черт возьми, я даже не знал, что у вас в руках вообще кто-то есть, пока ты сама не сказала мне об этом за десять минут до того, как проводить меня к Севику.

Эти слова стали для Сорайи холодным душем. Она как-то странно посмотрела на Борна – это был тот самый взгляд, которым она встретила его, когда впервые увидела его в центре «Тифона».

– Если бы я был твоим врагом, зачем стал бы спасать тебя во время взрыва?

Молодую женщину охватила дрожь.

– Я и не притворяюсь, что у меня есть ответы на все вопросы…

Борн пожал плечами.

– Раз ты сама еще не определилась, наверное, мне не стоит еще больше сбивать тебя с толку правдой.

Сорайя сделала глубокий вдох, широко раздувая ноздри.

– Я не знаю, чему верить. С того самого момента, как ты пришел в «Тифон»…

Молниеносным движением Борн вскинул руку, разоружая ее. Сорайя широко раскрыла глаза, увидев, как он возвращает ей нож, протягивая его рукояткой вперед.

– Если бы я был твоим врагом…

Она долго смотрела на нож, затем, переведя взгляд на Борна, взяла его и сунула в неопреновые ножны сзади на поясе.

– Ну хорошо, итак, ты не враг. Но и Тим не был врагом. Обязательно должно быть какое-то другое объяснение.

– В таком случае мы найдем его вместе, – сказал Борн. – Мне нужно обелить свое имя, тебе – имя Хитнера.

– Дай мне свою правую руку, – попросила его Сорайя.

Схватив Борна за запястье, она перевернула его руку ладонью вверх. Затем другой рукой прижала лезвие плоской стороной к кончику указательного пальца Борна.

– Не двигайся.

Одним умелым движением она двинула лезвие вперед, вдоль кожи. Но вместо капельки крови на пальце появился крошечный овал из полупрозрачного материала, настолько тонкий, что Борн его не замечал и не чувствовал.

– Ну, вот и все. – Сорайя показала Борну овал в ярком свете уличного фонаря. – Эта штуковина называется НЭМ. Согласно заверениям ребят из ДАРПА[3], наноэлектронный маячок. Это устройство создано на основе нанотехнологий – оно состоит из микроскопических серверов. Именно с помощью него я так легко выследила тебя на вертолете.

У Борна еще тогда мелькнула мысль, как вертолету ЦРУ удалось настолько быстро выйти на него, но он предположил, что летчик сначала заметил характерный силуэт «Хаммера». Он задумался: теперь ему отчетливо припомнилось, как странно посмотрел на него Тим Хитнер, протягивая страничку с расшифровкой телефонного разговора Севика. Вот каким образом ему закрепили НЭМ.

– Сукин сын! – Борн проследил за тем, как Сорайя бросила НЭМ в маленькую пластмассовую баночку и завинтила крышку. – Значит, за мной собирались следить до самого Рас-Дашана, не так ли?

Сорайя кивнула:

– Приказ директора ЦРУ.

– А я-то поверил его обещанию не сажать меня на поводок! – с горечью промолвил Борн.

– Теперь ты спущен с поводка.

Он кивнул.

– Благодарю.

– Как насчет того, чтобы отплатить мне за эту услугу?

– И каким же образом?

– Позволь мне помочь тебе.

Борн решительно покачал головой.

– Если ты действительно хорошо меня знаешь, тебе должно быть известно, что я работаю в одиночку.

Казалось, Сорайя собиралась что-то сказать, но затем передумала.

– Послушай, как ты сам сказал, со Стариком ты уже на ножах. Тебе понадобится кто-то внутри. Кто-то, кому ты можешь полностью доверять. – Она шагнула к мотоциклу. – Потому что тебе известно так же хорошо, как то, что мы сейчас стоим здесь, что Старик найдет способ хорошенько оттрахать тебя отсюда и до завтра.

Глава 6

Ким Ловетт смертельно устала. Больше всего на свете ей хотелось вернуться домой, к мужу, с которым она не прожила еще и шести месяцев. Он совсем недавно переехал в тот район, где они жили, и еще не успел завести там знакомых, поэтому ему было особенно тяжело переживать частые разлуки, обусловленные работой его молодой жены.

Усталость Ким была непреходящей. Отдел расследования пожаров округа Колумбия не знал, что такое нормированный рабочий день и выходные. В результате такие следователи, как Ким, умные, опытные и знающие свое дело, вызывались на работу в любое время дня и ночи, подобно хирургам в зоне вооруженного конфликта.

Ким позвонили из Пожарного управления округа Колумбия, когда у нее выдалась короткая передышка в однообразной рутине бумажной работы, связанной с расследованием бесконечной череды поджогов, – в одну из тех немногих минут за последние несколько недель, когда она позволила себе подумать о своем муже, представить себе его широкие плечи, сильные руки, запах его обнаженного тела. Сладостные мечты длились недолго. Захватив чемоданчик с инструментами и принадлежностями, Ким поспешила к гостинице «Конститьюшен».

Она включила сирену, и дорога от пересечения Вермонт-авеню и Одиннадцатой улицы до северо-восточного угла Двадцатой улицы и Ф-стрит заняла не больше семи минут. Здание гостиницы было со всех сторон окружено полицейскими и пожарными машинами, но к этому времени пожар уже был полностью побежден. Из зияющей раны в конце пятого этажа струилась вода. Кареты «Скорой помощи», приехав, тотчас же уехали, и вокруг царила нервная, хрупкая атмосфера тлеющих углей и схлынувшего адреналина, говоря словами отца Ким.

Брандмейстер О’Грейди уже ждал ее. Выйдя из машины, Ким показала свое удостоверение и прошла за оцепление.

– Здравствуйте, Ловетт, – проворчал О’Грейди.

Это был крупный, грузный мужчина с короткой щеткой непокорных светлых волос и ушами, формой и размерами напоминающими два толстых ломтя свиной вырезки. Его печальные водянистые глаза настороженно наблюдали за Ким. Брандмейстер принадлежал к тому большинству, которое считало, что женщинам не место в пожарном управлении.