много денег, но я был уверен, что когда-нибудь оно обретет популярность. Не знаю с чем это связано, но в Ромарине связи и рекомендации работают куда лучше, чем первоклассная реклама и спустя пару лет у меня появились первые клиенты и дело резко пошло в гору.
Динэл говорил это, внимательно рассматривая меня и пристально следя за тем, как я записываю все то, что он говорил.
— Твоя рука не устает, если ты так быстро пишишь? — внезапно поинтересовался он.
— Раньше бывало, а теперь уже и не чувствую, — я посмотрела на мозоль на указательном и среднем пальце правой руки. — Ты говорил, что окончил академию в Шаганефсе. На кого ты учился?
— Это была частная академия с красивым названием: «Вэсэ Шэс». Если перевести дословно, то будет «Академия вкуса». Я учился сразу на две специальности: повар по соусам и повар по рыбным блюдам. Я стажировался в известных ресторанах и у меня впечатляющее резюме.
— Правда? — мне почему-то казалось, что мужчина лукавил и немного приукрашивал действительность. — Можешь назвать эти рестораны?
— Да, — без промедлений ответил он. — «Лэс’Дэрэвс», «Крэвь’Мэсо», «Внэтрэстэйс’Вурдолос». Все эти заведения находятся в Шаганефсе.
— Превосходно. — Я все записала. — Пельмени, которые ты готовишь — семейный рецепты?
— Верно. Именно поэтому я не могу раскрыть то, как я их готовлю. Но это касается не всех, поэтому о парочке приемов я обязательно расскажу.
— Ты уже говорил мне, но скажи снова: у тебя есть пельменные в столице?
— Да. Возможно, они не известны широкой публике, но в определённом круг улиц они популярны.
— Ты сам лепишь пельмени? Или где-то заказываешь готовые?
— Что за вопросы? Я же сказал, что это рецепт бабушки.
— А вдруг ты покупаешь уже слепленные продукты и только варишь их по особой технологии?
— Ни в кое случае. Я делаю их сам. В столице этим сейчас занимаются мои ученики. Кстати, а ты сама, Кэстр, — он хоть и обратился ко мне на «ты», но использовал мою фамилию, — лепила когда-нибудь пельмени? — Получила я встречный вопрос.
— Нет, никогда.
— А твои друзья? — продолжал с загадочной улыбкой интересоваться Динэл.
— Даже если они это делали, то не думаю, что я об этом знаю.
— Это чудесно, — Динэл был доволен моими отрицательными ответами.
— Почему же? — я подалась вперед.
— Потому что в этом заключается особенность этого заведения. Видишь ту часть кухни? — он указал на видневшийся из зала кусочек. — Он предназначен для клиентов. По выходным все желающие смогут слепить пельмени для себя сами под моим чутким контролем и руководством. Думаю, ты согласишься, Кэстр, что в лепке пельменей есть что-то успокаивающее и очаровательное.
— Не могу согласиться, так как ни разу не пробовала, — задумалась я.
— Хочешь сделаем это сейчас? — тут же предложил он, а глаза зажглись особым блеском.
— Давай остановимся сегодня на вопросах, — попросила я, невольно зевнув. — Но в следующий раз я обязательно воспользуюсь твоей кухней, дабы поэкспериментировать.
— Ты же записалась на кулинарные курсы? — припомнил он вчерашний разговор. — Если тебе будет нужно попрактиковаться на кухне, то всегда можешь прийти.
— Правда? — я не поверила собственным ушам. — Не боишься пускать на кухню незнакомку, которая и готовить-то не умеет?
— Опасаюсь, — согласился он. — Но не могу же я ее не пустить? — задал он встречный вопрос.
— Динэл, у меня что-то не так с лицом? — все же спросила я, понимая, что мужчина слишком уж долго разглядывает меня в упор.
— Да. У тебя правда такое лицо, словно бы ты села на иголки. Расслабься, ты же не на работе, — фыркнул он и, встав, направился в сторону кухню.
Я недовольно цыкнула. Вопрос был задан, чтобы вежливо намекнуть на то, что мне не нравится, что он смотрит на меня так пристально, а не для того, чтобы получить его экспертное мнение относительно моего лица.
Перевернув исписанную страницу в блокноте, я решила сделать несколько снимков пельменной изнутри. На самом деле, хоть моя должность в издательстве и значилась: редактор, выполняла я самые различные обязанности: брала интервью, обрабатывала полученную информацию, делала фотографии, выступала на конференциях и писала автобиографии. Стоит намекнуть начальнику, что нам пора бы повысить зарплату за весь тот набор обязанностей, которые мы выполняем.
Пока я думала о повышении своей заработной платы и карьерном росте, делая фотографии, Динэл вернулся с белоснежной чашкой какого-то напитка.
— Это эспрессо. Выпей.
— Да, благодарю, — я сделала глоток. — Вкусно.
— Не сомневаюсь, — фыркнул он. — Пельмени почти готовы, задай еще несколько вопросов и перейдем к еде.
— Ты занимаешься чем-нибудь в свободное время?
— Разве это относится к выпуску?
— Почему бы и нет? Я набираю материал для журнала и уже вместе со своим коллегой решу, какую информацию взять, а какую нет.
— Олевер очень приятный молодой человек, которому ты не безразлична, — сказал Динэл так, словно это вырвалось у него случайно, но я была невозмутима.
— Разумеется, что я не могу быть ему безразлична — мы работаем вместе.
— Совместная работа сближает?
— А разве нет? Совместная работа равна прибыли и если мы будем плохо ладить, то не сможем хорошо работать, а вследствие не получим достаточное количество прибыли. Сплоченность коллектива — вот, что главное, — воодушевленно сказала я, уже представляя как завтра в пять утра буду лепить снеговика у входа в издательство. Не знаю, радовала ли меня эта мысль или вынуждала расстраиваться. — Так чем ты любишь заниматься в свободное время? — повторила я свой вопрос.
— Я очень люблю есть. Это, к слову, еще одна причина, почему я открыл пельменную: я очень люблю их есть. Если я не готовлю их, то велика вероятность, что я ем их.
— Звучит аппетитно, — признала я. — Но вы же не можете есть абсолютно все свое свободное время.
— Верно, половину своего времени я провожу на кухне, готовя, четверть, когда ем, и последняя четверть — в своей комнате или баре. Я преданный болельщик орочьего конного хоккея на траве.
— Что? — переспросила я, думая, что ослышалась. — За что ты болеешь?
— Я фанат орочьего конного хоккея на траве. Прекрасный спорт — там нет правил и можно бить соперников клюшкой. Хыгхастек — прекрасный игрок, — начал яростно уверять меня мужчина.
— Действительно впечатляет. Никогда не услышала, — я удрученно покачала головой, как-то по-новому взглянув на Динэла. В моем окружении еще не было людей, которые бы так интересовались спортом. Спрашивать про то, как в хоккей можно играть на траве не стала, решив самостоятельно изучить эту информацию, дабы не пасть в глазах мужчины как профессионал.
— Кстати, — Динэл стукнул себя по лбу. — Совсем забыл отдать это, — он протянул мне взявшуюся из ниоткуда папку. — Я готовился к