Даши. И всё бы ничего, да только ключи от квартиры в ней остались. Ну, мы поржали и повернули обратно. Времени вроде немного минуло, может, ещё не разошлись.
Когда мы поднялись на этаж, Пашина дверь оказалась открытой. Не просто не запертой на ключ, а почти настежь распахнутой! Постучались – ни звука! Зашли в прихожую – тишина. Свет только на кухне горит, в зале тускло торшер светит. И воняет горелой пластмассой. Со свежего воздуха это хорошо ощущалось. Я ещё раз позвала – никто не откликнулся. Ксюша на кухню прошла, в туалет заглянула – никого! Самое странное, что Дашина шубка и Пашина дублёнка на вешалке висели, и обувь их на полке стояла. Я заглянула в зал: на диване и за столом никого нет. К соседям зашли? Вряд ли. Даша говорила, что они в этом доме никого не знают. В общем, чертовщина какая-то! И лишь когда я включила в зале свет, то увидела Пашку. Он спал, развалившись в кресле, которого из прихожей заметно не было. Вид у него, того, не очень приятный был: глаза полузакрыты, из-под век одни белки видны, челюсть отвисла, слюни текут, сопли… И джинсы мокрые. Ну, вы понимаете… В общем, так себе зрелище. А Даша? Куда делась Даша? И тут я совершенно случайно поглядела на ёлку…
Надя замолчала. Сглотнула слюну, кончиками пальцев стёрла с глаз набежавшие слёзы:
– Она на корточках сидела, под ёлкой. Полуголая.
– Полуголая сверху или снизу? – подал голос Витя.
Надя мельком посмотрела на него:
– Дурак ты.
– Есть маленько, – согласился он, поняв бестактность вопроса.
– Я к ней, спрашиваю: «Дашенька, что случилось?» Она молчит. И смотрит куда-то в пустоту. Меня вроде как и не замечает. Я Ксюшу позвала. Она посмотрела и тоже испугалась. Парней мы на кухне усадили. Незачем им видеть это. Мы попытались вытащить Дашу из-под ёлки. Да какое там! Вцепилась руками в ствол – не оторвёшь! И этот взгляд! Нет, не безумный. Наоборот даже. Вроде бы и узнала нас, губы еле шевелятся. У меня такое впечатление сложилось, что она то ли спрашивала нас о чём-то, то ли просила. В общем, жуть жуткая!
«Я знаю, о чём она просила, знаю! – стиснув зубы, думал Сергей. – Только вот не к вам она обращалась! Господи, что я наделал! Что я наделал…»
– Вытащили мы её из-под ёлки, с горем пополам! До последнего за неё цеплялась: то за ствол ухватится, то за ветки. Как будто это последняя защита была. У Даши царапины на ладошках остались от хвойных иголок. Одели её. Хорошо, что не сопротивлялась. Только иголки, которые в руке остались, нюхала. Парни потом пытались Пашку разбудить: и трясли его, и водой поливали, и по щекам били, – бесполезно! А Юра вслух высказал то, что все мы чувствовали: «Что-то неприятное и мерзкое совершило вот это…», – указал он на Пашу.
Надя поморщилась: либо она вспомнила пережитое, либо образ Пашки всплыл перед ней. Какое-то время девушка молчала. Потом посмотрела на рядом сидящего Антона, который небольшими глотками пил пиво, внимательно слушая рассказ девушки.
– Да хватит уже пить! – вдруг резко произнесла она, выхватив из его руки стакан, и, к изумлению всех, не поставила его на стол, а выпила в два приёма.
– Налей ещё, – спокойно попросила она.
Парни замерли, не веря в происходящее. Надя, борец с вредными привычками, ведущая и пропагандирующая здоровый образ жизни, – и вдруг такое!
– Да, конечно, Надюша! – засуетился Витя, аккуратно, почти без пены налив в стакан пиво.
– Наденька, ты не стесняйся, – вкрадчиво, боясь вызвать гнев гостьи, обратился Витя и совсем тихо добавил: – Может, водочки, а?
Надя на миг задумалась и тут же отрицательно мотнула головой.
– Одеть-то мы её одели, а куда вести – не знаем! Знаю лишь, что Даша живет, с её слов, в десяти минутах ходьбы от универа, на улице Советской, и всё. Согласитесь, адрес сомнительный. Уточнять бесполезно было. Мы и до этого пытались до неё достучаться, хотели выяснить, что да как произошло, – ни звука! Только смотрит на нас своими глазищами и молчит! Б-р-р! – Надя, зажмурившись, вздрогнула. Сделала глоток пива и отставила стакан в сторону.
– Ладно, думаем, выйдем на мороз – там очнётся. Ничего подобного! Стоим, топчемся, парни курят, варианты прокручивают. «Может, ко мне домой отведём?» – предложила Ксюша. И тут Даша голос подала: «Домой». Повернулась и пошла. Не торопясь, не оглядываясь, как будто нас не существовало! Мы было хотели остановить Дашу, но Юра жестами предложил идти за ней. Так и шли: Даша в центре, парни покроям, мы с Ксюшей чуть позади. В общем, этот вариант себя оправдал: через каких-то полчаса Даша привела нас к своему дому. Поднялась на свой этаж, достала ключи из сумочки, которую ей предусмотрительно передала Ксюша, открыла дверь. Как оказалось, в квартире, слава богу, никого не было. Даша спокойно разулась прошла в зал, переоделась в пижаму, умылась. Всё это она проделывала на автомате, спокойно, размеренно, нас вообще как будто не видела. Ксюша спросила: «Даша, всё нормально? Мы пойдём?» «Да, хорошо», – спокойно ответила она, даже не повернувшись к нам. Да ни фига не хорошо! Не могла она за какой-то час из нормальной, жизнерадостной девчонки превратиться в зомби! Вот что могло произойти с ней за час нашего отсутствия? А, Серёжа? Что?! Когда мы уходили из гостей, Даша спала, что тоже подозрительно: за десять – пятнадцать минут вырубилась. Пашка тоже спал. Сергей, ты один бодрствовал! Что там случилось? Пожалуйста, скажи правду!
Сергей молча, с каменным лицом смотрел в пол. Он еле сдерживал слёзы и ругал себя последними словами.
«Эх, Надя, Надюша! Если я сейчас скажу тебе при пацанах, что там произошло, то через секунду выброшусь в окошко! Пожалуйста, потерпи, дай мне шанс попросить у неё прощения! А там видно будет!»
– Я уже говорил: пили на кухне, Даша в зале спала, потом я ушёл. – вслух сказал он.
– Да-да. Где-то я уже слышала подобное: шёл, упал, очнулся – гипс!
Надя не спеша поставила на столик свой пакет и, покопавшись в нём, достала чёрную вязаную шапку Сергея.
– Ты так быстро засобирался домой, что забыл надеть шапку? Да? – пристально глядя другу в глаза, спросила Надя. – И лоб расцарапал случайно? В какой момент?
– Сергей, пацаны, – окинув взглядом парней, продолжила она, – я знаю, что вы травокуры! Антон, не надо делать такие невинные глаза! Меня не проведёшь. Но это ваши проблемы. Пирог, честно, между нами, может, вы ещё что-нибудь проглотили? Может, вы по приколу ей тоже что-то